Онлайн книга «Бронированные жилеты»
|
Шеф Скубилина считался в команде первого заместителя министра с тех пор, как вместе с ним отличился в разгроме начальника Академии МВД и его штаба. — Жернаков уходит. Вопрос решен. — Значит, и Скубилин? — Как только уберут его шефа… — Авгуров заметил с сожалением: — Хороший мужик Василий Логвинович… Но ведь, по существу, развалил работу. Разогнал профессиональные кадры. Везде своих посадил. И эта девчушка в приемной… Ты знаешь. Все только и говорят об этом. Картузов кивнул. «Скубилина давно предупреждали!.. Прав Авгуров. Девочка в приемной Скубилина вся благоухает. Все управление ходит на нее смотреть. Один он не замечает», — Картузов и сам дарил ей то французские духи, то косметику. — Для нас сыграло удачную роль дело этого дурака. Директора ресторана, — заметил Авгуров. Картузов и раньше об этом подумал: «Все будет зависеть от дела Гийо. Жернаков и Скубилин верно рассчитали. Но только начало! Дебют!.. Это — как если выстроить костяшками домино одну к другой и валить первую, целя в крайнюю. Только главное, похоже, и им не открылось. Где же последняя, которой грозит удар? В МВД? В ЦК? МГК? Кого именно должна скомпрометировать связь с преступными работниками торговли?» — …Он спортсмен, Гийо, — не торопясь, объяснял Авгуров. — И как большинство спортсменов, работать не хочет. Только кейфовать и тренироваться. Охота, сауна. Это его. Наверху, там, немало спортсменов. Друг друга тянут. Но сейчас Гийо сам тянет. Только не в ту сторону, в которую следует. Знаешь, кто ему дал квартиру? — Нет. — По личной записке мэра. Написал ему во время охоты. Четыре комнаты в доме первой категории. На двоих!.. Сто с лишним метров… — Было, как Картузов и представлял: выстроенные в ряд костяшки домино. Только удар пришелся не по крайней, а где-то в середине, и падали они все не туда, куда планировали Скубилин с Жернаковым. На суде все может всплыть. А Жернаков со Скубилиным хотят нагреть руки сначала на разоблачении Гийо, а потом на его вызволении из-под стражи. А сейчас ждут, пока мэр или кто-то из его приближенных обратится к ним за помощью. Тогда они дадут задний ход… От машины Авгурова за ними наблюдал его старший опер — борец или боксер, верзила-полутяж, то ли личный шофер, то ли телохранитель. — Мне кажется, мэру и его людям стоит только пальцем шевельнуть… — заметил Картузов. — Они и шевелят. Но иногда лучше действовать в самом низу, чем через Генерального прокурора. От Генерального или первого нашего заместителя пустячком не отделаешься. «Мерседесом» пахнет… Авгуров незаметно перешел к технической части: — Как я понимаю, дело Гийо построено на оговорах взяткодателей, которые за это освобождены от ответственности… — Обычная история, — осторожно заметил Картузов. Авгурова интересовала возможность разрушения дела. — Стоит кому-нибудь отказаться от своих слов, и все падет. Если официанты не отстегивали, значит, и мэтр не отдавал наверх… — Ну как! — Картузов не согласился. — А конверт с деньгами? «Взятка» на конвертах! — Конверт ему в руки не дали. Сунули в халат. — У любовницы на даче тоже нашли меченые деньги. — «Подсунули!» — Авгуров судил свободно и широко. С пониманием тайных рифов в делах такого рода. — Он ничего не знал… «Золото и драгоценности?» — «Жены и ее родителей. Все подтверждено справками». «Злоупотребления по службе…» — «У кого их нет? А вот медали, дипломы, кубки — это не у всякого. Первенства дружественных армий, полицейских, динамовцев. Честь национального флага страны…» — Он помолчал, продолжил уже заинтересованно: — В деле наверняка есть несколько свидетелей, настроенных наиболее агрессивно. Это наверняка женщины… Так? — Да. — Защита докажет, что, по меньшей мере, одна была его любовницей либо хотела затащить к себе в постель, а он отказывался. Картузов кивнул. — Такая есть. Мэтр ресторана Шишкинская. Второй свидетель — официантка, ее подруга. — Хорошо бы на время их куда-нибудь сплавить. — Авгуров рассуждал, как о давно решённом. — Ну, это я возьму на себя. Позвонит мой опер Слава, дай их адреса. Картузов пожал плечами. Его волновало другое: — Скубилин надолго останется? — Вопрос двух-трех дней. — За это время не наломает дров? — Достать тебя он может только через укрытые заявления… — Картузов и сам это знал. — Через начальника розыска. Как он? — Игумнов? Парень вроде надежный. — С КГБ хорошо живешь? — А их разве узнаешь?! — Сейчас от них переводят большую группу в наши подразделения. На пять лет. Будут порядок у нас наводить. — На транспорте? — И в городе. — Лучших-то не отдадут… — Вот именно. — Авгуров взглянул на часы. Разговор был закончен. — Я тут собираю нескольких близких друзей. — Они двинулись назад к дежурке. — Ильин будет. Еще человек пять-шесть. Тебя приглашаю… Я позвоню, как только определюсь. — Буду рад. Они уже пришли. — Надеюсь, будет вкусный стол и мы сможем обо всем поговорить… Авгуров простился. Картузов не спеша пошел к себе. «Если Жернакова попрут, Скубилину не выстоять. А на Жернакова давно зубы точат — с утра он, как приедет, на службе поправляет голову, а после обеда идти к нему снова бесполезно…» — Товарищ подполковник! — Егерь, дежурный, догнал его. — Пока вы с начальником ОБХСС разговаривали, его опер там вам ящик оставил в дежурке. Я сказал младшему, чтобы отнес в канцелярию. — Что в нем? — Сказал «сюрприз». Егерь отстал. В канцелярии уже стоял ящик, завернутый в газету. Начканцелярии поймала его взгляд, улыбнулась: — Кофе гранулированный… Фабричная упаковка. Пятьдесят банок… — Деньги отдали? — Отдала. Взяла из кассы… — По совместительству она вела кассу взаимопомощи. — А он вернул. Может, переслать с нарочным? — Подумаем. Звонил кто-нибудь? — Генерал. Я сказала, что вы вышли. С кем, не сказала:.. Трудность заключалась в том, что Игумнов не мог сказать катале о том, что именно он хочет от него услышать. Катала мог рассказать о гаишнике, о «Белом аисте» и кольце, отобранном в милиции всего один раз — в камере, и тогда Игумнов допустил бы прокол. Обо всем картежник должен был начать разговор сам — по собственной инициативе. — Где мы раньше с тобой встречались? — разыгрывал Игумнов. — Ну, скажи! И по-хорошему разойдемся. |