Книга Троянский конь, страница 22 – Иван Сербин

— А с такой, Катерина, что никакой стати тут нет и взяться ей неоткуда. Мало-младший к делам отца отношения не имеет, является на данный момент законопослушным гражданином, даже на стрелку бандитскую, с твоих слов, приехал, как лох, в одинаре, ни стволов, ни ножей при нем не обнаружено, так что… — Гукин развел руками. — Придется товарища Мало Дмитрия Вячеславовича отпустить.

— Никита Степанович, — в Кате заговорил характер, — это что, шутка?

— Да какие уж тут шутки, Катерина, — Гукин вздохнул, понизил голос. — Ты думаешь, я ничего не вижу, ничего не понимаю? Скорее всего, этот младший и есть настоящий «папа». Не совсем же он безмозглый баран, чтобы на такую стрелку в одиночку ехать. И отец его не отпустил бы, не будь он при делах. Но… Доказательств против него нет. Так что… — Гукин выдержал паузу. — Мне, Катерина, такой человек звонил насчет этого Мало — страшно даже сказать. Из самой Москвы.

— Когда этот человек успел узнать, что Мало задержан? Мы же его всего минут двадцать как в УВД привезли. Стоп! — Катя насторожилась. — Человек, случаем, не Козельцев Владимир Андреевич?

— Козельцев. — Теперь настала очередь Гукина удивляться. — А ты откуда знаешь?

— Козельцев вчера приезжал в город.

— Так. А почему мне сразу не доложили? Это же ЧП. Человек такого масштаба варит какие-то дела в городе, а начальник УВД ни сном ни духом. Катерина, ты хоть представляешь, что это означает? А это означает, что УВД хреново работает, вот что это означает.

— Никита Степанович, я сама только сегодня узнала, — повинилась Катя. — Его ребята из ГИБДД на выезде засекли. Или на въезде?

— И что, по-твоему, этот Козельцев здесь делал?

— К Мало приезжал, само собой.

— Правильно. А зачем?

— Дело у них какое-то общее.

— И я, Катерина, так думаю. Только вот… — Гукин потер подбородок. — Дела у них могут быть разные. Могут быть вполне законные, а могут…

— Никита Степанович, нет проблем, родненький. Давайте я его на четверть часа Лемеху отдам. Через двадцать минут полный отчет вам на стол положу, — жестко усмехнулась Катя.

— Катя, да ты что, с ума, что ли, сошла? Давно в старлеях не ходила? Да этому Мало, с такими-то знакомствами, только трубочку снять и номерок набрать. У нас весь личный состав сменится в течение суток. — Начальник УВД поморщился. — И потом, что это за клички такие дикие! Лемех, Пан, Жека… Не первый раз, кстати, слышу. Катерина, мы же не уголовники.

— Правильно, Никита Стапанович, — тускло улыбнулась Катя. — Поэтому у нас клички, а не погоняла.

— Так, Катерина, ты давай возьми этого Дмитрия Вячеславовича в разработочку. Контактики его здесь, в городе, пробей. Телефончик на прослушивание поставь.

— Ага, а санкцию мне кто подпишет? Господь бог?

— Какая ты меркантильная, Катерина! — вздохнул Гукин. — Сделаю я тебе санкцию, успокойся, сделаю. Кто там у нас сегодня по прокуратуре дежурит? Гринев?

— Гриня, — подтвердила Катя.

— Ну и отлично. Объясню, что к чему. Поймет. Не дикий, поди.

— Собственно, мы так и хотели поступить, Никита Степанович, — кивнула Катя. — Правда. Я же тоже про этого Мало догадалась.

— Ну вот, так и поступите, раз хотели, — кивнул Гукин. — Кстати, Катерина, что там за разговоры вокруг твоего Лемехова идут? Якобы он задержанных прямо-таки терроризирует?

— Разговоры? Вокруг Антона? Ничего подобного за ним не замечала. Если бы что-то было, обязательно всплыло бы. Не первый же год вместе работаем.

