Онлайн книга «Арабская принцесса»
|
Он взрывается смехом, и видно, что он только и ждал, когда она первой протянет руку и признает свою вину. Сейчас он счастлив, словно у него камень с души свалился. – Окей, больной, будете моим первым пациентом. Марысе тоже стало легче, она забрасывает руки мужчине на шею. – Не переставай меня любить, – шепчет она ему на ухо. – Никогда-никогда. Он волнения ее голос сдавливается в горле, а в глазах собираются большие, как горох, слезы. – Если бы я мог, глупышка. Хамид обнимает ее худыми, но сильными руками, и весь мир перестает для нее существовать, остается только ее собственное семейное счастье, ее безопасное маленькое гнездышко. * * * Как и обещала, Марыся встает чуть свет. – Мириам? Сонный Хамид захвачен врасплох, когда утром шарит рукой по простыне на другой стороне кровати и никого не находит. – Мириам? – спрашивает он еще раз и, не проснувшись до конца, все еще находится под впечатлением роскошной ночи любви. Он замирает в дверном проеме кабинета Марыси и смотрит весело на жену, которая сидит перед экраном нового компьютера, держась руками за голову. – Что там? Если не можешь установить какую-то программу, то попроси, любимая, – нежно гладит он ее по спине. – Не в этом проблема, все устроено в расчете на любого компьютерного «чайника». Женщина в волнении всовывает пальцы в буйные вьющиеся волосы. – Программа ведет тебя за руку. – Так что случилось? – Меня вычеркнули! – выкрикивает она в отчаянии. – Как это? – Меня нет на Фейсбуке, в скайпе, нет аккаунта. Меня нет вообще, а если кого-то нет в Интернете, то в нынешние времена это значит, что я не существую, – говорит она похоронным голосом, как если бы сообщала мужу, что она умерла. – Ну, что ж… создадим новые… – Но почему? Ведь они видели, что я ничего не замышляла. Уже не говоря о том, что у нас забрали оборудование на пару тысяч долларов, лишили связи и телефонов, так еще удалили on-line. Это хамство! От злости они стучит кулаками о стол. – С тобой тоже так обошлись? – только теперь она над этим задумывается. – Или только я? – У меня все на своем месте, но это не я… – Ну да! – Котик мой маленький! Не время беситься и причитать, – Хамид хлопает в ладоши, стараясь как-то вывести жену из начинающейся депрессии. – Теперь бегом в ванную и в университет, а вечером вместе подумаем, и я все, что можно, восстановлю. Хорошо? Он целует ее в макушку. – А есть какой-нибудь другой выход? – Если захочешь, то зарегистрирую тебя даже на Твиттере, он становится популярнее, чем Фейсбук. Он берет женщину за руку, осторожно поднимает со стула и хлопает по попке. – Может, еще минутку для себя? Он делает невинное лицо, а повеселевшая уже Марыся, видя его боевую готовность, с визгом бежит в кровать. На занятия женщина приезжает не как большинство студенток – автобусом, а на собственном большом черном внедорожнике. Это на всех производит впечатление. Когда она идет к воротам, все уступают ей дорогу. «По-видимому, думают, что подъехала какая-то принцесса, которых немало проживает в Эр-Рияде. У Дарьи в классе в международной школе – две, у маленького Адаша в британском детском саду – пара королевских карапузов, а иностранные фирмы или больницы полны представителей правящего саудовского клана. В конце концов, не все они живут с налогов, и та родня, что подальше, должна работать, как обычные люди. А может, даже хотят, что приветствуется. Все саудовское общество это поддерживает». Но Марыся решила не выделяться и купить какую-нибудь японскую машину. Вход в университет прекрасен, как и весь комплекс, окруженный высокой, в три метра, стеной. На огромной территории есть общежитие в восточном стиле на самом высоком мировом уровне. Посреди соединенные между собой одноэтажные здания с крышей в виде бедуинского шатра. Вокруг построены более высокие, шести– и пятиэтажные здания, нижний этаж которых со стороны просторного двора объединен аркадой, дающей приятную тень. Окна, алебастр, фальсифицированный под мрамор, и дуги сводчатых галерей украшены многочисленными арабесками с геометрическими или флористическими мотивами. За зданиями, окружающими площадь, находятся следующие, еще более высокие. Среди них выделяется белая стройная башня минарета, увенчанная традиционным для ислама полумесяцем. Марысе страшно тут нравится, она с удовольствием вдыхает сухой горячий воздух, улавливая в нем запах свежей краски и побелки. Студентки первого курса собираются в центре, там, где находится администрация. Ничего еще не знающая новоиспеченная ученица, видя группу, идет к ней так быстро, насколько ей позволяют путающаяся абая и жара. – Ahlan wa sahlan, – здоровается она со всеми, но девушки смотрят на нее исподлобья и бормочут что-то себе под нос. Эта ситуация немного охлаждает энтузиазм Марыси. – Hi! – подходит к ней высокая саудовка без завесы на лице и даже без платка и протягивает руку. – Я Нура, Нура из Эр-Рияда. – А я Мириам. Тоже из Эр-Рияда. Марыся решает не говорить правды о своем происхождении, и так уже достаточно она всем поясняла что и как и рассказывала половину своей жизни. – Не обращай внимания, – новая приятельница отводит ее в сторону. – Это все какие-то бедуинки из пустыни. Дичь! – Правда? – Ну. Такие теперь правительственные программы на ближайшие десять лет. Нура весело хрипло смеется. – Образовываем провинции, чтобы принести в шатры пустыни светильник образования, – довольная своей шуткой, она похлопывает по торчащей под абаей попе. – А какой же здесь уровень образования? – новенькая ломает руки. – Никакой, – шутница вообще на это не обращает внимания. – Чтобы что-то познать и чему-то научиться, нужно выехать за границу. Вот что! Таков мой личный план и цель номер один, а эти глупые курицы пусть себе остаются. – О чем вы здесь трещите? – приближается к ним девушка с непокрытой головой и в расстегнутом черном плаще. – Я тоже хочу послушать. Я Сафиха. – Как тебе этот сладкий турецкий пирог? – грубо коментирует Нура, а упомянутая девушка застывает на месте. – У тебя все приятельницы ассоциируются с едой? – становится Марыся на защиту симпатичной новой знакомой, и та слегка улыбается. – Ну, хорошо, хорошо. Девушка из Эр-Рияда с полным, как луна, лицом протягивает пухлую ладонь Сафихе в знак примирения. – Кстати о еде, я уже все съела, можем пойти на кофе и пирожные, – предлагает она. – За углом есть очень неплохое кафе. |