Онлайн книга «Дополнительный прибывает на второй путь»
|
Случайное, на первый взгляд, повествование Ратца обрело некий стержень. Денисов не сразу его обнаружил. Голос Ратца неожиданно окреп, даже надтреснутость на время исчезла. — …Когда фашисты подходили, бухгалтер из немецкой колонии даже бричку дал. «Езжай», — говорит. Лошади, правда, двухлетки. Необъезженные. А других уже не было: фашисты вот-вот нагрянут. — Ратц помолчал. Подъехал к дому, кое-что успели вынести. Говорю жене: «Беги с детьми к мосту! А я жнивьем, чтобы лошадей притомить…» — Он посмотрел на Антона, пояснил: — Жара, и ветра совсем нет. Гоню их жнивьем. К мосту выехал, лошади уже в мыле. А день ясный, как сегодня… У моста жена ждет, дети. Ратц показал рукой на уровне стола, — мальчик и девочка. А по мосту нововиленские овец гонят, романовскую породу… — Он снова отвлекся. Красноармейцы торопят. Войска должны подойти… Говорю жене: «Давай детей, будем переправляться…» Голос старика стал совсем спокойным. — …Небо глубо-о-кое, не видел такого никогда. Речка… Вдруг б-бабах! И еще, еще! Двухлетки мои шарахнулись — да на мост! Красноармеец винтовку сорвал: «Куда-а?» А я ничего сделать не могу! Он кротко взглянул на Антона. — Как во сне! Перелетел на эту сторону, оглянулся. А сзади ничего уже не разберешь! Горит мост! Где возы? Где что? Дым, крики. И танки идут. А немцы уже вот, совсем близко! — Он поскреб подбородок, помолчал. — Бричку я потом бросил, а сбрую сменял. Хорошая сбруя, совсем новая… В глазах Ратца было больше неподдельного удивления, чем скорби крайний предел человеческой тоски. — Так больше не встретили своих? — Антон поставил точку над «i». — Я имею в виду семью… — Не встретил. Только во сне. Вот и в ту ночь… Рядом с вагоном показался поднятый над землей узкий тротуарчик платформа и квадратный с плоской крышей домик — вокзал. В глубине желтых крыш горбились залежи силикатного кирпича — там шло строительство. Высоко на тонкой мачте алел флажок. Антон поднялся. — Чапчачи! Может, есть новости… — У дверей он обернулся. — Между прочим, ты решил свой тест, Денис? — Насчет распределительного щита? — Да. — Решил. Антон просиял: — Ночью? — Как сказать? Под утро!.. — И к какому выводу пришел? — Щит вывел из строя сам Полетика-Голей… — Пока Денисов выговаривал эти слова, ему казалось, что предательская самодовольная улыбка гуляет у него по лицу. — Зачем? Чтобы вызвать в вагон электрика. Или бригадира-механика. — Шалимова? — Антон был разочарован: казалось, все должно было проясниться, как только Денисов найдет отгадку. На деле же все еще больше запуталось. Лейтенант милиции прошел мимо окна, Денисов проводил его взглядом. Антон выскочил в коридор. Радио пробормотало: — Стоянка поезда… Ввиду опоздания… Дополнительный двинулся, Антон вошел в купе. Телеграмм было несколько: «Карунас Петр Игнатович прошлом судим хранение огнестрельного оружия месту жительства отношений не поддерживает якобы часто находится командировках различных городах Союза настоящее время материалами не располагаем…» Антон тоже проявил интерес: — Мы о нем знаем? Денисов поколебался. Вводить ли его в суть собственных неясных полунамеков-полувыводов? — В сером костюме, с сумкой… Тот, кто сначала подходил к молодоженам, затем к Судебскому. Открыл дверь с нерабочей стороны… — Дверь Судебскому открыл, а сумку поставил в окно! — Именно. А потом показал… — Денисов поднял вверх два вытянутых пальца. — «Виктория»! «Победа»… — Антон взглянул на вторую телеграмму. Странно… «Вохмянин Игорь Николаевич проживает гор Новосибирске сентября сего года место последнего жительства уточняется…» Еще несколько телеграмм расширяли уже известные сведения о Полетике-Голее и содержали новые: «…Сообщенный потерпевшим Полетиком-Голеем телефон 2610002 индивидуальной абонентской сети не значится стол заказов междугородной телефонной станции…» «…Данным штаба московского управления транспортной милиции возможна качестве рабочей гипотезы версия причастности Полетики-Голея делу Мостового (Стоппера) обнаруженные деньги могли быть частью суммы предназначенной Стопперу и присвоенной Полетикой-Голеем до 25 августа сего года…» — Интересно, — заметил Денисов. Еще телеграмма посвящалась Ратцу: «Связи пережитым потрясением отмечались признаки депрессии которые провоцировались неблагоприятными жизненными ситуациями в состоянии аффекта может совершать неадекватные поступки…» Местность за окном выглядела выгоревшей. Солнечный шар висел уже довольно высоко над промелькнувшим глиняным мазаром. Насколько хватало глаз, тянулась солончаковая степь. Где-то недалеко от этих мест Волго-Уральские пески переходили в пески Батпайгыр. Одно сообщение непосредственно дела Полетики-Голея не касалось: «Избыточная оперативная информация…» «…Помощью Гранда станции Ярославль-главный задержан поличным дополнительный соучастник преступной группы Мостового-Стоппера имевший при себе большое количество груза» Упомянутый в телеграмме Гранд был питомцем отдела служебного собаководства, прошедшим специальную подготовку по обнаружению наркотиков. Последняя телеграмма имела отношение лично к Денисову и Сабодашу: «…Ввиду неблагоприятных метеорологических условий утром 27 августа аэропорт Астрахань временно закрыт прилет оперативной группы задерживается…» — Газимагомедова к нашему прибытию не успеет… Непогода! — Я, пожалуй, пойду. — Антон поправил китель, взял со стола газеты. Свидетели, наверное, уже собираются в ресторане. Денисов подумал. — Мы упустили из вида магаданца… — Магаданца? — Того, что пил из неоткупоренной бутылки… Магаданца и его попутчиков пригласи тоже в ресторан. Антон ушел. Денисов уложил телеграммы, собрал вещи. Он не принадлежал к людям, для которых гипотеза ненадежна уже потому, что ее нельзя предъявить, выложить на стол. «Распределительный щит в одиннадцатом вывел из строя Полетика-Голей, чтобы ночью в неосвещенный вагон заманить электрика. Или Шалимова…» «…Лука не добивался темноты в коридоре — призрачные сумерки тянулись от одного фонарного столба к другому, не требовалась Полетике-Голею и темнота в купе — он сам протестовал против шторы…» Денисов по-прежнему был горд своим открытием. Как и в тесте с карликом, самым сложным было обнаружить промежуточное звено логической цепи, где тезис «Для чего выводят из строя распределительный щит?» незаметно подменяется похожим, но совершенно другим: «Зачем в пути следования преступник оставляет вагон без света?» |