Онлайн книга «Точка возврата»
|
М-м, как же все-таки хорошо заниматься бумагами на этой старенькой кухне поздним вечером, в присутствии этой девочки…Евгений поразился своим ощущениям: ради Женьки он оказался способен на великие дела. Захватывающее чувство! – Евгений Станиславович, – встрепенулась Женька, хотела что-то сказать, но Халтурин перебил: – Женя, мы же не на работе, давай просто – Евгений. Хаустова зарделась. – Евгений, – голос предательски дрогнул, – Нинка рассказывала, что у банкира связи на самом верху. – Вот и посмотрим, чьи круче и выше, – обрадовался Халтурин, будто принимал участие в соревновании мальчиков «кто выше польет стенку». …Утром Женьке показалось, что она проспала. Подскочила, зажгла светильник – оказалось, только шесть тридцать. Тихонько пробралась в ванную, залезла под душ, выдавила остатки геля, долго намыливала себя, с умилением думая о спящем через стенку Халтурине. Сердце пело. Тихо, стараясь не скрипнуть дверью, выскользнула из ванной и услышала шепот: – Доброе утро. – Доброе, Евгений Станиславович, – улыбнулась Женька, как подсолнух, потянулась к Халтурину, сияя утренней свежестью, – чистая горлица. – Женя, мы договаривались на Евгения, – попенял Халтурин, любуясь каплей воды над бровью и мокрыми прядями Женькиных волос, – или вечерние договоренности утром теряют силу? Евгению до сумасшествия хотелось слизнуть переливчатую каплю с Женькиного лица, но он точно знал, что не сможет остановиться… А это уже перебор для человека, которого приютили на ночь. – Ага, – кивнула Женька, сдерживая улыбку. Халтурин потянул к Женьке руку, смеясь в душе над испугом девушки: Хаустова перестала дышать, не сводила глаз с руки. Рука смахнула каплю, Женька выдохнула. – Женя, а можно в душ? – Конечно, идемте, я вам все покажу. Оставив Халтурина в ванной, Женька прислушалась к себе: на лицо были все признаки сумасшествия. Приложила ладони к щекам, потрясла головой, уговаривая себя не сходить с ума. Причесалась перед зеркалом в прихожей, свернула узлом волосы, переоделась и побежала жарить гренки. Андрей обожал гренки, и Женька почему-то была уверена, что Халтурин их тоже обожает. Женя не ошиблась. Евгений с детской радостью спросил: – Гренки? – Любите? – Очень. Халтурин умолчал о том, что мама почти каждый день делала ему на завтрак именно такие: сначала поджаривала хлеб в масле, потом окунала подрумяненные ломти во взбитые яйца с молоком и опять обжаривала. Женька забыла про чай, сидела, по-бабьи подперев ладонью щеку, смотрела, как Халтурин наворачивает жареный хлеб и умилялась. Когда Евгений ночью делился с Женькой своими мыслями, Хаустова плохо соображала. Во-первых, сильно поглупела от присутствия на ее кухне кризис-менеджера, во-вторых, спать хотела. По дороге на работу вспомнила смутное беспокойство. – Евгений Станиславович, вы упоминали вчера о каком-то договоре? – Женьку не покидало ощущение, что она знает, о чем идет речь. – Кредитный договор. Не просто же так гоняли деньги Куколев с Божко. Должен быть договор. У меня есть платежка, но этого мало. Куколев молчит, у Божко можно не спрашивать. – У нас все договоры проверял юрист. Я поищу у Ильи в столе или в шкафу, вдруг остался экземпляр. – Отлично. Кстати, завтра приезжает наша команда. Я с утра поеду встречать двух нужных людей. Было бы хорошо, если бы вы нашли в аренду квартиру двухкомнатную. – К завтрашнему дню? – Проблема? Я как-то замотался… – Не знаю, Евгений Станиславович, попробую. – Ничего, поживут какое-то время в гостинице. – Я постараюсь, – Женька покусала губу. Мама опять будет ворчать и дуться. * * * …После работы Хаустова взялась за поиски договора. Переложила все папки, перелистала последние документы в шкафчике юриста – ничего не нашла. Вспомнила, что Шепель, бывший юрист завода, оставил номер телефона. Нашла на календаре запись, набрала цифры и услышала голос Ильи: – Алло? – Здравствуйте, Илья Сергеевич, это Женя Хаустова. – А, Женя, здравствуй! Как там наша лавка поживает? – Потихоньку. Илья Сергеевич, скажите, вы что-нибудь знаете о последнем кредитном договоре завода с «ИнвестТрастом»? Трубка молчала, Женька позвала: – Алло, Илья Сергеевич? – Слышу тебя, слышу. Просто думаю. Вообще, знаешь, не телефонный это разговор. Внутри у Женьки все оборвалось: Илья Сергеевич зря не скажет. Мужские игры вмиг потеряли привлекательность и крутизну. Откуда-то потянуло холодом, Женька передернула плечами. – Илья Сергеевич, вы можете встретиться со мной в пиццерии возле техникума? – Хорошо, подъезжай. * * * …Дима Каверзев и Павел Жижко потребовали ввести их в курс дела, едва сошли с подножки поезда. – Как кредиторы? – Когда суд? – Что накопал? – забросали они вопросами Халтурина. – Что с инвестором? Халтурин загадочно улыбался, подогревая здоровое любопытство соратников по оружию, молчал, пока грузили вещи в машину и отъезжали с привокзальной площади. Лед хрустел под ногами прохожих, дорога сверкала ледяной коркой, халтуринская «Нива» ползла, как черепаха – мороз ударил неожиданно, после дождя, а он резину, как обычно, сменить не успел, и чувствовал себя за рулем, как на горной речке в байдарке. Получая неподдельное удовольствие от профессионального разговора, Халтурин с видом победителя изрек: – Мужики, новости такие: мы не ликвидируем предприятие. И второе: инвестор пропал, сгинул. Да и черт с ним. – Куда пропал? Как – не ликвидируем? А что мы делаем? – наперегонки кинулись выяснять мужики. – Не знаю, куда пропал. Не отвечает на звонки. Передаю послания на автоответчик и референту – пока тишина. По поводу завода. Сообщаю: мы выведем завод из банкротства чистым и невинным, как младенец. – Жень, а зачем? – Дмитрий знал, что первоначальный план был иной. – Ситуация изменилась, – уклончиво ответил Халтурин. – Банкиры, как выяснилось, задумали искусственное банкротство. – Ну, и что из этого? Поможем банкиру. – Не станем мы помогать банкиру, потому что он плохиш. – Чего он хочет? – Он хочет автозаправку поставить на месте завода, мойку для большегрузных машин и гостиницу. – Отличная идея, может, договоримся с ним? |