Онлайн книга «Сплошная лебедянь!»
|
– Почему тебе? – Просит повлиять на тебя. – Будь добра, передай ему, что ты на меня влияния не имеешь! С наступающим! – Как ты смеешь мне хамить? – Ты дала мне это право, выгнав меня на улицу. Матери так не поступают, а значит ты мне не мать. И Яся отключила телефон. Ее трясло. – Ну, Яська, ты даешь! Круто! – Не могу! Я не могу слышать ее голос! Она явно собиралась еще прочесть мне нотацию… – А чего она звонила-то? – Вилли ей нажаловался. Господи, зачем я им? Они же меня не любят. И я их тоже. – Слушай, Яська, а может… Может, она хотела перед Новым годом наоборот примириться с тобой, прощения попросить? – Ага, щас! Слышала бы ты ее интонацию. – Так может ей просто трудно было… Ну-ка перескажи дословно, что она сказала. – Изволь. Яся передала ей начало разговора. – Да, на покаяние как-то не похоже. Ты расстроилась? – Почему-то да… А впрочем, бог с ней! Поехали! * * * – Дина, какие у вас красивые серьги! – заметила Наташа. – Это Ванечка мне подарил. – О! У него отличный вкус! Иван с трудом сдержал смех. Серьги выбрала Наташа. За столом их было шестеро. Глеб с Наташей, два его сына, Юра и Леня, и Иван с Диной. Иван радовался, что народу немного и будет спокойно. Так и оказалось. Вкусно, уютно, весело. А Дина была разочарована. Чтобы у продюсеров телеканала не было в гостях каких-то знаменитостей, это же нонсенс. И ей ужасно не нравилась Наташа. Тоже мне, строит из себя простушку… И хотя явно не демонстрирует свою неприязнь, но я-то чувствую. Вот сука! Но я должна делать вид, что я в восторге. Ничего, я умею делать вид… Но в следующий раз я Новый год буду встречать по-другому. Ванька он простой… Я сумею с ним сладить, он еще с восторгом будет плясать под мою дудку. И она с завидным рвением помогала Наташе по хозяйству, хотя в этом не было особой нужды, так как Юра и Леня тоже не сидели сложа руки. Проводили Старый год, встретили Новый. Потом оделись и побежали на двор, поплясали возле елки, поиграли в снежки и около четырех стали разбредаться по комнатам. Иван был явно очень доволен. Дина легла и почти мгновенно уснула, она выпила много шампанского, настоящего Абрау-Дюрсо. А Ивану вдруг стало жарко. Он осторожно вышел на площадку и открыл дверь на балкон. Было свежо и прекрасно. Он вдохнул легкий морозный воздух… И вдруг увидел сверху, как на соседнем участке откуда-то, видимо из бани, выскочило несколько абсолютно голых женщин. Они кричали, купались в снегу, обтирались снегом… Его взгляд приковала одна… Рубенс! – подумал он. В ярком свете фонарей было видно, что у нее довольно длинные волосы, скорее всего рыжеватые… Он смотрел как завороженный. – Ой, девочки, кто-то смотрит! – крикнула одна. Все завизжали и бросились прочь, а рубенсовская задержалась, помахала ему рукой и тоже скрылась. Ивану показалось, что он сейчас сойдет с ума. Что именно эта женщина нужна ему, а ведь он даже не разглядел ее лица. Идиот, сказал он себе. Пьяный идиот. Он вернулся в комнату, где спала Дина. Практически его жена. Не сходи с ума, Ваня, сказал он себе, мало ли что спьяну померещится. А оденется эта баба, и ничего хорошего в ней не будет. Да, скорее всего! А Дина… она вполне хороша, хоть это и не Рубенс, а скорее… Модильяни. На завтрак все собрались за столом около двенадцати. Иван вдруг спросил: – Глеб, а кто ваши соседи? – Слева я пока не знаю, а справа космонавт, фамилию не помню, но здесь постоянно живет семья его сына, он какой-то ученый. Я пока знаком только с его женой, муж приезжает поздно, детей возят в школу в Москву. Вполне славная женщина. Подробнее пока не знаю. – Папа, а давай сходим к ним по-соседски, познакомимся, а? – предложил вдруг Леня. – А что, отличная мысль! – обрадовался Кузьмин. – В Новый год это милое дело! Наташ, как ты смотришь? – Хорошо смотрю! – улыбнулась Наташа. – У нас остался нетронутый торт. – Что, все пойдем? – вмешался Иван. – А почему бы и нет? Нас не так уж много! – Нет, так не годится. Мало ли что там… Пусть пойдут папа и Наташа! – заметил Юра. – Пожалуй, Юра прав, – кивнула Наташа. – Глеб, идем и позовем их к нам на печеную картошку! – А если они противные? – предположила Дина. – Да почему противные? Я уверен, что очень даже славные люди! Глеб с Наташей ушли. Буквально через десять минут у Ивана зазвонил телефон. Глеб. – Вань, бери всех и валите сюда! – очень веселым голосом закричал он. – Нас всех приглашают! Иван обрадовался. – Нас всех зовут к соседям! Пошли! На соседнем участке возились в снегу дети, а на крыльце стояла женщина в накинутой на плечи дубленке. – Гости дорогие, милости просим! – радушно улыбалась она. – Давайте знакомиться! Я Людмила! – А я Иван! А это Дина, Юра и Леонид! Сыновья Глеба Витальича. Почему он не сказал, что я его жена? – оскорбилась Дина, но промолчала. В огромной комнате было полно народу. Все сидели за длиннющим столом. – Вот, господа, прошу любить и жаловать! Это Иван Верещагин, мой старый друг и сопродюсер, а это его жена Дина. А эти парни мои сыновья… Хозяин дома, мужчина лет пятидесяти с хорошим интеллигентным лицом, радостно приветствовал вновь прибывших и представил свою семью и гостей. Иван исподтишка разглядывал дам за столом, но давешней рубенсовской женщины не обнаружил. Ну и слава богу! Все выпили за знакомство, кто-то рассказал дурацкий, но вполне смешной анекдот, словом, было хорошо и весело. И вдруг хозяин дома спросил: – Мила, а где же Яся? – А и вправду! Куда она девалась? – Она на кухне, – сказала девочка лет восьми. – Иван Алексеевич, не в службу, а в дружбу, вы ближе всего к выходу, приведите сюда нашу Ясю. Иван с готовностью вскочил. И направился в кухню. Ему вдруг стало страшно. Ее зовут Яся? Какое чудесное, ласковое, теплое имя… Дверь в кухню была полуоткрыта. Он толкнул ее. Да… это она! Она стояла спиной к нему и задумчиво глядела в окно. Она показалась ему вдруг такой одинокой и беззащитной… – Простите, вы Яся? Она резко обернулась. – Да. – Яся, вас просят к столу… Позвольте представиться, Иван Верещагин. – Очень приятно, Ярослава. Одетой она понравилась ему ничуть не меньше, хотя и не казалась такой по-рубенсовски роскошной. У нее было прелестное лицо – веснушчатое, доброе. Красавицей не назовешь, но отрывать взгляд от этого лица не хотелось. |