Онлайн книга «Ночь за нашими спинами»
|
– Это долгий разговор, а тебя надо вытащить. Сможешь встать, если обопрешься? Здоровая рука на этот раз хватает его за отворот куртки и бесцеремонно тянет ближе. – Говори. Давно пора. Может, ты перестанешь наконец мне мешаться! «Свободный» все же теряет самообладание. Его губы поджимаются. – Ублюдок. Глински удовлетворенно хмыкает и отвратительно, фамильярно подмигивает: – Спорим, сейчас скажешь, что ты меня ненавидишь? – Хватит! Гамильтон резко замахивается, и я опять безуспешно пытаюсь освободиться от Джона. Но кулак «свободного» проносится в дюйме от головы «единоличника» и врезается в каменный пол. Вспышка ярости проходит так же быстро, как и возникла. – Впрочем… – Гамильтон смотрит на разбитую руку, – ты прав. Но послушай, черт тебя дери… – Он наклоняется. – Хватит, Ван. Хватит. Мы же верим в одно и то же! Знаешь… сегодня я сказал людям, что все это дерьмо скоро кончится. Я это устрою. Любым способом. Гамильтон шепчет, но я все слышу. И так же отчетливо вижу, как рот «единоличника» вдруг начинает нервно дергаться. – Мне легче застрелить тебя прямо сейчас, чем позволить нарушить обещание. Или застрелиться? Мне тебя не убить. Гамильтон с удивлением смотрит на Глински, едва ли осознавая, что только что услышал. Но «единоличник» не отводит глаз. И «свободный» слабо, как-то почти затравленно улыбается: – Мне тоже. Но я… всегда это знал. – Почему? Удивительно… но Глински задает этот вопрос вполне искренне. Без желчи или насмешки. – Я был солдатом. Ты приезжал на все эти дурацкие военные смотры. Знаешь… когда-то я готов был отдать все, чтобы походить на тебя. Хоть немного. – Городу повезло, что у тебя не вышло. – А у меня не вышло? – Ни капли. Проходит несколько секунд. Двое смотрят друг другу в глаза, пытаясь что-то решить. И… – Тогда, может, пора начинать заново? Я замираю и почти не верю своим ушам. Эти слова. От этого чудовища. Если бы это слышал измученный мэр, если бы… – И что делать? – Что-нибудь придумаем. – На губах «единоличника» появляется кривая улыбка. – Только не надо так смотреть. Ты же не собираешься зарыдать на моей груди, доломав мои ребра? Или… – Пошел ты. С довольным смешком Глински прикрывает глаза. Гамильтон выпрямляется и дотрагивается до его шеи. «Единоличник» бесцеремонно одергивает его: – Успокойся. Я не умираю. – Глински снова медленно поводит головой в сторону, изучая помещение. – Ты ведь пришел не один? Где твои собачки? Надеюсь, эти недоумки не заблудились, на себе ты меня не вытащишь. Я понимаю, что Джон больше не держит меня. – Теперь пора. Айрин улыбается. Может, он и монстр, как и я… но на пенсии он точно начнет собственную психологическую практику. И вот тогда Городу повезет. Я вхожу в зал первой. Изо всех сил делаю вид, что запыхалась, но и не скрываю, что услышала последнюю фразу: – Я хотела сказать, что рада видеть вас живым, но… Через другие ворота в зал вбегает тяжело дышащая Элмайра и подлетает прямо ко мне. Она окидывает нас всех взглядом и вытирает лоб. – Нам пришлось разойтись, я шла по какому-то адски изломанному коридору, думала, все, и… – Наклонившись, она касается щеки «единоличника» и гладит его волосы. – Как ты, Ван? Жив?.. Какой ты грязный… У него хватает сил сесть и даже осклабиться: – Это была твоя идея? – Джея. – Элм опять оглядывается. – Интересно, где мы? И еще интереснее, как будем выбираться. Не думаю, что ты, Ван, залезешь по веревке, и… Договорить она не успевает: ее слова обрывает резкий лязг. * * * Створки трех ворот захлопываются, и мы видим, что к четвертым кто-то приближается. Люди идут по четверо, в руках у них матово блестящие лазерные винтовки. Глаза ровно светятся алым. Все это так знакомо… – Нет… Я собираюсь вскинуть руку, чтобы поджечь пол между нами и ними, но сразу понимаю: в замкнутом пространстве мы просто задохнемся. Да и стволы уже нацелены на нас. Я бросаю взгляд на подобравшуюся, напряженную Элм. – Ты… можешь их заморозить? Она качает головой и смотрит на Джона: – Превращайся в какую-нибудь тварь. Кроши их. Но Айрин даже не смотрит на нас. И точно так же, как Элм только что, качает головой: – Боюсь, что… не буду. Его непривычно беспомощный взгляд мечется по толпе, я пытаюсь понять, куда он смотрит, и наконец вижу: среди роботов идет человек. Впрочем… не совсем, но, так или иначе, тот, кого там быть просто не должно. Антроиды ведут бледную, растрепанную Анну. Я останавливаю Элмайру, заряжающую пистолет, и указываю на некберранку. Подруга ругается сквозь зубы и быстро прячет ствол в кобуру. Джон хмурится, явно пытаясь послать сестре телепатический сигнал, но, судя по его раздосадованному лицу, у него ничего не получается. Анна выглядит отстраненной и словно чужой. Ее ясные синие глаза будто покрыло толстой коркой льда. Это страх или… Взмах руки, на которой поблескивает обручальное колечко, – и антроиды расступаются, все как один, и образуют коридор. Оружие опускается, гаснут точки лазерных прицелов. Миссис Гамильтон-младшая подходит к нам. Я ошиблась: она едва ли испугана и точно не ранена. Она… улыбается так, будто мы приехали к ней встречать Рождество. – Идемте со мной. Все готово. Моя спина холодеет точно между невидимых крыльев. Если бы у меня был хвост, я бы наверняка его поджала. Я рассматриваю некберранку, пытаясь найти следы уколов, побоев, гипноза. – чего угодно, что делает ее такой. Но не нахожу ничего. И, облизнув пересохшие губы, спрашиваю напрямую: – Что ты здесь делаешь? Она заправляет за ухо тонкую прядку. Подозрение возникает именно в эту секунду: слишком непосредственный жест для пленницы. Неужели я… поумнела? Подтверждение я получаю почти сразу. Анна продолжает улыбаться. – Не здесь, Эшри. Вас зовут на… кофе-брейк. Вам рады. Элм саркастично фыркает и встает перед все еще распростертым на полу Ваном Глински. – Именно поэтому, детка, чтобы нас встретить, вы послали дивизион роботов? Они в упор смотрят друг на друга. Даже их жест – скрещенные на груди руки – зеркален. Ведьма ждет пояснений, чуть сузив зеленые глаза, и инопланетянка вскоре уступает. Вот только ее слова ничуть не успокаивают. – Важные гости – большие почести. Мистеру Сайксу есть что вам рассказать. |