Онлайн книга «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами»
– В порядке, – ответил Капустин. – Сейчас выйду. Только каркас расправлю. – Вам чаю сделать? – спросил голос. – С лимоном. На полу рядом с темной медицинской машиной лежала выскочившая из «поляроида» карточка. Капустин поднял ее, не глядя повернул изображением вниз и положил на стол. Потом он пошел в душ. Через несколько минут он вернулся в спальню, расчесал щеткой мокрые волосы и облачился в костюм (галстук остался висеть на спинке кресла). Вытащив из алюминиевого кейса крохотную бутылочку «Black Label», он свинтил с нее пробку, нагнулся – и достал из-под кровати ракетку для бадминтона. К ракетке длинной нитью был привязан волан. Подбрасывая волан в воздух легкими шлепками ракетки, Капустин вылил виски себе в рот. – Вот так, – прошептал он, пряча ракетку назад под кровать, – и никакого шотландского мастера… Сев к столу, он наморщился, словно перед прыжком в воду, и перевернул поляроидный снимок. Изображение на нем состояло из расплывчатых грубых пятен и линий. Но все-таки можно было различить две рогатые бородатые головы, а между ними – щит с треугольником, в центре которого был, кажется, глаз. Капустин вынул из кейса переливчатый полотняный мешочек и достал оттуда еще две поляроидные карточки. Они легли на стол рядом с первой. Фотографии были того же смутно-нечеткого свойства – как если бы кто-то рисовал в фотошопе широким пэйнтбрашем, а потом прятал швы, неумело применяя всякие эффекты и фильтры. На обоих снимках присутствовали две головы и щит – но на этом сходство кончалось. На одной фотографии у голов были очень большие косые миндалевидные глаза и какая-то непонятная складка вместо рта и носа. Сами головы напоминали перевернутые груши. Бород у них не было, и рогов тоже. Треугольник на щите был обращен вершиной вниз и вписан в выпуклую окружность. С другой карточки строго смотрели два одноглазых птичьих профиля с кривыми клювами. На щите между ними вместо треугольника помещался размытый ромб. – В этом должен быть какой-то смысл, – прошептал Капустин, ероша волосы. – Обязательно должен… В дверь постучали. – Товарищ генерал, чай остынет. Капустин спрятал все три фотографии в мешочек и бросил обратно в кейс. – Иду, – сказал он. В отсеке-лаборатории было полутемно. Светились только мониторы. За одним из них – с разверткой радара, покрытой множеством разноцветных закорючек и значков, – сидел утомленный Пугачев. Карманников спал рядом, устроившись на двух повернутых друг к другу креслах. – Вы прямо свежий как огурчик, товарищ генерал, – сказал Пугачев. – Даже завидно. – Где чай? – спросил Капустин. Пугачев указал на бортовой столик, где стоял поднос с двумя железнодорожного вида стаканами. Капустин взял стакан, отхлебнул – и поднял шторку иллюминатора. В отсек ворвалось яркое горячее солнце – и пространство сразу словно наполнилось жизнью. Карманников не проснулся, но беспокойно замычал во сне. – Рассвет, – сказал Пугачев, улыбаясь и жмурясь. – Хочется верить, – ответил Капустин. – Как у вас прошло? – Нормально. А у вас? – Все хорошо. Вот только американец мимо проходил, – Пугачев кивнул на свой монитор. – RC-135 с выключенным транспондером. Границу не пересекал, но полчаса петлял рядом. – И? – спросил Капустин. – Включили модуль «Хибины-П». Через пять минут развернулся и ушел. – Во сколько точно включили? – спросил Капустин. Пугачев поглядел на экран и ткнул пальцем в какую-то зеленую галочку. – В два тридцать три. – Так это вы… Эх, черт… – Что, не надо было? – Да ладно, – махнул рукой Капустин. – Что уж теперь-то… Что у тебя с руками? Как у первоклассника. Руки Пугачева были покрыты синими чернильными линиями и зигзагами – вернее, их полустершимися следами. – Медитировал, – сказал Пугачев, чуть покраснев. – За два часа почти согнал. – Я тебе покажу, как тренироваться, – ответил Капустин. – С руками техника немного неожиданная. Что называется, контринтуитивная… Зажужжал тихий зуммер. Пугачев вынул из панели утопленную телефонную трубку и поднес к уху. – Гвоздика слушает… Так точно, вернулся. Даю… Он повернулся к Капустину и выразительно кивнул вверх. Капустин взял трубку. – Ромашка на связи… Да… Здравия желаю, товарищ Нарцисс. Так точно, контакт был. Только что. Вышел на самых главных. Действуют под прикрытием МИ-6 и ЦРУ. Еще общался с недовольными элементами из МИ-5. Но это меня, возможно, в двойную разработку приняли… Трубка тихо что-то прожурчала. – Да, компьютер склевали, – ответил Капустин. – Сто процентов… Нет, не подозревают. Они думают, я у них на крючке по золоту. Думают, я это, компромата ихнего боюсь… Капустин щелкнул пальцами, привлекая внимание Пугачева, и, когда тот поднял взгляд, вдруг засмеялся – с такими медленными, хриплыми и низкими модуляциями, что глаза Пугачева наполнились неподдельным страхом: – Хахха!.. Хахха!.. Хахха!.. Хахха! Отсмеявшись, Капустин подул на ладонь свободной руки – в том месте, где совсем недавно ее касались влажные пальцы Солнца. Трубка опять что-то вопросительно прожурчала. – Так точно, теперь могу, – ответил Капустин. – Прогноз такой – абажур нам, скорей всего, простят. Но издержки будут. |