Онлайн книга «Дознание в Риге»
|
– Что вы предлагаете? – Знаешь, как плохо на каторге без денег? Ужасно, невыносимо. А с деньгами и в аду жить можно. Слышал, как поступают арестанты, у которых капитал? Нанимают поселенца. И тот валит лес или копает канаву вместо того, кому это вменено в обязанность приговором. Боевик слушал жадно, боясь пропустить хоть слово. – Еще там есть майданы. Говорили тебе про майданы? – Нет. А что это? – Тюремные лавки. Или магазины. За деньги там все можно купить, даже водку и табак, которые официально запрещены. И женщин, женщин тоже. Но за деньги… Они, брат, в неволе все. Начальство не трогает тех, кто при капитале. И жиганы их уважают, не бьют. Лыков вынул из кармана заранее набитый бумажник и красноречиво потряс им: – Вот главная сила. Капитал, оборотные средства! Деньги – товар – деньги-штрих. И без перехода предложил: – Скажи, где прячутся Эмиль с Мартином, и получишь пятьсот рублей. – А как я их получу? В тюрьме же надзиратели отнимут. – Никто не отнимет. Сейчас пойдем туда и добавим одну строчку в опись изъятых у тебя вещей. И полтыщи твои. Возьми немного на неотложные нужды, но основное оставь у смотрителя. На каторге пригодятся. Деньги будут законные, они поедут с тобой на Сахалин. Ну? Пять сотен! Скрастынь зачем-то огляделся, потом спросил шепотом: – А можно тысячу? – Ты хочешь целую тысячу? – Да. Срок у меня будет большой, деньги понадобятся. Лыков задумался. И правда, черт с ними, с этими бумажками. Лес продам и восполню. Зато не надо бегать и искать тех двоих, Аксель сдаст их тут же. Раз – и сразу в дамки. – Ну хорошо… Но за такую сумму расскажешь все, что знаешь. – Я готов. – Нет. Сначала пойдем в тюрьму. Я человек честный, не обманываю. Получишь деньги, увидишь их в протоколе, возьмешь, сколько надо. И лишь после этого поговорим. Сыщик и арестант явились на Полицейское подворье. В кабинете тюремного начальства состоялась сделка. Смотритель, числящийся по армейской пехоте штабс-капитан Богданов подписал новый протокол изъятия. Теперь за Акселем Скрастынем значилась тысяча рублей. Еще Лыков приказал перевести подследственного в хорошую камеру. Там сидели всего четыре арестанта, пожилые и безобидные. Тридцать рублей мелкими купюрами новоявленный богач пожелал взять с собой. – Только не играй на них в карты, – предостерег сыщик. – Облапошат. Соседи лишь с виду безобидные. Аксель посмотрел на питерца и ответил с чувством: – Мама всегда запрещала мне играть в карты на деньги. Лыков хотел спросить: «А убивать людей тебе мама не запрещала?» Но сдержался. Пусть сначала сообщит, что знает. Закончив расчеты, они сели в допросной. Лыков взялся за перо. И Аксель стал рассказывать. Первым делом он назвал настоящее имя Эмиля. Тот действительно оказался из крестьян. Сын арендатора из Вольмарского уезда Эмиль Михелев Карклин, семнадцати лет. Ученик путевого обходчика. Живет в будке номер девять Элеваторной железной дороги. – Кто убил Язепа Титуса? – задал Лыков главный для себя вопрос. – Эмиль. – По приказу Мартина? – Нет, что вы. Он зарезал его за порт-папирос. У Язепа имелся такой, со скабрезными фигурами. – Не может быть! – Правду говорю. Эмиль завидовал и просил уступить. Титус не соглашался. И тогда Карклин его зарезал и забрал вещь. – Но как же она оказалась потом у Лакомкина? Ведь это ты ему продал. Врешь, что ли? – Нет, не вру, – обиделся Аксель. – Товарищ Эмиль довольно быстро им наигрался, этим порт-папиросом. И уже через три дня поменялся со мной. У меня был хороший бельгийский револьвер… – Который ты купил в корчме Папе у беглого солдата? Наган? – Ага, тот самый. Семь зарядов. У всех шесть, а у этого семь. Товарищ Эмиль загорелся. Я и поменял. Алексей молча обдумывал услышанное. Вот и открылась тайна смерти Яшиного брата. Довольно неприглядная, надо сказать. Умереть от руки тупого молокососа за папиросник с неприличным секретным отделением… Такова цена жизни мошенника. Яша будет очень расстроен, когда узнает. – А что Мартин? Как он отнесся к убийству? – Ругался сначала. Но потом сказал: что вышло, того уже не исправишь. А смерть негодяя надо использовать в интересах революции. – Это как? Столкнуть из-за нее форштадты? – Угу. Язеп взял среди воров большую силу. И при этом всех обманывал и со всеми поссорился. Очень удобная фигура, чтобы замутить воду. Так и вышло: главари банд чуть не передрались, обвиняя друг дружку в его смерти. Товарищ Мартин все продумал. И про полицию тоже оказался прав. – То есть? – Ну, он сказал, что из-за такого дерьма сыщики землю рыть не станут. Вот и вышло, что глупая смерть барыги сыграла нам, революционерам, на руку. – Что вообще за человек товарищ Мартин? Как его настоящее имя? – А что, про него я тоже должен все рассказать? За ту же тысячу? – Ты как думал? – рассердился сыщик. – Твой поганый Эмиль и ста рублей не стоит! Давай, говори что знаешь. – Да мне ничего и неизвестно. Товарищ Мартин – опытный конспиратор. – Как его настоящее имя? – Не знаю. – Он сидел в тюрьме? – Понятия не имею. Намекал, что сидел, но ведь мог и обмануть. Чтобы придать себе весу в наших глазах. – Где он хотя бы живет? – Да не знаю я! Раз пошел за ним следом. Сам хотел выяснить, где квартира товарища Мартина. А то случись что, и концов не найдешь. – И? – И он быстро меня обнаружил. Сел в ресторане Трепика, поел-попил да и вышел через черный ход. – А ты? – А я караулил напротив ресторана до ночи, мерз, пока не понял, что к чему. – Значит, Мартин над тобой посмеялся? – Нет. Он дал мне урок конспирации. – Тьфу! – не сдержался Лыков. – Революционеры хреновы. Не доверял он вам, значит. Ну давай, вспоминай все, что сможешь. Любовницу его, привычки, особые приметы. Аксель долго думал, потом сообщил: – Любит копченого угря. – М-да… А еще? Баба-то была у него? – И не одна. – Имена, место жительства, сословная принадлежность. Боевик опять задумался. – Э-э… толстых любил. – Понятно. Нельзя было требовать от парня невозможного. Товарищ Мартин знал цену своим подручным и подстраховался. |