Онлайн книга «Точка возврата»
|
Женя включила телевизор, достала шампанское, поставила бутылку на журнальный столик, фужер и тарелку с салатом, сняла фольгу с бутылки, попыталась вытащить пробку – силенок не хватило. Вырисовывался трезвый Новый год. Закуталась в плед, пощелкала каналами, нашла какой-то фильм об одинокой молодой женщине, находящейся в поиске счастья, легла и не заметила, как задремала. В сон проникали голоса героев, переплетались с видениями и уличными выкриками, откуда-то появился Халтурин, он стоял под дверью и давил на кнопку звонка. Женька проснулась, как от толчка. В дверь действительно звонили. «Мама, соседи или Нинку принесло?» – мелькнула мысль. Женя потащилась прямо с пледом в прихожую, заглянула в глазок. Боже, спаси и помилуй! Халтурин?! Евгений ввалился в квартиру, сгреб Женьку, запутавшуюся в пледе, оторвал от пола. – Ты, оказывается, такая трусиха, – зарывшись лицом в Женьку, прошептал Халтурин. – Не правда, я не трусиха, – вдыхая запах любимого, глупо улыбалась Женька. – Трусиха, – дразнил Халтурин, – испугалась старую, больную маму. – У нас разные весовые категории, я заранее ей проиграла, еще до знакомства. – Глупости, – целуя шею и пробуя на вкус розовое маленькое ушко, возразил Евгений, – ты бы с подругой посоветовалась, что нужно делать. Она меня однажды так отчитала за то, что самоустранился! Ты знаешь, она оказалась права. – А когда это ты самоустранился? – А когда к тебе твой жених владикавказский приезжал. Женька от обиды задохнулась: – Вот еще! Какой жених? Не было никакого жениха! Это все Нинка со своими глупостями! – Женя заглянула в глаза Халтурина, там плясали чертики. – Поставь меня, и раздевайся. – А где Вера Ивановна? – У сестры за городом, а Тема спит. – М-м, наконец-то нам никто не помешает, – заурчал Евгений, тиская Женьку. Она обняла за его шею, приоткрыла губы. Все исчезло: прихожая, квартира, прошлое и будущее. Было только настоящее, и оно было восхитительным. Восхитительным было все: Евгений, ее власть над ним, время – оно тикало, приближая их к кульминации. Это было их время! – Халтурин, разденешься ты, наконец, или так и будем в прихожей до следующего года целоваться? – Женька оторвалась от Евгения, пытаясь унять дрожь. Ноги не держали. – Кстати, а сколько уже? Евгений скинул дубленку, разулся и опять притянул Женю. – Халтурин, прекрати, давай, руки мой и к столу. У меня салат и пирог есть. Любишь пироги? С рыбой, луком и картошкой? Это наш семейный рецепт, с травами. А шампанское я открыть не смогла. Женька молола всякую чушь, пытаясь скрыть волнение. Халтурин умылся, Женя подала полотенце и, млея от восторга, смотрела, как он вытирает лицо. «Неужели это мой мужчина?» – засомневалась она и тут же запретила себе даже думать о чем-то плохом. – Двенадцать! – успела шепнуть Женька, когда, отложив полотенце, Евгений опять надвинулся на нее. Женя слышала, как пробили часы, как начали звонить колокола: один, два, три, четыре… Голова кружилась, ноги подкашивались. Евгений подхватил Женьку, перенес на диван, сдернул одним движением халатик. По телу прошла волна, желание затуманило мозги. Ничего не соображая, Женька открылась навстречу. – Мам! – Тема? – Женька оттолкнула Евгения, схватила халат, путаясь, нашла рукава. – Лежи, я сам. Халтурин исчез в спальне. Женька лежала, прислушиваясь к голосам – детскому и мужскому, но не слышала ничего, кроме стука собственного сердца – оно било набатом, перекрывая все звуки. Евгений с Темой на руках мелькнул в дверном проеме в сторону туалета, потом назад, в детскую. Когда Халтурин вернулся, Женька все так же глупо улыбалась: – Пописали? – Угу. – Халтурин накрыл Женьку своим телом. – Теперь не отвлекайся и меня не отвлекай, а то рассержусь. …Халтурин заснул, а Женька вздыхала и вертелась. Она просто не могла спасть: все думала и думала о будущем. Что будет завтра, через месяц, год? Телевизор что-то пел и танцевал, во дворе рвались петарды и возносились к небу салюты, освещая комнату радугой цветов – праздничная канонада в честь победы? Чьей? «Моей, конечно», – с обожанием глядя на спящего Халтурина, убеждала себя Женя. Халтурин пошевелился, обнял Женьку, не открывая глаз, спросил: – Почему не спишь? – Страшно спать. Вдруг все куда-то денется. – Хм, только пусть попробует. – И ты? – Девочка моя, я никуда не денусь, и тебе не дам. Я знаю, что ты – моя женщина. Давай поедим, есть хочется. Женька спрыгнула с кровати, Евгений ласкал ее взглядом, пока Женька пряталась в халат. Поймал, дернул к себе, Женька рухнула на грудь Халтурину и оказалась в ловушке его рук. – Ты восхитительна. Покажи мне детскую фотографию свою. – Мою детскую фотографию? – Женька была удивлена до крайности. – Зачем? – Хочу увидеть, какой ты была в детстве. – Коробка с фотографиями на антресолях. – Давай я тебе помогу. Евгений отбросил одеяло, поднялся, ослепив Женьку мощью и красотой мужского тела. «О-о!» – выдохнула Женька и обвила руками торс Халтурина. Они стояли босыми на полу, Женька макушкой упиралась Евгению в подбородок, чтобы его поцеловать, ей нужно было подняться на цыпочки и вытянуть шею. Как они умудрялись целоваться? «А, наверное, это Евгений наклонялся!», – сообразила Женька, испытывая такой прилив нежности, что на глаза навернулись слезы. – Ты чего? – Услышав шмыганье, Халтурин отстранился и заглянул Женьке в глаза. – От счастья. – Веди, где твои антресоли? – натянув джинсы и джемпер, велел Евгений. Женька принесла стул, Халтурин влез на него, и потянулся к дверце. Едва Халтурин повернул собачку на замке, как на голову ему посыпались коробки. На пол веером легли фотографии мотоциклиста. – Черт! – Закрываясь руками от извержения антресольного вулкана, Евгений поймал куклу… Кукла настрадалась в своей жизни: фарфоровое личико было ободрано, один глаз не открывался, кружевную юбку покрывали застарелые, похожие на ржавчину, бурые пятна. Евгений хотел спросить, зачем хранить такую странную игрушку, и в тот же момент боковым зрением заметил, как покачнулась Женя. Халтурин отреагировал молниеносно, и успел поймать бесчувственное тело. – Черт! Халтурин нес Женьку на диван и обливался холодным потом. В голове метались лихорадочные мысли: неужели она больна чем-то неизлечимым? Что означают эти обмороки? |