Онлайн книга «Сюрприз под занавес»
|
Румянцева что-то беззаботно щебетала. Кажется, о горячем кофе. Лучше — с коньячком или ликером. Мол, в такую погоду… Тамара презрительно фыркнула: все тут. Даже этот… с дурным именем… следом ходит! Она услышала, как Наталья растерянно сказала: —Я думала, вы в ванной, вы вроде бы хотели… —Через час пойду, — сухо отрезала Вера Антоновна. — Тесто вот поставлю и пойду. Тамару приятно удивило, что домработница не прошлась на ее счет. Вообще никак о ней не вспомнила. То ли не хотела жаловаться, то ли действительно собиралась купаться чуть позже и в ванную заглянула случайно. Вытянув с полки увесистый томик Булгакова в зеленом коленкоровом переплете, Тамара бесшумно скользнула мимо кухни. И раздраженно поморщилась: Наталья настойчиво предлагала свою помощь, отпуская тем самым Веру Антоновну. Обычно сухой холодный голос звучал мягко, заботливо. Не верилось, что он принадлежит Наталье. Петя решительно поддержал новую знакомую. Мол, к чему тянуть? Вера Антоновна сдержанно сказала, что успеет принять ванну чуть позже. Эльвира чему-то звонко смеялась. Уверяла, что совсем незачем сию же секунду браться за тесто. И вообще — это же Питер! Зачем возиться самим? Тамара зло фыркнула: Элечка совершенно по-детски лепетала о слоеных булочках со взбитыми сливками. Мол, она их обожает. В Питере есть места, где продают такие изумительные булочки… Наверняка перед… перед Электроном кокетничает! Тамара строго заметила себе — ей нет до них никакого дела. И вообще — нужно поторопиться. Пока эти идиоты из самых лучших побуждений не доволокли до ванной сопротивляющуюся Веру Антоновну. Если там будет пусто, домработнице ничего не останется, как смириться и залезть в воду. Даже с легкомысленным запахом сирени. Ну нет! Тамара закрыла за собой дверь и блаженно зажмурилась: небольшое помещение выглядело отрезанным от всего мира. Свет от настольной лампы падал лишь на наполненную ароматной белоснежной пеной ванну. Стены оказались в тени и не привлекали взгляда. Потом — тут тепло! И холодный, промозглый Санкт-Петербург не заглядывал в окна. Как-то мгновенно отдалились все неприятности сегодняшнего дня. Стали мелкими и не заслуживающими внимания. Смазливый Электрон поблек, истерся, и Лешкины серо-голубые глаза казались ничуть не хуже зеленых. И вспомнилось, какие у него большие и надежные руки. Тамара торопливо начала раздеваться. Увесистый томик Булгакова мешал, и она удивилась, что до сих пор держит его в руках. Тут же такая удобная полочка! Выпрыгнув из джинсов, Тамара метко бросила книгу на аккуратную стопку из Гоголя и Цветаевой. И раскрыла рот, не веря собственным глазам. Надежная, деревянная полочка внезапно дрогнула. Один из шурупов звонко шлепнулся о край ванны и нырнул в пену. Ближний угол полки с противным скрипом поехал вниз. И по ней медленно скользнули в воду книги. Одна за другой. Абсолютно беззвучно. А затем и настольная лампа. Оцепеневшая Тамара испуганно взвизгнула: недавно уютная комнатка словно качнулась от глухого удара и утонула в темноте. * * * Дальнейшее Тамара помнила смутно. Кажется, она билась о дверь ванной. Совершенно безрезультатно билась — та не открывалась. То ли перепуганная Тамара щеколду не могла нащупать, то ли щеколду заело, то ли руки слишком тряслись. Тамара лишь тоненько скулила, не в состоянии понять, что же случилось. Она в жизни не боялась темноты, но… Сейчас ей было страшно! Как никогда. Огромная квартира не отзывалась. Тамара чувствовала себя потерянной. Никому не нужной. И всеми забытой. Внезапная тьма давила, сводя с ума и мешая дышать. Жалобно застонав, Тамара сползла по двери вниз на холодный кафельный пол. Ванная казалась ей клеткой. Ловушкой, от которой потеряны ключи. Как позже выяснилось, Тамаре повезло: по случаю пасмурного дня свет горел во всех комнатах. И когда он погас, все шумно высыпали в коридор, обсуждая причины. Оцепеневшая Тамара слышала: называли любые, кроме единственно правильной — короткого замыкания. Только сейчас до Тамары дошло, ЧТО случилось бы, успей она залезть в воду до того, как рухнула полочка. Разыгравшееся воображение услужливо рисовало плавающие на поверхности белоснежной пены темно-каштановые волосы. Выглядывающую в окно чистой воды беспомощную руку с коротко подстриженными ногтями. И круглую розовую коленку над облаком пены. Всю в красных, едва подсохших корочках. Почему-то именно несчастная ободранная коленка вывела Тамару из ступора. Нестерпимый ужас сменился жалостью к себе, а затем нешуточным гневом — да за что ей ТАКОЕ?! Тамара с силой забила кулаками в дверь и едва не заплакала от облегчения: тут же подоспел на помощь верный Крыс. Пес лаял так истерично, с такой яростью бросался на дверь ванной, что моментально собрал всех. Динка испуганно воскликнула: —Крыська, что с тобой? Крыс отчаянно завыл. Кто-то толкнулся в дверь и растерянно пробормотал: —Закрыта… —Как закрыта?! Паника в чужом голосе — Тамара не узнала хозяина — привела ее в себя, и девушка жалобно крикнула: —Откройте! Я хочу выйти! И широко распахнула глаза, будто что-то могла увидеть в полной темноте. Ее крик оказался сигналом: за дверью повисла напряженная тишина. Даже Крыс молчал. И Динка. Замершая в ожидании Тамара слышала, как тяжело срывались в воду редкие капли, она плохо закрыла кран. Электрон пересчитал по головам толпящихся в коридоре домочадцев и хмуро констатировал: —Тамара. —Ах да, — спохватилась Софи, — она же спрашивала разрешение принять ванну! —Почему — она? — растерянно прошептала Наталья. — По-моему, ванну хотела принять Вера Антоновна. —Точно, — звонко подтвердила Элечка. —Я тоже помню, — хмуро кивнул Петя. —От этой девчонки вечно одни неприятности, — раздраженно заявила позже всех подоспевшая Вера Антоновна. Крыс заворчал. Вера Антоновна гневно посмотрела вниз и заявила: —От тебя тоже. Бультерьер озадаченно крякнул и на всякий случай отступил поближе к Динке. Девочка же скользнула за спину Софьи Ильиничны и оттуда встревожено таращилась на грозную домработницу. Динка пыталась понять, в чем провинилась. Ведь «девчонка» тут одна: она, Динка. И она честно старалась вести себя хорошо! Электрон усмехнулся. Постучал в дверь ванной и спросил: —Что у тебя случилось? Тамаре перепалка в коридоре казалась звуками из совершенно другого мира. Светлого и благополучного. Очень далекого. |