Книга Девушка из нежной стали, страница 36 – Татьяна Алюшина

Подполковник поставил стул напротив доктора, пережившего ужас до мокрых штанов, сел, так что уперся своими коленями в его, налил в стакан, который передала ему Вика, воды и, поставив бутылку на пол, спросил:

– Ну, что, Венечка, теперь поговорим?

Венечка торопливо кивнул и шмыгнул носом.

– Очень хорошо! – порадовался Денис и протянул ему стакан с водой.

Вениамин Андреевич быстро и жадно, делая большие глотки и проливая на грудь, выпил.

– Еще, – попросил он.

– Пожалуйста, – ответил «вежливый» Денис и налил воду в стакан.

Процесс пития повторился.

– Ты работаешь в двух больницах? – начался тем временем допрос.

– В трех.

– Ай, молодец! Многостаночник! И как успеваешь? Везде на полставки и везде в детских урологиях?

Венечка кивнул и вернул пустой стакан.

– Давай по порядку. Каким образом дети попадают к тебе?

– В нескольких поликлиниках работают наши врачи, к которым поступают заявки, иногда они сами, по своей инициативе, предлагают детей. Когда они находят, – он стрельнул взглядом на Вику, сидящую сзади Дениса, – подходящего ребенка, то звонят сразу Ирэне, она думает, брать или не брать этого ребенка, и если решает, что брать, звонит мне и отдает приказ.

– Что значит: подходящего?

– Это Ирэна решает.

– Как платят этим участковым?

– За каждого ребенка, по факту.

– Сколько?

– Я не знаю, – расстроился Венечка.

– Верю, – успокоил его Денис. – Дальше.

– Я приезжаю в поликлинику, забираю ребенка с матерью и везу в больницу.

– На чем приезжаешь?

– Ирэна присылает машину, иногда прямо в поликлинику, а я добираюсь своим ходом, иногда сначала заезжают за мной.

– Это всегда пятница?

– Нет, иначе были бы накладки, но чаще всего. В выходные проще вывезти ребенка из больницы. Я оформляю ребенка, пишу в истории болезни картину тяжелого заболевания, анализы для этого оформляют участковые, некоторые покупают бланки с печатями лаборантов и сами вписывают нужные данные, а некоторые платят лаборантам и те пишут что надо. Можно еще воды? – заискивающе попросил он.

– Можно, дорогой, только ты не отвлекайся. – Денис налил воды и дал ему.

– Через день или два, дольше детей нельзя держать в больнице, – продолжил повествование Венечка, отпив пару глотков, – Ирэна присылает машину. Я отображаю в истории болезни резкое ухудшение, делаю ребенку укол, чтобы он спал и было похоже на то, что ему плохо, оформляю экстренную эвакуацию в реанимацию и увожу.

– Машину присылают одну и ту же?

– Нет, разные, и сопровождающие разные. Только те, кто приходит охранять мать и ребенка в больнице, чтобы они не убежали, одни и те же, их четверо, охраняют по двое: то одна пара, то вторая, один в машине сидит, возле входа, второй в отделении.

– И что, никто из врачей в больницах не увидел, что дети здоровы, и не поинтересовался, куда их увезли и что с ними случилось? – спросил Егор.

– Кого это сейчас волнует! – отмахнулся пухленькой ручкой Вениамин Андреевич, немного приободрившись. – Ну, резкое ухудшение у ребенка, нужна срочная операция, увезли куда-то, и слава богу, что не в отделении умер. Лекарств недостаточно, платят копейки, младшего медперсонала нет. Это же обычные государственные больницы, там же нищета сплошная! Есть, правда, одна врач, Клавдия Ивановна, вот она подозревает что-то, пыталась выяснять, звонила в реанимацию, но это бесполезно.

– Как тебе платят? – спросил Денис.

– За каждого ребенка.

– Сколько?

– Полторы тысячи долларов.

– Как часто проходят через тебя дети?

– Если брать во всех трех больницах, то два раза в месяц, как правило; бывает, что и больше.

– Куда отвозят детей?

– Я не знаю, честно! – сбившись с уверенного тона, занервничал Венечка. – Меня всегда высаживают возле метро и отдают деньги, а куда их везут, я не знаю.

– Где находится Ирэна?

– Не знаю, я ее никогда не видел. Год назад на конференции ко мне подошел мужчина, мы разговорились, и он предложил мне эту работу.

– Какой мужчина, как звали?

– Он представился Александром Ивановичем Стояновым, доктор медицинских наук, но я потом узнал, что имя фальшивое.

– И что, вот так сразу предложил работу?

– Мы посидели в кафе, выпили, поговорили, он предложил, сказал, что это возможность заработать малоимущим, что мамам будут платить деньги, а богатые смогут спасти своих детей. Я согласился.

– Зачем? – жестко спросил Денис и устрашающе перешел с Венечкой на «вы». – Вы же неплохо живете, у вас богатые родители, машина, квартира, дача?

– Зарплата врача совсем маленькая, – торопливо оправдывался доктор. – И такие деньги на дороге не валяются. Я был уверен, что помогаю людям! – пискнул он.

– Да перестаньте вы нести эту ерунду! – шуганул его Денис. – Вы все прекрасно с самого начала понимали, у вас дядя высокий административный чин в Минздраве, он мог вас устроить куда угодно и на большую зарплату!

– Вы и про дядю знаете? – прошелестел перепуганный Венечка.

– Гораздо больше, чем вы можете себе представить! Я про вас все знаю, Вениамин Андреевич, и то, что вы врач хреновый, так, не врач, а купленный диплом, хоть и высиженный в мединституте положенные пять лет. И что вас дядя пытался не один раз пристроить, но, при всем к нему уважении, вас ото всюду выпирали, потому что работать вы не любите и не умеете. Даже бумажки перекладывать вам с трудом удается! Вот вы и зависали на полставки в бюджетной больнице, где вас врачи к детям не подпускали. А когда подвернулось такое предложение, вцепились сразу и устроились еще в двух больницах, что, кстати, запрещено законом. Но выпереть вас не могут, за вами дядя маячит. – И, прибавив еще грозности, Денис спросил: – Полное имя и фамилия Ирэны?

– Фа-амилии я не знаю, – опять начал заикаться Венечка, – а зовут ее Ирэна Альбертовна.

– Где ее офис?

– Я действительно не знаю! – чуть не плакал он. – Александр Иванович дал мне ее телефон и сказал, что мне все объяснят. Я позвонил, и она рассказала, что и как нужно делать.

– Верю, – подбодрил его Денис и опять перешел на «ты». – Значит, так, сокол мой ясный, сейчас тебя отвезут в более приличную комнату, и там ты подробненько, на бумаге, изложишь все с именами, фамилиями, номерами и марками машин, датами, вспомнишь всех детей, которых переправил, а тех, которых не вспомнишь, выпишешь потом, посетив места своей славной работы. Подпишешь свои показания и завтра спокойненько выйдешь на работу.