Онлайн книга «Взрослое лето»
|
Вдали показался расписной микроавтобус. – Едут, Лена, едут! Ура! У нас получилось. После репортажа по центральному каналу любой олигарх поднимет руки вверх. – Женя, я боюсь. – Не дрейфь, я с тобою. – Ты настоящий друг. – Опять друг… Тем временем автомашина подъехала к ним вплотную. Сдвижная дверь отъехала в сторону, и на пыльную обочину вышла молодая девчонка в бледно-салатовом костюме и замшевых туфлях на высокой шпильке. – Добро пожаловать в глубинку, – крикнул Женя и картинно поклонился съёмочной бригаде. – Привет, замкадыш! Мы вас еле-еле нашли в здешних лесах. А девочка, случаем, не правнучка Ивана Сусанина? Ладно, расслабьтесь. Я шучу. – Здравствуйте! – Арина, познакомься с Алёной, я тебе про неё писал. Перед тобой та самая девочка, что подняла бунт против системы. – А взять интервью у революционерки можно? – Конечно, только я стесняюсь, – согласилась Алёнка. – Расслабься, первый раз всегда больно и страшно. Но надо постараться. Журналиста развернулась и крикнула двум парням в бейсболках: – Почему спим? Работаем, не вижу камеру, где свет. Вокруг девушек началась суета: прикрепили микрофоны, выставили свет, и началось интервью. Алена говорила второй раз за день практически об одном и том же, и ей даже показалось, что её речь плавно текла и получилась складной. В конце она даже растрогалась и чуть не разрыдалась, и по щеке скатились две огромные прозрачные слезинки. Оператор заулыбался, поймав удачный ракурс, и снял лицо девочки крупным планом. – А теперь последний вопрос Алёне Белкиной, хрупкой девочке, что ищет правду в нашем сумасшедшем мире, – картинно произнесла Арина и хмыкнула в камеру. – А чем вам здешний олигарх помешал? – Мы с мамой хотим, чтобы он встретился со мной и объяснил своё отношение к преступлению, потому что мой дедушка выступал против строительства комбината в нашем посёлке. – Вы подозреваете экс-депутата Государственной думы Сергея Геннадьевича Бугрина в организации зверского убийства ваших родных? – Я не следователь и не прокурор. Просто хочу понять его позицию и посмотреть ему в глаза. – Правильно, молодец, дочка! – закричали несколько человек, собравшиеся вокруг съемочной группы. – Никто нас не спрашивал, когда вырубили нашу рощу под комбинат, а Белкин не давал! – Так и хочется закончить наш репортаж известной поговоркой – «устами младенца глаголет истина!» Арина умолкла и повернулась к оператору: – Думаю, снятого материала хватит для вечерней хроники. – Поехали, надо торопиться, чтобы смонтировать и успеть попасть в вечерний эфир. – Женя, Алёна, спасибо, но мы поехали. Перед выходом материал надо сверстать. Если что, звоните, мы будем отслеживать вашу судьбу. – Спасибо, что приехали! – крикнула девочка и обрадовалась, что можно расслабиться. – До сентября, в универе увидимся! Народ расходился, микроавтобус, подняв клубы пыли, помчался на выезд из посёлка. Уставшая девочка отложила в сторону плакат и села на бордюр, запачкав носы кроссовок. – Устала я. Может, домой поедем. Я щей хочу. – Давай только я схожу за мороженым, а потом мы поедем хлебать мамины щи. Женя ушёл на соседнюю улицу, в магазин. Девочка закрыла глаза и сидела так, пока её за плечо не тронул вернувшийся парень. – Алёна, всё нормально? – Да, давай твоё мороженое и поехали. Только скажи дяде Эдику, пусть не ждёт и уезжает. – Хорошо. Я пошёл. Вскоре около девочки остановилось такси, из него вышел парень с серебристым ноутбуком под мышкой. – Привет! Ты Алена? – Приветик. Да, я она самая. А вы кто? – Я Егор, стажёр из «Московского комсомольца». А где Женька? – Идёт твой Женька. – Егор, привет! Я скоро! – Лена, расскажи, что тут у вас происходит. Женя мне писал, но если честно, я ничего не понял. Чувствую – что-то происходит необычное, потому и припёрся в такую даль от Москвы. Жара. Душно. Ветер стих. Дневное напряжение у девочки спало и стало как-то не по себе – голова закружилась. – Егор, мне что-то неважно. Кажется, сегодня у меня самый тяжёлый день в жизни. Вот сейчас подойдёт Женя и всё тебе сам расскажет, а я немного отдохну. – Егорыч, привет! – крикнул приближающийся журналист. – Здорово! Где ты ходишь? Тут на жаре гибнет наш пикетчик. – Бегу. Алена, что с тобой? – Да нормально, Жень, что-то в глазах потемнело и видно плохо. Я немного посижу, и всё пройдёт. – Может вызвать «скорую помощь»? – Нет, расскажи всё Егору, а я отдохну. Девочка опустила голову на руки и выбросила недоеденное мороженное. Парни отошли, и пока девочка приходила в себя, материал для репортажа был собран. Оставалось щёлкнуть несколько фотографий, да уточнить пару вопросов. – Ты как? Сможешь попозировать для снимков? – Попробую. Девочка с трудом поднялась… После фотосессии, ответив на несколько вопросов, ребята попрощались с Егором, торопившимся в Москву. – Алёна Александровна, ваш верный пресс-секретарь задание выполнил. Я провожу Егора. – Пока, Егор, извини, что так получилось, до встречи. Через десять минут пикет закончился, Женя проводил однокурсника до такси. После чего жёлтый скутер увёз еле живую революционерку поселкового масштаба в родную глушь. Встречный ветер обдал упругой прохладой, а тополиная листва разлеталась в стороны, и впереди маячил ещё по-летнему зелёный лес. До завтра он готовился укрыть ребёнка от жестокого мира. На опустевшей площади, в здании напротив, опустилась занавеска. Охранник выключил видеокамеру и отошёл от окна, сказав напарнику: – Звони в Москву, доложи Первому о приезде телевидения. Да, девка заварила кашу, аж с самой Москвы журналюги припёрлись. – Иди пока включи чайник, а я уже набираю, – ответил второй и потянулся к серому аппарату. Минут через пять в комнату вернулся охранник, держа в руках два непромытых бокала с крепким чаем. – Ну что, дозвонился? – Ага, завтра сам приезжает. Велел объявить сбор к восьми тридцати. – Давай попьём чая и начнём всех обзванивать. Утром, как обычно после девяти часов, на площади, через дорогу от конторы строящегося комбината, появилась девочка с плакатом. День обещал быть обычным – скучным и жарким. Солнце палило с утра, на безоблачном небе самолёт прочертил белую полосу с востока на запад, рассекая небосклон на две части. Сегодня даже автостоянка у конторы оказалась почти пуста. Да и на дороге машин почти не видно, изредка, шумя и дымя, проезжали самосвалы или легковушка в сторону посёлка. |