Онлайн книга «Исполняющий желания»
|
Впрочем, гораздо больше, чем форма подачи, обидело Колпакова содержание «аккорда»: ему предстояло расследовать акт вандализма против газетного киоска, нагло совершенный в центре города буквально час назад. Заслуженному ветерану напоследок поручили заглянуть в щель между плинтусом и полом. Нагнули – ниже некуда. Но приказ есть приказ, и давать повод для взыскания Колпаков не собирался. Спешно собравшись, он спустился и сел в машину лейтенанта Зябликова вполне спокойным, даже расслабленным на вид. И на месте происшествия он тоже вел себя так, словно история заслуживает внимания, поскольку имеет некое второе дно, доступное только сыщикам, а никак не патрульным. И даже во время допроса Колпаков ухитрился сохранить полнейшее хладнокровие, и это несмотря на то, что свидетель… или подозреваемый… или просто случайный прохожий, которого схватили ретивые патрульные, оказался существом склочным и склонным к скандалу. Пифин Павел Никанорович. Московский гость. – Вы, конечно, понимаете, что вас накажут? – осведомился он, едва увидев Колпакова. – За что? – удивился полицейский. – За то, что вы меня тут держите. Подозреваемый, свидетель или случайный прохожий был невысоким, а если называть вещи своими именами, то низеньким и совершенно лысым толстяком, любящим одеваться с крикливой яркостью. В настоящий момент он предстал перед майором в дивном бирюзовом пиджаке, алой рубашке, таких же брюках и желтых ботинках. Но главное – в украшениях. Извлеченный из сквера гражданин оказался обладателем не менее полутора десятков перстней с крупными камнями, толстой золотой цепи и серьги с крупным бриллиантом в правом ухе. Колпаков «на глазок» прикинул стоимость «цацок» и удивился отсутствию шести как минимум телохранителей с автоматами. – Вам крепко со мной не повезло. – Вы были задержаны недалеко от места преступления, – сообщил майор. – Но вы и так это знаете. – Задержан? Почему? – Потому, что… – Колпаков перевернул страницу, быстро читая накорябанный на ней отчет патрульных. – Потому, что… Ого! А где девушка? – Какая девушка? – В рапорте написано, что вы… гм… – Патрульные уверяли, что на лавочке развернулось нечто, нарушающее общественную нравственность, однако задержать спутницу толстяка не смогли. Но хором утверждали, что при их приближении лысый натягивал штаны. – В общем, тут написано, что вы были не один. – Вам не кажется, что патрульных необходимо проверять на наркотики и алкоголь? – доверительно поинтересовался подозреваемый свидетель. – Не забывайтесь. – И не раз в год, по предварительному согласию, а перед каждым дежурством. – Не забывайтесь. – Я был один. – В рапорте написано, что вы… э-э… нарушали нравственность. – И где в таком случае девушка? Несколько секунд полицейский и не полицейский пристально смотрели друг на друга, после чего Колпаков вздохнул и попытался пойти другим путем: – Послушайте, Павел… Никанорович… – Да? – Вам сорок три года… – Неужели? – с искренним изумлением переспросил гражданин Пифин. – Тут так написано. Толстяк перегнулся, заглянул в раскрытую книжечку паспорта и через пару секунд признал: – Да, сорок три. – Правда, прозвучало признание недостаточно уверенно. – Вы как будто удивлены, господин Пифин. – Нет, что вы! Просто, оказывается, время летит так быстро… – Вам сорок три года, а вы до сих пор в парках с девушками нарушаете… – Разве это нарушение? – …общественную нравственность. – Грешен. В кабинете вновь повисла тишина. – Гм… – Майор еще раз перелистнул туда-сюда лист рапорта и мысленно проклял патрульных, не сумевших дать ему толковую зацепку. – На самом деле мои коллеги немного перестарались. Обвинений против вас никаких нет… – Вот! – Но вы могли видеть преступника. – Где? – изумился Пифин. – В сквере. – Настоящего преступника? – Да. – Нет. – Что «нет»? – не понял полицейский. – Не видели? – Не могу поверить, – доверительно ответил толстяк. – Я всего два дня в вашем чудесном городе, а со мной столько всего произошло… Я не могу поверить! Просто не могу! По сравнению с тем, что я переживаю сейчас, вся моя жизнь кажется пресной и бессмысленной. Я видел преступника! – Вы его видели? – Нет. – Точно? – Увы. Возможно, я был увлечен… – Чем? – У Колпакова еще оставалась возможность привлечь нахального толстяка за нарушение общественной нравственности, однако тот оказался не таким глупым, как решил для себя майор. – Я читал, – сообщил он. – Что? – Книгу. – Господин Пифин попытался соединить пальцы рук, но не смог – перстни помешали, поэтому он просто пошевелил ими на весу и выразительно посмотрел на Колпакова. – И увлекся. – Патрульные указали, что возле лавочки, которую вы занимали, не работал фонарь. – Я читал книгу на телефоне, – объяснил толстяк. – Можно посмотреть? – Ну, что вы, в музее, что ли? Телефон как телефон. С кнопочками. – Я хочу убедиться, что на нем есть соответствующее приложение. – Для этого вам нужно получить разрешение судьи, – с лучезарной улыбкой напомнил Пифин. – Слышали такое слово: «закон»? – Слышал. – Вот и чудненько. Ловить здесь было совершенно нечего. Толстенький Пифин то ли валял дурака, то ли и впрямь ничего не видел, но его намек на «закон», подразумевающий прибытие дорогостоящего – понятно по «цацкам» – адвоката, Колпаков услышал. – Вы ведь не собираетесь в ближайшие пару дней уезжать из города? – Ни за что не уеду, – пообещал подозреваемый свидетель. – Обязательно дождусь, чтобы узнать, кто преступник. Кстати, что он сделал? – Сломал газетный киоск, – со всей возможной строгостью ответил майор. – Совсем сломал? – До свидания. – Всего хорошего. В дверях Пифин столкнулся с Зябликовым и остановился, судя по его виду – с горячим желанием остаться и послушать отчет лейтенанта, однако был вежливо, но твердо выставлен вон. – Что у тебя? – Довольно странная картина вырисовывается, Борис Иванович. |