Онлайн книга «Шанхайский синдром»
|
– Извините, я не знал, что вы член домкома, – сказал Чэнь. – Иначе обязательно поговорил бы с вами раньше. – Всю жизнь проработал на 4-м сталеплавильном комбинате. Четыре года назад вышел на пенсию и скоро понял: буду сидеть без дела – мои старые кости совсем заржавеют. Вот я и вызвался ведать телефонной службой. И потом, за мою работу мне немного приплачивают. В то время как руководили домкомами освобожденные кадровые работники, большинство простых членов комитетов были пенсионерами, старыми рабочими. За свою службу они получали небольшую прибавку к пенсии. В свете высокой инфляции начала девяностых годов доплата была нелишней. – Вы занимаетесь очень нужным и полезным делом, – сказал Чэнь. – Да, кроме того, что я обслуживаю телефон, я еще и охраняю общежитие, – закивал дядюшка Бао, – и заодно слежу за безопасностью во всем переулке. В наши дни лишняя осторожность не помешает. – Да, вы правы. – Чэнь заметил, что зазвонили одновременно два телефона. – Должно быть, вы постоянно очень заняты. На деревянной полке за маленькими окошками стояли четыре аппарата. На одном красовалась табличка: «ТОЛЬКО ДЛЯ ВХОДЯЩИХ ЗВОНКОВ». По словам дядюшки Бао, маленькую телефонную станцию завели ради удобства только жильцов общежития, но сейчас телефоном могут пользоваться также и жители переулка – всего за десять фэней. – Когда кому-то звонят, я записываю в блокнот имя адресата и номер, по которому нужно перезвонить, отрываю страничку и передаю записку адресату. Если звонят жильцу общежития, я подхожу ко входу и выкрикиваю номер комнаты в громкоговоритель. – А если звонят людям, которые не живут в общежитии? – У меня есть помощница. Она бегает к ним и сообщает о звонке: кричит в мегафон под окнами. – И они приходят к вам и перезванивают, так? – Да, – кивнул дядюшка Бао. – Вот когда у всех будут домашние телефоны, придется мне и впрямь уходить на пенсию. – Дядюшка Бао! – В будку втиснулась молоденькая девушка с серым мегафоном в руках. – А вот и помощница, о которой я говорил, – оживился дядюшка Бао. – Она передает жителям окрестных переулков, когда им звонят. – Ясно. – Сюсю, это товарищ старший инспектор Чэнь, – сказал дядюшка Бао. – Нам со старшим инспектором Чэнем нужно кое о чем потолковать. Ты пока присмотри тут за всем, ладно? – Конечно, присмотрю. – Не очень-то подходящая работа для молодой девушки, – вздохнул дядюшка Бао, труся через дорогу. – Но другого места ей сегодня не найти. Пампушки еще не принесли, а вот бульон уже остыл. Чэнь заказал еще миску супа для дядюшки Бао. – Как успехи в расследовании? – Не очень. И ваша помощь может оказаться для нас очень важной. – Чем могу – помогу. – Поскольку вы здесь весь день, вы, наверное, знаете, к кому приходят гости. Что можете сказать о товарище Гуань? – К ней приходили друзья или сослуживцы, но нечасто. Один или два раза я видел ее со знакомыми. Вот, пожалуй, и все – за все три года, что я здесь служу. – Что это были за люди? – Знаете, я толком не припомню. Извините. – Она часто звонила по телефону? – Да, чаще других жильцов. – А ей звонили часто? – Да, я бы сказал, довольно часто, – задумчиво проговорил дядюшка Бао. – Но что тут удивительного? Она – Всекитайская отличница труда; ей часто надо было посещать собрания, съезды… – Было ли в ее звонках что-то необычное? – Ничего такого я не заметил. Знаете, звонят часто, и я постоянно занят. – Может, вы что-нибудь услышали? – Товарищ старший инспектор, подслушивать чужие разговоры нехорошо. – Дядюшка Бао укоризненно покачал головой. – Вы правы, дядюшка Бао. Простите за мой неприличный вопрос. Все потому, что дело для нас представляет большую важность. Разговор прервала официантка, которая принесла пампушки. – Но… если уж говорить о чем-то необычном… раз вы упомянули об этом, возможно, что-то и было, – заявил дядюшка Бао, откусывая кусок. – Телефон официально работает с семи утра до семи вечера. Ради здешних жильцов, которые работают в вечернюю смену, мы продлили часы работы станции до одиннадцати вечера. Насколько я помню, Гуань часто звонила кому-то довольно поздно – после девяти-десяти вечера. Особенно последние полгода. – Что здесь не так? – Все так, просто необычно. Ведь 1-й универмаг закрывается в восемь. – Ну и что? – Значит, у тех, кому она звонила, имеется личный телефон. – А может, она звонила своему начальнику. – Даже я в такое время не стал бы звонить начальнику. А тем более она – молодая незамужняя женщина… – Да, вы очень наблюдательны. Безусловно, подумал Чэнь, у члена домкома есть не только уши, но и мозги. – Наблюдать за всем, что происходит, – мой долг. – Значит, вы считаете, что перед смертью у нее кто-то был? Дядюшка Бао ответил не сразу. – Возможно… Насколько я помню, чаще всего ей звонил мужчина. Он говорил с сильным пекинским акцентом. – Дядюшка Бао, а можно ли как-то выяснить, с какого номера ей звонили? – Когда звонила она – нет. Узнать, какой номер она набирала, невозможно. Но что касается тех случаев, когда звонили ей, номера телефонов легко восстановить по записям. Видите ли, мы записываем номер позвонившего на листе блокнота и дублируем его на корешке. Если кто-то случайно потеряет записку с телефоном, номер звонившего всегда можно восстановить. – Неужели?! И вы сохраняете все корешки? – Не все. Иногда сразу выбрасываем. У меня хранятся корешки за несколько последних недель. Я пороюсь – может, что и найду для вас. Но на это понадобится время. – Это было бы замечательно, – сказал Чэнь. – Большое вам спасибо, дядюшка Бао. Ваши сведения необычайно ценны для нас! – Всегда пожалуйста, товарищ старший инспектор. – И вот еще что. Не звонили ли ей десятого мая? То есть в ту ночь, когда ее убили. – Десятого мая был… четверг, дайте-ка вспомнить. Мне придется проверить корешки. Здесь, в будке, места мало, сами видите; почти все корешки я храню дома. – Если что-нибудь найдете, сразу звоните мне, – сказал Чэнь. – Не знаю, как выразить вам мою благодарность. – Не стоит благодарности, товарищ старший инспектор. – Дядюшка Бао покачал головой. – Для чего же еще нужны члены домкома? На автобусной остановке Чэнь обернулся и мельком увидел, что старик снова трудится в своей будке; приложив трубку к плечу, кивает, что-то помечает на листке бумаги, другой рукой протягивает в окно еще один листок. Сознательный член домкома. Скорее всего, и член партии. |