Онлайн книга «Контрольная диверсия»
— Ладно, — согласился человек без глаза после непродолжительного молчания, — я вам доверяю, хотя, судя по всему, он ваш хороший знакомый. — Был «хорошим», да весь вышел, — сказал Цветаев. — Идём, — велел он и качнул стволом «Машки». Лёха Бирсан послушно поплёлся в комнату и бессильно рухнул в кресло, в котором до этого сидел человек без глаза. — Смотри сюда! — приказал Цветаев и поставил перед ним мобильный телефон. — Говори в камеру, чтобы потом не отвертеться. — Зачем? — удивился Лёха Бирсан, — я и так ещё раз всё повторю. В его голосе звучал покорность и усталость. Он был удручён, он был страшно удручён — не тем, что его поймали, а тем, что встретил Цветаева, и это потрясение было сильнее всего. Печать заискивания лежала на его лице. — Скажешь! — заверил его Цветаев. — А вы, — сказал он человеку без глаза, — держите его на прицеле. — Хорошо, — неуверенно сказал человек без глаза. — Только я не умею. — Ничего, научишься. Боится, что я Лёху отпущу, насмешливо подумал Цветаев и ту же отбросил эту мысль. Она была ненужно и лишней. — В какой организации ты состоишь? — спросил он, поднял стул и сел на него. — Я не состою, меня заставили. Лёха Бирсан выглядел так, словно обиделся; голоса у не было, не голос, а одно сипении. — Заставили после того, как ты предал Тошу? — уточнил Цветаев. Лёха Бирсан проглотил слюну, так, как будто проталкивал в себя тряпку: — Можно попить? — Воды нет, есть водка. Налей ему, — попросил Цветаев. Пока человек без глаза возился у бара, Цветаев молча смотрел на Лёху Бирсана, и в голове у него была абсолютная пустота, ни одной светлой мысли, никаких ощущений, которые должны были сопутствовать такому моменту, ведь ты не часто держишь на мушке своего друга, пускай и бывшего. Он уже и не был рад, что «взял» Лёху Бирсана и что, похоже, раскрыл тайну Гектора Орлова; а всё Пророк со своей маниакальной подозрительностью. — Пожалуйста, — человек без глаза поставил перед Лёхой Бирсаном стакан. Лёха Бирсан поблагодарил взглядом и выпил, оставив на стакане бледные следы крови. Он даже хотел попросить ещё что-то, но осёкся под взглядом Цветаева и опустил голову. — Меня заставили, — пробормотал он. — Они сказали, что у меня нет обратного пути. — И ты поверил? — Ты не знаешь! Ты ничего не знаешь! — вспылил Лёха Бирсан и сразу же скис, а потом стал монотонно заговорить, воодушевляясь всё больше и больше: — Я прошёл краматорские ямы. Ты не знаешь, что это такое! — Не знаю, — согласился Цветаев. — Это такая штука, вырытая экскаватором, полная воды. И ты сидишь в ней голый! — Мог бы удавиться, — не дослушав, сказал Цветаев. — Пробовал, не получилось. — Что ж так? — удивился Цветаев. — А потом мне вдруг дали власть. Понимаешь, после всего, после ужаса и отчаяния — огромную власть. — И ты согласился?! — А куда деваться? Выходов не так много: или минное поле, или забьют, как овцу. А когда о Кубинском рассказал, то всё сразу изменилось. Власть, она такая упоительная, от неё невозможно отказаться, одни раз попробовал, и всё, капец! Ты царь мира!!! Ты можешь всё! Ты стал свободным, для тебя нет законов! Вот так-то, Женя… Монолог стоил ему большёго усилия, из него словно вышел весь воздух, а ещё он стыдился своих рук и прятал их. — Дайте ещё водки… — несмело попросил он. После ям он мертвец, понял Цветаев и удивился, что так просто и на бытовом уровне сделал открытие мирового порядка: не может человек после такого оставаться человеком, в нём ломается стержень, обратно дороги нет. — Да, я не знаю, какой ты царь и кого ты ещё предал, — сказал Цветаев. — Но судя по всему, опыт у тебя большой. — Никого я не предавал, — буркнул Лёха Бирсан, уставившись в пол. — Я просто рассказал, где бывает Антон. Я надеялся, что после моего ареста он изменит адреса. — Надо было выбрать минное поле! — убеждённо сказал Цветаев. — А я просто хотел жить! — Ну и как?.. — Лёха Бирсан поднял на него глаза. — Как живётся? — спросил Цветаев, глядя в них. — Плохо и ужасно живу, как в аду! Да, я чистильщик, я занимался этим, но я давно умер! Стреляй, мне всё равно! — не выдержал Лёха Бирсан. Но Цветаев проигнорировал его злость, ибо Лёха Бирсан был в полной его власти, и цена этой власти — жизнь. — Что это за организация? — он кивнул на труп Тайсона, ноги которого торчали из-под стула. — «Очищення». — Какое очищение? — «Багнет»… — Водка развязала ему язык. — Зачем? — Тайсон сказал, что здесь много сепаратистов. — Что вы решили с ними делать? — Ну… это… — Убить? — подсказал Цветаев, сцепив зубы. — Да… — Какая лично твоя задача? — Найти главного бухгалтера… — Боже! — воскликнул человек без глаза, — это моей невестка! Бедная Светочка! Двадцать три года! Такая страшная смерть. Ясно было, что он подумал и о том, что над ней надругались перед смертью, иначе бы явились сюда гораздо раньше. Цветаев тоже об этом подумал. — Её-то за что? — спросил он, прочитав по лицу человека без глаза всё то, что он не посмел произнести вслух. — Я не знаю. Мне приказали. — Тебе не стыдно? — спросил он как-то по-школьному. — Стыдно, — просипел Лёха Бирсан и не посмел посмотреть в глаза Цветаеву. Глаза у него были мёртвыми, без выражения и жизни. — В смысле? — безжалостно уточнил Цветаев. Господи, подумал он, как я люблю своё прошлое, как я не хочу убивать его! — В смысле… ожидания. Ждать всегда тяжелее… — Ждать чего? — уточнил Цветаев. — Когда тебя придут и остановят. Я не мог сам остановиться, а теперь я словно проснулся… спасибо тебе, Женя. Что-то прежнее промелькнуло в нём, Цветаева перекорежило: такое прошлое никому не нужно. Человек без глаза крякнул от удивления. Цветаев взялся за пистолет. Он достал обойму и выщелкал из неё патроны, оставив один. — Допрос окончен! Его охватило такое ощущение, что он делит это последнее мгновение на какие-то ничего не значащие кусочки и всё это в общем лишено всякого смысла, потому что Лёха Бирсан уже мёртв, давно мёртв. Не я, так кто-то другой, подумал Цветаев. — Погоди… — бледнея, попросил Лёха Бирсан. |