Онлайн книга «Укус тени»
|
Его кровь начинает течь по венам с умопомрачительной скоростью — словно отчаянный гонщик, решивший наплевать на светофоры. Но Бенуа, тем не менее, умудряется сохранить невозмутимый вид: он чувствует, что Лидия смотрит на него испытующим взглядом. — Я вчера совершила небольшую прогулку, — продолжает Лидия. — Погода стояла холодная, но прогулка получилась не такой уж и плохой… Подышать свежим воздухом — это так полезно! Ты хоть помнишь, какой он, свежий воздух? Можно сказать, что нет. Он, к сожалению, почти забыл ощущение дуновения ветерка в лицо. Лидия достает из кармана какой-то предмет и бросает его внутрь «клетки». Это — фотография, и она, планируя по спирали, опускается вниз. Когда фото касается пола, Бенуа протягивает руку, берет его и… чувствует, как сердце начинает бешено колотиться. — Она и в самом деле красивая, твоя жена… А твой сын такой милый! Я подумала, что тебе будет интересно узнать, что они вполне счастливы и без тебя! Видишь, они вчера гуляли по берегу Ду. — Ты… Ты за ними следила?.. Зачем?! — Сама толком не знаю. Мне просто показалось, что твои жена и сын — ключ к тому, чтобы сломить твое упрямство. Лидия садится на стул, а Бенуа медленно поднимается с пола. — В твоем пальто я нашла связку ключей… Среди них, наверное, есть ключи и от входной двери твоего дома. Поэтому сегодня ночью я отправлюсь к тебе домой. Нанесу визит твоим домочадцам. И пойду я к ним, как ты понимаешь, не с пустыми руками! Я прихвачу с собой электрошокер и пистолет… Она закуривает сигарету. — Я хорошенько помучаю их. А потом… убью. У Бенуа перехватывает дыхание. У него вдруг появляется ощущение, что его мозг кипит, а по венам течет не кровь, а расплавленный металл. — Если, конечно, ты и дальше будешь отказываться и не скажешь мне то, что я очень хочу услышать от тебя, — добавляет Лидия. «Если я не признаюсь, она их убьет». Бенуа, растерявшись, не может вымолвить и слова. — Особенно тщательно я займусь твоим сыном. Я принесу тебе что-нибудь, так сказать, на память… Что тебе принести? Его ручку? Или… Бенуа в ярости бросается к решетке. Он уже давно не совершал таких быстрых движений. Как ни странно, у него, похоже, еще остались кое-какие силы. — Если ты хотя бы прикоснешься к моему сыну или к моей жене, я тебя в порошок сотру! — орет он. — Ну давай, Бен! Сделай это прямо сейчас! — Лидия ухмыляется, покачиваясь на стуле. — Может, попробуешь сломать решетку? Покажи мне, на что ты способен! Она бросает окурок на пол. — Скоро наступит ночь. Я подожду, когда они заснут… Так мне будет удобнее! Им что-нибудь передать от тебя? Что мне сказать Гаэль, прежде чем я отправлю ее на тот свет?.. После совершенного Бенуа резкого движения его сознание затуманилось. Он молчит. Лидия встает и, подойдя к лестнице, начинает подниматься по ней. — Ты уверен, что не хочешь им ничего передать? Ты вроде бы делал вид, что очень сильно любишь жену и сына, а сам… — Подожди! — умоляет Бенуа. — Подожди… Лидия все еще поднимается по лестнице, но уже медленнее. — Да, это я! — вдруг кричит Бенуа. Лидия останавливается и оборачивается. — Это я убил твою сестру! Лицо Лидии искажается: в ее душе борются радость от долгожданного признания и ненависть к убийце. Она быстро спускается по лестнице и подходит вплотную к решетке. — Я хочу, чтобы ты рассказал мне обо всем подробно. А если нет, то… Бенуа делает несколько шагов назад и, упершись спиной в стену, сползает на пол. Вот он уже сидит на своем привычном месте — на одеяле. — Орелия стояла на обочине. Было уже темно. Я… я ехал слишком быстро… Я увидел ее в самый последний момент и не успел избежать столкновения… От такой несусветной наглости лицо Лидии становится каменным. Затем она взрывается яростью, словно внезапно начавший извергаться гейзер. — Да ты надо мной издеваешься, дерьмо вонючее! — Нет, я говорю правду! — Ты пытаешься убедить меня, что это был несчастный случай, да? — Я клянусь тебе, что… — Заткнись! Ты лжешь! Ты опять лжешь! Если бы это был несчастный случай, ты не стал бы хранить у себя ее медальон! Медальон и все те предметы, которые я у тебя нашла! Твои охотничьи трофеи! Бенуа закрывает глаза: похоже, он опять угодил в тупик. — Раз ты продолжаешь мне врать, я привезу сюда твоего сынишку и зарежу его прямо здесь, на твоих глазах… Ты слышишь, Бен? Ты этого хочешь? Я заставлю тебя сожрать его кишки, пока они еще будут тепленькими!!! У Лидии начинается самая настоящая истерика. Еще немного — и у нее изо рта забрызжет пена. — Не делай этого, умоляю тебя… — Я даю тебе десять секунд на то, чтобы ты сказал мне правду! Десять — и ни секунды больше! Бенуа думает, что Лидия сейчас, судя по всему, не блефует. Эта женщина с самого начала была готова на что угодно. Она действительно чокнутая, а потому и в самом деле может совершить нечто ужасное. Ужасное и непоправимое. — Хорошо. Это был не несчастный случай. Я… я увидел твою сестру на обочине. Я остановил машину… Лидия настолько разгорячилась, что едва себя сдерживает. Однако она очень долго ждала этого момента и находит в себе силы успокоиться… Она медленно садится на стул. — Я сказал ей, что неразумно шагать по шоссе одной, почти ночью и в таком пустынном месте… Я сказал, что могу ее подвезти. Она согласилась и села ко мне в машину. Она… она была очень красивой. Такой же красивой, как и ты… Я не знаю, что на меня тогда нашло… Я свернул на дорогу, ведущую в лес, и остановился в двухстах метрах от шоссе… У Лидии на глаза наворачиваются слезы, губы начинают дрожать. — Продолжай, — приказывает она тихим голосом. — Продолжай, гнида! — Я… я заставил ее… Бенуа замолкает: к его горлу подкатывает ком. Он опускает голову, чтобы не чувствовать на себе ненавидящий взгляд его судьи. Однако выбора у него уже нет: ему придется — шаг за шагом — подняться на эшафот. — Я изнасиловал ее, — произносит он на одном дыхании. — А затем… затем я ее убил. — Как? — Я… я задушил ее. Ты… ты можешь меня убить, если хочешь… Но только не причиняй никакого вреда жене и сыну… пожалуйста… Они ни в чем не виноваты… Лидия встает со стула и прижимается к решетке. — Где она? Где тело Орелии? Мозг Бенуа лихорадочно работает, но явно пробуксовывает. Ему нужно срочно придумать такой ответ, который бы ее устроил. И вдруг, когда Бенуа уже начинает приходить в отчаяние, у него рождается неожиданная идея. |