Онлайн книга «Коричневые башмаки с набережной Вольтера»
|
– Этот манускрипт – одно из моих личных приобретений. Благодарю вас, Кэндзи. И вам спасибо, Мелия. Идемте, Жозеф, в торговом зале полно работы. – Н-да, дела… Приходят когда захотят, уходят когда вздумается… – пробормотал японец. – Мелия, приготовьте поднос с завтраком для мадам Джины. Виктор и Жозеф закрылись в подсобке. – Жозеф, отдайте мне книжку, – велел Виктор. – И больше никому об этом ни слова! Туман начинает рассеиваться: убийцу интересуют вовсе не конфитюры, а велень, которой закрыты банки и горшочки! Я бегу на набережную Вольтера, нужно все обсудить с Раулем Перо. Если Кэндзи озаботится моим отсутствием… – Знаю-знаю, вы проводите оценку частной библиотеки. Виктор отпер дверь лавки, шагнул за порог и столкнулся с мадам Баллю. – Ага, попались, месье Легри? Коньяк, говорите, лучшее средство от зубной боли? Как бы не так! Мне церебрин нужен, а не что-нибудь, этот шарлатан дантист заткнул мне дырку от зуба какой-то дрянью против инфекции, и у меня теперь вся челюсть раскалывается от боли! Право слово, жила бы я не на первом этаже, а повыше – выбросилась бы из окна! – Посоветуйтесь с месье Мори, – сказал Виктор, садясь на велосипед. – Он знатный травник! Пока ноги крутили педали, в голове у него раскручивалась цепочка ассоциаций: коньяк, коренной зуб, дантист… – Старина, ты на верном пути! – возликовал Виктор. Прохожий шарахнулся в сторону и проводил лихача на железном коне взглядом, покрутив пальцем у виска. При других обстоятельствах Рауль Перо с благодарностью выслушал бы наставления Люка Лефлоика по искусству реставрации антикварных книг, однако этим утром он с нетерпением ждал Виктора и предпочел бы посидеть пока в тишине. – Универсальное средство – охлажденный мучной клей, – разглагольствовал Люка. – Несколько мазков – и переплет заблестит как новенький. Только следите, чтобы не было комков. Рекомендую также с его помощью восстанавливать обломанные уголки переплетов, тут вам пригодится еще и обивочный молоток, да-да, молоток! К ним подошел расстроенный Вонючка: – У меня опять сломали замок на ящике! Подумать только – Петрарка вообще не запирал дверь ни днем ни ночью! – Моя бабушка тоже, – поведала Северина Бомон. – Времена меняются, что вы хотите? Нам в ящики уже трупы подбрасывают, а вы из-за сломанного замка горюете. Я уж не говорю, что всяк норовит стянуть что-нибудь с прилавка, проходя мимо. О, глядите-ка, опять этот гнусный старикашка! По набережной, размахивая тростью, шагал, будто исполнял воинственный танец, пожилой господин в рединготе и белых панталонах. – Это бывший литературный критик, – шепнул Люка Лефлоик. – Он посвятил свою жизнь уничтожению писательских репутаций. Не одного литератора по шею в навоз закопал. – У него и имечко подходящее: Агрикуль Тур, – добавил Вонючка. – Альфред де Виньи разнес вдребезги Виктора Гюго, Эжен де Миркур ненавидел Дюма-отца, а месье Тур, не издавший ни одного собственного романа, ополчился на всех писателей сразу, – заключил Люка. – О, а вот и месье Легри верхом на самокате! Виктор поприветствовал всех и сделал знак Раулю Перо. Они отошли к запертой стойке Фюльбера Ботье. – Он сегодня не появится? – спросил Виктор. – Ему все тут опротивело. А может, Вальми вызвал его в морг на опознание, что и нам всем грозит. Ходят слухи, будто Ангеле Фруэн предъявили обвинение. Сейчас она в больнице «Божий приют». – Чесальщица? Но это же нелепо! У меня есть другие подозреваемые. И кажется, я придумал, как установить, кому принадлежит голова из Булонского леса. Возможно, вы сочтете меня сумасшедшим, но… Фюльбер говорил, что у Жоржа Муазана был искусственный зуб на штифте. Нужно, чтобы вы… – Виктор прошептал несколько слов Раулю Перо на ухо, и тот отшатнулся с гримасой отвращения. – Ну же, не капризничайте! – взмолился Виктор. – С меня подарок независимо от результата – посмертные публикации Жюля Лафорга [96]! – Так уж и быть. Постараюсь как-нибудь обхитрить полицейских. Принесу вам набросок вечером в «Утраченное время». – Эй, месье Перо, куда же вы? – крикнул в спину бывшему комиссару Люка Лефлоик. – Не сдавайтесь! Те снежные тучи над Медоновой дырой просыпятся в другом месте! – Она скупала у букинистов документы на велени, так мне сказал Фюльбер. А если мы вспомним слова Мелии, можно сделать вывод, что документы, вернее, веленевые листы нужны были, чтобы закрывать горшочки с конфитюрами. Нельзя, однако, исключить, что у этих беспорядочных закупок была и другая цель. Почему Филомена Лакарель не распотрошила сразу манускрипт в марморированном переплете? – Потому что в нем содержится ключ к разгадке некой важной тайны. А некто, совершивший несколько убийств, уверен, что найдет страницы манускрипта на горшочках с конфитюрами. Есть только один способ во всем этом разобраться: расшифровать мудреное стихотворение Марго Фишон. Разговор между Виктором и Жозефом проходил в кафе «Утраченное время». Жозеф задумчиво жевал жареную картошку. И вдруг ему в голову пришла неприятная мысль: Эфросинья подарила Айрис кучу горшочков с конфитюрами – уж не от одной ли из «фруктоежек» они были получены? – Жозеф, картошку нужно класть в рот, а не разбрасывать по столу. – Э-э… да, простите. Интуиция мне подсказывает, что самые подозрительные фигуры в этом деле – Гаэтан Ларю, Фердинан Питель и Амадей, потому что представить себе Ангелу Фруэн в роли убийцы я никак не могу. – Амадей заходил к нам в книжную лавку, – сообщил Виктор. – Когда? Зачем? – удивился Жозеф. – В день вашего рождения. Кроме меня, в лавке никого не было. Он купил Гельвеция. – Откуда у него наш адрес? – Ему кто-то порекомендовал «Эльзевир». Наверное, какой-нибудь букинист – я этого Амадея частенько видел на набережных, у него обширный круг знакомств. В лавке он болтал об иллюзорности материального мира и спросил, нет ли у нас оригиналов Этьена Доле. – Этьена Доле? Ему поставили памятник на площади Мобер [97]. Если не ошибаюсь, этого книготорговца и писателя повесили и сожгли за ересь очень-очень давно. – В тысяча пятьсот сорок шестом году – я навел справки. Сейчас, когда я вспоминаю о нашем с Амадеем разговоре, мне кажется, он таким образом выведывал, есть ли у нас книги шестнадцатого века. – Это он убийца, точно! – Подождем пока с выводами. Все трое, перечисленные вами, весьма подозрительны. Они знают друг друга, часто бывают на набережной Вольтера и… |