Книга Покойся с миром, страница 38 – Роджер Желязны

— Ваши расходы могут быть возмещены, — сказал он.

— Никто и никогда не говорил мне об этом. Кроме текущих расходов, я лишился прибыли, которую мог бы получить.

— Уверен, мы сможем договориться. Передайте человеку, который свяжется с вами, чеки, касающиеся перелетов, и сообщите ему приблизительную сумму финансовых потерь. Он решит данную проблему. Вы довольны моим предложением?

— Пожалуй.

— Дайте мне определенный ответ. У нас и так достаточно плохая репутация.

— Хорошо, да. Мой ответ — да.

— Отлично.

Он вздохнул:

— Кажется, мы обсудили все вопросы.

— Кажется, да.

Он встал и протянул мне руку, я пожал ее.

— Благодарю вас, — сказал он. — И приношу свои извинения за то, что не могу сказать, за что именно. Не думаю, что мы встретимся снова. Желаю приятно провести здесь время и без проблем вернуться домой.

— Спасибо.

Когда я повернулся и направился к двери, он добавил:

— Удачи.

В тот же вечер мы с Марией поужинали в неоправданно дорогом рыбном ресторане, который, по заверениям составлявшего путеводитель парня, был исключительно хорошим. На мой взгляд, праздновать было нечего. По словам Мэйсона, я стал свободен… Я понятия не имел, от чего именно. Тем не менее что-то влияло на мои действия в течение последних нескольких недель и привело к тому, что в меня стреляли, я был вынужден метаться из страны в страну и даже подвергся пыткам. По словам Мэйсона, этот период закончился, что отчасти подтверждалось посещением такого неоправданно дорогого ресторана.

Физически я чувствовал себя почти нормально. Мое отношение к крупной обезличенной правительственной организации, обладающей почти неограниченной властью, не изменилось, впрочем, я всегда считал себя анархистом. Теперь, учитывая два обещания, я мог заняться собственной галереей.

Мария либо не помнила, либо постаралась забыть мои бредовые восклицания на допросах о моей связи с ЦРУ. Может быть, просто предпочитала не вспоминать о них. Меня это вполне устраивало. Ее запрос в итальянское консульство кончился тем, что она выслушала ту же самую историю, касающуюся Моралеса. Я позвонил Бретану. В первый раз служанка сняла трубку и сказала, что миссис Бретан не может подойти к телефону. Во второй раз просто повесила трубку, услышав мой голос. Я, набив рот вкусной рыбой, подумал о Кафке.

Мария в шестой или седьмой раз задала мне вопрос о том, что мы будем делать, и я как раз решал, какой ответ ей дать, чтобы он соответствовал ходу моих мыслей, когда услышал свое имя, которому предшествовало достаточно вежливое ругательство.

На мое плечо, когда я обернулся, опустилась ладонь Уолтера Карлона.

— …я тоже рад встрече, — сказал он.

— Кажется, мы знакомы. — Я пожал его руку.

— Мария, выглядишь чудесно, — сказал он.

— Спасибо, — улыбнулась она.

— Позволите к вам присоединиться?

— Присаживайся, — сказал я. — Уолт, ты давно в этом городе?

— Прилетел позавчера, — ответил он. — Из Рио. Провел там пару дней. В основном в галереях и в пресс-клубе. Потом услышал, что настоящие шедевры выставлены здесь.

Он опустился на свободный стул и вздохнул.

— Слишком много пришлось посмотреть. Ужасно болят ноги.

Я кивнул и пробормотал что-то нечленораздельное. Он обратил свой взгляд на Марию.

— Жаль, что это случилось с твоим боссом.

— Что? — спросила она. — С Бруно?

— Да. Хочешь сказать, что ничего не слышала?

— Ничего. Что случилось?

— Автомобильная авария. Чуть больше недели тому назад. Я был на похоронах.

Мы перестали есть. Мария во все глаза уставилась на него. Он потупился.

— Жаль было начинать с этого разговор, особенно за ужином. Думал, вы знаете. Простите.

— Как это случилось? — спросил я.

— Как я сказал. Был в горах, съехал с дороги. Может быть, заснул за рулем.

— Насколько я понимаю, свидетелей не было.

— Не было.

— Он пил перед этим?

— Не знаю, а я как раз собираюсь. — Он повернулся и сделал заказ проходившему мимо официанту. — Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Я кивнул и стал есть, Мария последовала моему примеру.

— Знаешь, именно ты заставил меня прилететь сюда, — сказал он.

— Да? Каким образом?

— Тогда, в Риме, ты говорил о Бразилии. Заставил меня задуматься. Мне захотелось сменить обстановку, а в Штаты лететь я не хотел. Потому собрал вещи и прилетел сюда.

— И как тебе страна?

— Я в восторге! Увидел тысячи полотен Портинари, о существовании которых даже не подозревал, не говоря уже о произведениях Камарго, Бандайры, Склиара, Эльзаса, Кариба и Эвридики. Просто великолепно! Ты был прав. Я очень рад, что прилетел сюда. Вчера мне показалось, что получил материал для статей на целый год. Кстати, тебе не хотелось бы провести по меньшей мере месяц в Музее современного искусства?

— Еще не довелось в нем побывать.

Он рассмеялся:

— Неужели?

— Я не шучу, — сказал я. — Я не был в этом музее.

— Тебя отвлекло нечто более интересное?

— Нет.

— Не понимаю.

— Я тоже. Нас держали в тюрьме и допрашивали маньяки.

— Вас похитили? Или вы оказались в лапах террористов?

— Что-то вроде того.

Он, нахмурившись, внимательно посмотрел на меня:

— Ты не шутишь?

— Нет. Я зол как черт.

— Сообщил обо всем в посольство Штатов?

— Конечно. Безрезультатно.

— Какой ужас!

— Согласен.

— Как же вы все это выдержали?

— Не сейчас. Я ужинаю.

— Но чего они хотели? Что случилось?

— Нам повезло оказаться в доме парня по имени Эмиль Бретан буквально на следующее утро после того, как его обокрали. Мы попытались обмануть так называемых полицейских, с этого все и началось.

— Бретан, — сказал он. — Неудивительно.

Я поднял взгляд:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, все хотят его найти.

Я опустил вилку:

— Почему?

— Мой бог! Вы что, газет не читаете? — Он замолчал, чтобы принять от официанта бокал, пригубил вино и попросил принести меню. — Он сейчас самый знаменитый преступник.

— Почему? — спросила Мария.