— То-то и оно, Катерина, — пробормотал отвлеченно Гукин, вновь берясь за бумаги. — То-то и оно.

— Товарищ полковник, я не поняла, это что, наезд?

— Катерина, что за жаргон? Ты еще по фене ботать начни, — ворчливо осадил ее Гукин. — Сама же только что предлагала…

— Я предлагала передать Мало-младшего Антону как лучшему оперативному работнику группы. А вы что подумали?

— Да ничего я не подумал. Чего ты вскинулась? Я же сказал: «говорят».

— Так говорят, Никита Степанович, разное, — возразила Катя. — Например, что кур доят.

Гукин взглянул на нее с удивлением, покачал головой.

— Ты не дерзи, Катерина. А то ведь не посмотрю, что ты у нас капитан теперь. Посажу под арест на пару суток.

— Не посадите.

— Почему?

— А потому, что все управление знает, что вы справедливый.

Катя улыбнулась. Начальство, оно тоже доброе слово любит… Тем более в ее словах не было и доли лести. Гукин слыл в управлении «правдолюбцем».

— Ишь ты, лиса, — усмехнулся Гукин. — Все, иди, свободна.

— Ладно.

— Ты, Катерина, в милиции служишь, между прочим. Что это за «ладно» такое? В уставе нет никакого «ладно». Есть слово «есть». Да, кстати, чуть не забыл. Кто это из твоих орлов ночью на Макаровке чудил?

— Все-то вы знаете…

— Работа такая. Плох тот начальник, который не знает, чем занимаются его подчиненные. Так кто у тебя там такой шустрый?

— Я не в курсе, Никита Степанович, честное слово, — пожала плечами Катя.

— Да? — Гукин вновь углубился в чтение бумаг, лишь густыми бровями шевельнул. — Так вот ты передай тем, насчет которых не в курсе: еще раз попадутся, пусть пеняют на себя. Поганцы, прости господи. Нашли себе развлечение. Что, городских мало? По общежитиям таскаются, погоны позорят…

— Обязательно передам, — кивнула Катя.

— Вот и давай, — пробормотал Гукин, пробегая взглядом очередную бумагу. — Все. Свободна.

— Ладно. — Катя повернулась и шагнула к двери.

— Да не «ладно», а «есть», — вновь поправил Гукин. Плевать ему было на «есть».

— Есть.

— Вот теперь ладно.

— Ну ладно, — улыбнулась Катя, выходя из кабинета.

Лемехов поджидал ее на первом этаже, у лестницы.

— Так, капитан, — жарко забормотал он, подхватывая Катю под руку и интимно прижимая локоток к поджарому боку. — Сдается мне, от всех этих «хулиганок» толку будет, что с козла молока. Они ведь не бараны, чтобы блеять на солому. — Лемехов оглянулся. — Короче, Кать, тут такое предложение. Давай мы с Паном «посылочку» соберем. Патрончики там, пару финочек, ствол, а? Ну и… — он подмигнул, — найдем в одной из машин. Даже если мы их на этом деле и не зацепим, то попробуем кого-нибудь вербануть. Информация у нас всегда самая свеженькая будет, как в газете «Правда». Криминальный элемент еще только чихнуть надумал, а мы уже с парнями из РУБОПа у дверей «будьте здоровы» хором говорим. И нам хорошо, и им неплохо.

— А им-то почему?

— Ну как… — Лемехов понизил голос: — Сама посуди. Крохина команда без ответа это дело не оставит. Наверняка они со «смольновскими» заранее рубились, что стрелка путевая будет. А тут Кроху-младшего чуть до смерти не запинали. Если бы ребята из ОМОНа не подоспели, ночевал бы пацан сегодня в морге. Так что я не удивлюсь, если первые жертвы среди «смольновских» появятся уже завтра. А так и город почистим, и кому-то из этих обормотов жизнь спасем. Что скажешь?