Онлайн книга «Точка возврата»
|
Когда Нинка прибыла в небольшой, уютный ресторанчик, банкир уже принял на грудь, язык у него развязался, и Нинка услышала печальную историю про то, как неосмотрительный, неопытный, наивный, влюбленный до соплей Божко девять лет назад подписал брачный контракт, а по сути – приговор. Супруга Божко заявила о выходе из состава учредителей банка, от чего банк зашатался: «ИнвестТраст» учреждался на деньги супруги, точнее, ее отца. Обманутая жена отсудила у банкира их общий дом (в случае измены мужа дом отходил супруге). Общий счет и два раздельных пришлось делить с бывшей уже женой. Этого противной стороне показалось мало, адвокат жены предпринял попытку уличить банкира в сокрытии доходов, но Божко отбил эту попытку. Нинка не проявила ни грамма сочувствия, несмотря на вздохи Сергея и непритворную печаль о деньгах. – Перестань ныть, – выслушав душераздирающую историю об ушедшей любви, попросила Нинка, – не верю, что у тебя не осталось заначек. – Остались, конечно, – хохотнул банкир, – но разве это деньги? Нинок, я спокойно смогу купить квартирку или домик на Лазурном берегу или какой-нибудь ма-а-аленький греческий остров, если запущу один очень выгодный проект. Ты хочешь домик на Лазурном берегу? – Нет, – взъелась Нинка. Мелентьева была всей душой на стороне супруги банкира. – Нинок, ты чего? – Женская солидарность – объяснила Мелентьева, набрасываясь на форель, – вот представила, что у меня такой муж. Захотелось его придушить. Я бы на месте твоей бывшей установила за тобой слежку давно, с первого дня знакомства. Наверняка ты всю жизнь гуляешь от нее. – Гуляю, – признался пьяненький Божко, – а ты бы не загуляла от нелюбимой жены, в смысле, мужа? – А на фига женился? – Папашка у нее крутой. Он и подвел нас к венцу. – Выбрал для дочери мужа? – Ага, – кивнул отяжелевшей головой банкир, – выбрал. – Ошибся, выходит, папаша. – Ошибся, по-крупному ошибся. Но я был очень аккуратен и осторожен. Это на тебе меня переклинило, Нинок, поверь. – Верю… всякому зверю. Нинке поняла, почему совместная жизнь с банкиром начала ее утомлять: ей совершенно не хотелось брать на себя ответственность за случившийся развод и выступать в роли огорода, в который все швыряют камни. – Сереж, значит, теперь ты съедешь от меня? – Прогоняешь? – Отвечай на вопрос. – Я думал, мы вместе переедем ко мне. – Куда? На Лазурный берег? – Нет, на Лазурный берег еще рано, давай пока просто купим дом в хорошем районе. Кстати, ты выйдешь за меня? Алкоголь притупил реакции, Нинка пропустила реплику и с удивленным видом соображала, послышалось ей предложение или нет. – Чего смотришь? – Сергей подлил шампанского в Нинкин фужер. – Выйдешь за меня? – Сереж, давай завтра с утра на эту тему поговорим, – усмехнулась Мелентьева, – на трезвую голову. – Завтра, так завтра, – согласился Божко под пристальным взглядом протрезвевшей хозяйки «Весты». * * * …За три последних дня Евгений успел продвинуться только в отношениях с Хаустовой. Тот вечер, когда жилище Халтурина подверглось настоящему нашествию женщин, закончился непредсказуемым образом. Приехав с кадровичкой на завод, он вдруг почувствовал вину и невероятную благодарность к барышне, и с нежностью поцеловал ей руку. От руки исходил чистый детский запах. Хаустова вдруг сжалась в комок и отодвинулась. Распалившийся Евгений с огорчением выпустил Женькину ладошку. Евгений не понимал, что произошло: вот только что он ощущал желание, исходившее от Жени, и вдруг – какая-то паника. Евгений связал это с Нинкиным «фордом», который въезжал во двор. В кабинете Халтурин скопировал самые важные страницы проекта, и, отдавая папку Мелентьевой, еще раз извинился. Видя, что директор не собирается уходить, Женька не удержалась от вопроса: – Евгений Станиславович, а вы разве не едете домой? Евгений бросил быстрый взгляд на Мелентьеву, Нинка поняла намек и убралась из кабинета. – Мне нельзя туда возвращаться, – со скрипом признался Евгений. Глаза Женьки, и без того круглые, стали похожи на серебренные двухрублевые монетки. – А где же вы будете спать? – В гостиницу поеду или здесь останусь. – Халтурин обвел взглядом кабинет. – Здесь? – Женькино сердце зашлось от жалости к лишенцу. – Евгений Станиславович, поехали ко мне. Я постелю вам на кухне, на диване. Там Нинка иногда ночует, если стулья подставить, вы поместитесь Халтурин был сбит с толку окончательно: что она с ним делает? Неужели девушка предлагает ему дружбу? Чушь какая! Вот уж с кем-кем, а с ней он точно не сможет дружить. Есть мужчина у нее или нет? А если есть? – Это удобно? – спросил из вежливости, по сути, уже приняв приглашение. – Конечно! – заверила Женька, представляя лицо мамы, когда она обнаружит на кухне спящего мужчину. «Ну, не в моей же постели», – выдвинула аргумент в свою пользу Хаустова, и на этом все сомнения отпали. …«Развелась, а в личное дело изменения не занесла?» – гадал Халтурин, опять не находя следов присутствия мужчины в доме кадровички. Обыск начал с ванной комнаты. Руки мыл с особой тщательностью, обследуя каждый предмет на стеклянной подвесной полке. Никаких намеков. Бритвенных принадлежностей, кремов для бритья – ничего, чем пользуется мужчина каждый день. Три зубные щетки (две взрослые, одна детская – по числу жильцов квартиры) подтверждали: мужчины нет. Правда, нельзя исключать любовь без проживания… После вареников с капустой, чая с пряниками, бубликами, вафлями, вареньем – вишневым и клубничным – топ-менеджер Халтурин рассиропился и чуть не забыл о делах. Со вздохом поблагодарил Женьку, включил ноутбук и погрузился в анализ документов. Женька устроилась на диване со штопкой, а Евгений работал с документами и время от времени бормотал: – Что у нас есть? Пока одни догадки…Женя, как вы думаете, Куколев даст показания против Божко? – Халтурин поставил знак вопроса напротив фамилии бывшего директора и, не дожидаясь Женькиного ответа, продолжил: – Найти бы договор с банком… Где может быть договор? Мы бы заставили суд считаться с таким аргументом. С другой стороны…Да, раскрутить производство… Быстрее проскочить узкое место… Слушая это бормотанье, Женька чувствовала себя заговорщицей, кандидатом в тайное общество франкмасонов. Это почему-то возбуждало. Халтурин с новым для себя чувством смотрел на уютную, домашнюю Женьку. |