
Онлайн книга «Американский таблоид»
![]() — Клер рассказывала мне, что у Кемпера роман с какой-то богатой женщиной из Нью-Йорка, но в подробности не вдавалась. Лора Хьюз была наполовину Кеннеди. Внедрение Кемпера в семью происходило уже на двух фронтах. — Уорд, сегодня утром ты какой-то отстраненный. — Работа. Никак не могу выкинуть ее из головы. — Я не уверена. Было почти девять — значит, в Гардене семь. Сэл был неисправимым игроком, к тому же — ранней пташкой. Хелен помахала ему салфеткой: — Йо-хо, Уорд! Ты слушаешь? — Что ты сказала? Я имею в виду, что ты хотела сказать этим «я не уверена»? — Я хотела сказать, что беготня за «красными» тебя раздражает, тебе это скучно. Ты всегда говоришь о ней с презрением, а в последнее время презрение это возросло во сто крат. — И? — И тебе снятся кошмары, а еще ночами ты что-то бормочешь по-латыни. — И? — И ты стал прятаться от меня даже тогда, когда мы находимся в одной комнате. Стал вести себя так, как будто ты только что осознал, что тебе сорок шесть, а мне — двадцать один и что есть вещи, которых я попросту не пойму. Литтел взял ее руки в свои. Она отдернула руки — да так, что сбила со стола подставку для салфеток. — Кемпер все рассказывает Клер. Я уж было решила, что ты станешь ему в этом подражать. — Кемпер — отец Клер. А я тебе не отец. Хелен встала из-за стола и схватила свою сумочку. — Я подумаю над твоими словами по пути домой. — У тебя же занятия в полдесятого — их что, не будет? — Сегодня суббота, Уорд. Ты так «занят мыслями о работе», что даже не знаешь, какой сегодня день. Сэл позвонил в 9.35. Голосу него был возбужденный. Литтел заговорил с ним мягко, чтобы успокоить. Безумный Сэл любил, когда с ним миндальничают. — Как твоя поездка? — Да как — обычно все. Гардена — это хорошо, потому что Эл-Эй близко, но этот гребаный Ленни-еврейчик постоянно отлучается, чтобы собрать материал для скандальных статеек «Строго секретно», и вечно опаздывает на представления. Думаете, мне стоит порезать его на куски, как того парня, который… — Не надо признаваться по телефону, Сэл. — Простите меня, святой отец, я грешен. — Прекращай. Ты знаешь, что меня интересует, так что, если у тебя что-нибудь есть, выкладывай. — О’кей, о’кей. Я был в Вегасе и слышал разговор Хеши Рескинда. Хеш говорил, что парни обеспокоены ситуацией на Кубе. Дескать, мафия заплатила Бороде чертову уйму денег, чтоб тот дал им слово, что гребаные казино будут работать и после того, как он придет к власти. А вот теперь он подался в комми, взял и национализировал все чертовы казино. Хеш сказал, что Борода держит Санто Т. в гаванской тюрьме. Теперь ребята гораздо хуже относятся к Бороде. Хеш вообще сказал, что Борода — как нижний в монгольской групповухе. Ну понимаете — рано или поздно его действительно поимеют. Литтел спросил: — И? — И перед тем, как уехать из Чикаго, я говорил по телефону с Джеком Руби. Джек сейчас на мели, и я подзанял ему, чтобы он сбагрил этот свой стрип-клуб и прикупил себе новый, «Карусель», что ли. Джек всегда исправно возвращает деньги, потому что он сам подрабатывает ростовщичеством в Далласе и… — Сэл, ты хочешь мне что-то сказать. Так говори же. — Ну, ну — говорят, копы любят дополнительные подтверждения. — Сэл… — Ну, теперь слушайте. Джек подтвердил мне то, что сказал Хеши. Он сказал, что говорил с Карлосом Марчелло и Джонни Росселли, и они оба сказали ему, что Борода обходится мафии в семьдесят пять тысяч долларов в день банковского процента сверх доходов от их казино. Подумайте об этом, падре. Подумайте о том, что сделала бы церковь с семьюдесятью пятью штуками в день. Литтел вздохнул: — Куба меня не интересует. Руби говорил тебе что-нибудь о пенсионном фонде? Безумный Сэл сказал: — Ну-у-у-у… — Сэл, черт побери… — Плохой, плохой падре. А теперь десять раз прочитайте «Богородицу» и послушайте. Джек сказал мне, что как-то он отправил одного типа, нефтяника из Техаса, непосредственно к Сэму Джи, чтобы тот одобрил выдачу ему кредита из пенсионного фонда — это было примерно с год назад. Кстати, я дал вам первосортную наводку и заслужил за это награду, и теперь мне нужны бабки, потому что букмекеров и ростовщиков без надежного банковского тыла, бывает, бьют, и тогда они не могут стучать какому-нибудь дрисливому федеральному ублюдку вроде вас. В досье программы про Руби сказано: рэкетир и мелкий ростовщик. — Падре, падре, падре. Простите меня, ибо играл. Простите, ибо… — Я постараюсь достать для тебя немного денег, Сэл, если смогу найти человека, которого ты представишь Джианкане в качестве потенциального заемщика. Я имею в виду — представишь лично. — Падре… Господи Иисусе… — Сэл… — Падре, вы отымели меня так глубоко, что мне стало больно. — Я спас тебе жизнь, Сэл. И это единственное условие, при котором ты можешь получить от меня деньги — иначе не получишь ни гроша. — О’кей, о’кей, о’кей. Простите, святой отец, ибо я получал грязные деньги от бывшего семинариста-федерала, который… Литтел положил трубку. В комнате для персонала было тихо, как всегда в уикэнд. Агент, заправлявший телефонами, не обратил на него ни малейшего внимания. Литтел выпросил у него разрешение воспользоваться телетайпом и послал запрос в далласский офис. Ответа надо было ждать по меньшей мере минут десять. Литтел позвонил в аэропорт Мидуэй узнать о рейсах — и ему повезло. Рейс авиакомпании «Пан-Америкэн» в полдень вылетал в Даллас. Обратный рейс доставлял его домой слегка за полночь. Из телетайпа поползла лента запрошенной информации: Джейкоб Рубенштейн, также известный как Джек Руби, д.р. 25.03.11. Три раза арестовывался за вымогательство, но ни одно дело до суда так и не дошло: в сорок седьмом, сорок девятом и пятьдесят третьем. Этого человека подозревали в сводничестве; он являлся информатором далласского полицейского управления. Этот человек становился в 1956 объектом расследования Ассоциации по защите прав животных: его обвиняли в противоестественных актах с собаками. Так же было известно, что этот человек ссужал деньги бизнесменам и рисковым спекулянтам на нефтяном рынке. Литтел оборвал телетайпную ленту. Джек Руби стоил поездки. Гул самолета и три порции виски помогли заснуть. Признания Безумного Сэла вертелись в голове, точно попурри из известных мелодий. |