Онлайн книга «Криминал на лабутенах»
|
– Девочки, девочки, успокойтесь! Я вас ни в чем не виню. Вы обе молодцы, поработали хорошо. Я даже хочу вам заплатить премию за вашу хорошую работу. Мне очень понравилось. Уборщицы замолчали, с недоверием глядя на Маришу. – Премию? – А нам хозяйка совсем другое сказала. – Что вам не понравилась наша работа. – А мне понравилась. И я вам денег дам. – Но почему вы? – настороженно спросила одна из уборщиц. – Нанимала нас другая женщина. Помоложе. – А как она выглядела? Высокая и со светлыми длинными волосами? Худенькая и стройная? – Нет, – помотали головами обе. – Совсем нет. Маленькая, ниже меня ростом. И женщина показала куда-то на уровень своих глаз. Значит, от силы метр шестьдесят – метр шестьдесят два, прикинула Мариша. И впрямь немного. – Потом, глаза голубые, а волосы, это… как апельсин. – Рыжие. – Да. И так колечками… вьются. – Так, понятно. А звали ее как? Имени нанявшей их девушки уборщицы не знали. Это было досадно, но не принципиально. – А заплатила она вам как? Наличными? – Да. – Договор вы с ней оформляли? Там имя заказчицы должно быть проставлено. Судя по виноватому взгляду, бумажной волокитой эти двое не стали себя утруждать. Да и если бы даже подписали? Что с того? В таком договоре можно проставить абсолютно любую фамилию. Ведь не стали бы уборщицы требовать с заказчицы паспорт. – Она тут была? В самой квартире? – Нет. Тут не была. – А как же вы ключи от квартиры получили? – Мы с ней на улице встретились. – Где? – Неподалеку отсюда. У «Магнита». Она к нам подошла, ключи отдала, а через три часа мы снова с ней встретились, мы ей – ключи, она нам – деньги. – И все? – Все. Мариша покачала головой. Больше у нее вопросов к этим женщинам не было. Она заплатила им обещанную премию и была вознаграждена сверкающими булатными улыбками обеих. И откуда у среднеазиатских красавиц такая мода на золотые зубы? Вроде бы уже никто их не ставит, а они все не могут расстаться с этой привычкой. Уже уходя, та, что помоложе, неожиданно вспомнила: – А эта девушка, которая нас наняла, говорила, что это она для отца старается. – Для отца? – Так она сказала. Дочка хозяина, так она нам представилась. – Только она сказала, что в квартире небольшой беспорядок, а тут… И старшая женщина осуждающе покачала головой. – Словно кочевал кто. Все перевернуто было. – И вы об этом сказали вашей заказчице? – Сказали, что прибавить бы надо. Что мусору больше обычного было. И стены мыть пришлось. И вещи с полу поднимать и куда-то их пристраивать. – Мы не знали, что и где должно стоять. Но работа есть работа, все пристроили. И мы ей сказали, что весь мусор в отдельный мешок сложили, пусть она сама разберет, что там нужно, а что нет. – И как она отреагировала? – Разозлилась. – С чего бы это? – удивилась Мариша. – Вы же все сделали. Но у уборщиц было свое мнение на этот счет. – Так ведь это потому так получилось, мы же с нее больше денег попросили, чем договаривались. – И еще она нам сказала, что мы обе дуры тупорылые, – с неожиданно прорезавшейся обидой произнесла та, что помоложе. – И что зря она с нами связалась. – Неприятно было. Как холодом повеяло. – Плохая она женщина. Злая. – Тихо ты! – шикнула на товарку старшая. – Про заказчиков нельзя так говорить! – А что делать, если она и впрямь такая? Сначала сама в квартире все перевернула, наверное, гостей приглашала. Гуляли тут всю ночь напролет. Пили, дрались, наверное. Все в квартире вверх дном перевернуто было. А потом самой хозяйской дочке лень прибраться было, нас вызвала. И еще платить не хотела! Мариша заинтересованно взглянула на женщину. Версия с попойкой, которую ее сестрица устроила в квартире их папочки, до сих пор Марише в голову как-то не приходила. Но если прикинуть, что тут были гости, и гости пьяные, то они вполне могли устроить разгром. Ну а кто-то более трезвый мог и деньги найти. И уже который раз Мариша слышала, как упоминают именно дочь хозяина квартиры. А дочь хозяина – это ее сестра, Алиска. Выходит, искать надо не папину любовницу, а младшую папину дочь. Но с другой стороны, назваться дочкой могла и любовница. Документов же уборщицы у нее не спрашивали. И потому Мариша решила уточнить пока что вопрос с грандиозной попойкой и спросила: – Пустых бутылок много было? Из-под вина? Водки? – Нет, – переглянулись обе женщины. – Совсем не было. Что же это за попойка такая без алкоголя? Конечно, есть вариант, что та же сестренка вынесла бутылки. Но чего ради заморачиваться с бутылками и не трогать весь остальной бедлам? Нет, первая мысль о том, что злоумышленник проник в квартиру, воспользовавшись ключом от входной двери, украденным у отца, была правильной. И раз ключи были у той рыжей девахи, которая наняла уборщиц, значит, воровка – это она и есть. Да, но зачем ей было приглашать уборщиц? Чтобы скрыть следы содеянного? Но ведь глупо же так рисковать, светя свою личность. – По крайней мере, теперь я знаю, что нанявшая уборщиц девушка рыжая и называет себя моей сестрой. Надо поехать к отцу и спросить, не знает ли он об этом что-нибудь. Чем черт не шутит, вдруг сестренка в Питере нарисовалась, а я и не в курсе. Не в курсе Мариша была не только передвижений Алиски, но и всей ее жизни. Трудно было себе представить человека более далекого от Мариши, чем ее единокровная сестра. – Все равно, если она в Питере, мне надо ее отыскать и поговорить. И даже если не в Питере, все равно надо поговорить. Все можно было бы решить очень просто, показав уборщицам фотографию Алиски, но, к великому сожалению Мариши, та фотография сестры, которая имелась у самой Мариши, вряд ли для опознания нынешнего облика сестры годилась. Алиске на той фотке было три годика. А сейчас ей… явно больше восемнадцати. Даже больше двадцати. Признать в двадцатилетней девушке трехлетнего младенца – это надо сильно постараться. Мариша даже и не собиралась пробовать. К отцу она приехала, тяжело нагруженная банками с бульоном и соком, гранатами и прочими заказанными им вещами. Отец встретил ее приветливо, хотя вид у него был какой-то озабоченный и озадаченный. Мариша рассчитывала найти отца в более приподнятом настроении, ведь по дороге она завернула к лечащему врачу и от него узнала, что дела у ее папеньки идут хорошо, если так пойдет и дальше, в скором времени его выпишут. |