Онлайн книга «Дочь палача и театр смерти»
|
В этот момент Ханнес поднял голову и вытер пот со лба. Ребята пригнулись, но было уже поздно. – Эй! – крикнул он и махнул рукой. – Хватит глазеть, лучше помогите с дровами. Ну, чего встали? – Не вздумайте, – прошипел Йосси. – Просто сделаем вид, будто не слышали его. Иначе он нас уже не отпустит. Они бросились наутек, а Ханнес ревел им вдогонку: – Я вам это припомню, сопляки! Так просто я этого не оставлю, даже не думайте. Всю ночь напролет пахать заставлю! – Что ему от вас нужно? – спросил Петер на бегу. – Пахать всю ночь? Вы что-то натворили? – Не в том дело, – просипел в ответ Йосси. – Но нам, батрацким детям, он всегда находит работу. – Лицо его омрачилось. – Особенно теперь… Но лучше прибереги воздух, бежим скорее! Пригнувшись, они пробежали кладбище и двинулись дальше по переулкам, к мосту через Аммер. Сердце у Петера бешено колотилось. Еще вчера новые друзья показали ему несколько хороших мест, где можно наловить форели. А сегодня они хотели посвятить его в какую-то тайну. Во время занятий Петер нетерпеливо ерзал на скамье; в перерыве он засыпал вопросами Йосси и Максля, но те отказывались что-либо говорить. Теперь он наконец-то все узнает! – Куда мы бежим? – спросил мальчик, запыхавшись от бега. Но Йосси лишь захихикал и побежал себе дальше. – Скоро узнаешь. У тебя глаза на лоб полезут. Они миновали мост и побежали через поля, местами еще укрытые снегом. Впереди, у самого подножия Кофеля, темнел хвойный лес. Как только они оказались под кронами деревьев, стало заметно прохладнее и темнее. Всюду лежали обломки булыжников, словно какой-нибудь великан бросал их с горы в приступе гнева. Между камнями змеилась узкая тропинка. Через некоторое время они остановились перед массивной скалой. С этой стороны она представляла собой гладкую стену высотой в семь шагов. Петер с удивлением заметил нацарапанные на ее поверхности странные рисунки: пентаграммы, кубок и громадную голову в рыцарском шлеме. – Что это? – спросил он. – Мы называем эту стену Меченой скалой, – пояснил Максль с таинственным видом. – Говорят, это древние рисунки, зашифрованные послания и заклинания против злых духов. – Он показал на тропу: – Тут, у подножия Кофеля, повсюду такие скалы. Потому эти места считаются проклятыми. Люди редко ходят этими тропами. – Он ухмыльнулся: – На наше счастье. Петер получше присмотрелся к рисункам. – Пентаграмма! – воскликнул он взволнованно. – А это похоже на льва или двуглавого орла… – Там, где орел крикнет в два голоса, держись по узкой тропе тени горы, – пробормотал Йосси. – Что ты сказал? – переспросил Петер в недоумении. – Ну, поговаривают, что венецианские рудокопы из легенд… – Давайте скорее, – перебил его Максль, бросив на друга предостерегающий взгляд. – А то, чего доброго, пройдет какой-нибудь лесоруб и отправит нас домой. Это заповедный лес, знаешь ли, он принадлежит монастырю. Нам вообще-то нельзя тут бывать. Максль с проворством серны взбежал по левой стороне скалы и скрылся в расщелине. Йосси и Петер последовали за ним. Взбираясь, последний на ходу размышлял о диковинных рисунках. Хотелось бы ему разузнать о легендарных карликах… Что ж, быть может, позже и выпадет случай расспросить об этом подробнее. Они пробрались через скользкую расщелину, преодолевая поваленные деревья и булыжники, и обогнули при этом скалу. Потом Йосси неожиданно остановился, скрестил руки на груди и с таинственным видом обратился к Петеру: – Прежде чем двинемся дальше, ты должен поклясться, что никому не расскажешь об этом месте, – заявил он торжественно. Петер с готовностью кивнул: – Я… клянусь… – Жизнью своей матери и верой в Господа! – велел Максль. – Жизнью моей матери и верой в Господа. Йосси широко улыбнулся: – Ну вот, теперь идем. Он взял Петера за руку и провел еще несколько шагов, пока они не оказались точно по другую сторону скалы. – Добро пожаловать в укрытие батрацких детей! – произнес Йосси и поклонился при этом. – Чувствуй себя как дома. У Петера отвисли челюсть от изумления. Внушительная скала с этой стороны образовывала некое подобие скатной крыши, нависающей над входом в пещеру. В ней было просторно, как в гостиной. Справа открывалась еще одна небольшая пещера, вдоль стен которой были расставлены плоские булыжники, как стулья. Посередине находился очаг, а рядом стоял широкий дубовый пень. Очевидно, он служил столом, судя по расставленным на нем кружкам. В сумеречном свете Петер разглядел даже несколько медных тарелок. – Да это же… настоящий дворец! – сумел он наконец выговорить. Йосси рассмеялся: – Ну, может, и не дворец, но вполне уютное укрытие. Особенно когда нас разыскивает Ханнес. Вслед за Макслем он прошел в соседнюю пещеру и поманил за собой Петера, пригрозив: – Если нарушишь клятву, пожалеешь. Мы подвесим тебя вниз головой над муравейником и скормим муравьям. Ясно? – Яс… ясно. – Петер сглотнул. – А кто еще знает про это укрытие? – Кроме нас, еще с дюжину ребят, – ответил Максль и принялся загибать пальцы: – Пауль, Вастль, Лилли, Йозеффа. Все дети простых батраков и переселенцев. – Он ухмыльнулся: – Такие, кого отец Непомука называет бесполезным отребьем. И ты теперь входишь в их число. Деревенские сторонятся этих мест, поэтому нам тут никто не мешает. – Он опустился на мох, достал из-под плоского камня мешок и с благосклонным видом протянул его Петеру: – Угощайся. Тут засушенные ягоды и орехи, мы набрали. Осенью мы даже сидр делаем. Петер взял несколько сладких ягод и принялся с удовольствием жевать. Он прислонился к стене, внутри разливалось приятное тепло. Мальчик чувствовал, что наконец-то оказался среди своих. В Шонгау он был лишь мерзостным внуком палача. – Если столько ребят знают про укрытие, почему они не здесь? – спросил Петер, когда проглотил. – У них сегодня времени нет? Некоторое время Йосси и Максль хранили молчание и смущенно поглядывали друг на друга. Потом Йосси наконец ответил. – Их здесь нет, потому что после обеда они должны работать на Ханнеса, – пояснил он хмуро. – Их родителям нечем платить за школу, поэтому дети работают на него не разгибая спины. На поле или в лесу. – Он показал на Максля и на себя. – Нам тоже через час надо явиться к нему. Надеюсь, настроение у него будет лучше, чем прежде… – Но это несправедливо! – возмутился Петер. – Кто-то двух слов на латыни связать не может и после обеда лежит у печи, а другие должны гнуть спину… – Наши родители рады, что так мы хотя бы можем ходить в школу, – пожал плечами Максль. – Ничего не поделаешь. У нас, батрацких детей, нет никаких прав. А теперь нас и из долины намереваются… |