Онлайн книга «Искушение»
|
– Ты серьезно? Я кивнула. – Только… зависит от того, в каком она… настроении. Я уже пыталась с ней пообщаться, но они уезжали. Рен наклонил голову набок, и луч солнца скользнул по его щеке. – То есть ты с самого начала знала, что она может рассказать нам, где врата? – Да. – Я выдержала его суровый взгляд. – Но когда я в первый раз пошла к ней, а их не оказалось дома, я тебе еще не доверяла. Он наклонил голову. – А теперь, выходит, доверяешь? – Как видишь. – Я вскинула руки со шлемом. – Иначе я бы тебя сюда не привела. – Ты бы все разузнала сама и… – …и сказала бы тебе, что нужно кое-что проверить. Не упоминая, откуда я об этом узнала. – Умница, – пробормотал Рен, расслабив плечи. – Ну, тогда пошли. Я нахмурилась. – Ты не сердишься на меня? Рен смахнул со лба непослушную прядь волос. – Я понимаю, почему ты мне тогда не доверяла. Главное, что доверяешь сейчас. Он направился к калитке. Я догнала его и схватила за руку. – Только, пожалуйста, помни, что Мерль бывает не в себе, хорошо? Иногда она совершенно нормальная, иногда нет. Лицо Рена смягчилось. – Я понимаю, Айви. С облегчением я выпустила его руку, и мы пошли по дорожке к дому. Когда мы приблизились к крыльцу, дверь открылась, и из дома вышла Брайтон. Ее золотистые волосы были собраны на макушке в хвост. Брайтон было около тридцати. Замужем она, насколько я знаю, никогда не была: как-то не сложилось. Раньше она тоже служила в Ордене, но после трагедии с Мерль целиком посвятила себя заботе о матери. Так что жилось Брайтон нелегко и, скорее всего, одиноко. На ней были джинсовые шорты и топик. Ее сандалии шлепали по половицам. К шортам прилипла грязь. Брайтон была настоящая южная красавица: точь-в-точь как те изящные дамы, которые лет сто тому назад танцевали на балах. Карие глаза ее смотрели серьезно и печально. Брайтон перевела взгляд с меня на Рена. Я шагнула к ней: – Брайтон, это Рен. Он тоже член Ордена. Брайтон сдержанно улыбнулась, но глаза ее оставались грустными. – Вы новенький? – Да, мэм, – галантно ответил Рен, растягивая гласные. – Я из Колорадо. Меня сюда перевели в начале месяца. Брайтон вытерла руки о шорты. – Ого. Далеко же вы забрались от дома. Рен расплылся в очаровательной улыбке. – Что да, то да. У вас прекрасный дом. У нас таких нет. – Спасибо. – Брайтон обернулась на дом, а потом спросила меня: – Могу я узнать, о чем ты хочешь поговорить с мамой? Уж не знаю, понравится ли Рену моя откровенность, ну да придется ему смириться. – В городе творится какая-то чертовщина. Как ты знаешь, мы за короткое время потеряли четверых членов Ордена, и мы думаем… мы полагаем, что они были стражами врат. Брайтон испуганно распахнула глаза. – Что? – Мы считаем, что эльфы пытаются открыть врата, – подхватил Рен. – А вы знаете, что в равноденствие защиты слабеют… – Врата можно открыть только в день равноденствия и солнцестояния, – поправила его Брайтон и охватила тебя за талию. – А что говорит Дэвид? – С Дэвидом мы еще не говорили. – В этом вся загвоздка. – Если убитые и впрямь были стражами врат, а все указывает на это, значит, кто-то из Ордена работает на эльфов. Мы не можем… – Вы не можете доверять всем подряд. Это понятно. – Брайтон поджала губы и покачала головой. – Значит, вы хотите узнать у мамы, где находятся врата? – Если кто и знает, так только она. – Если она помнит, – тихо проговорила Брайтон и беспокойно покосилась на Рена. – Ты же знаешь, что у нее с головой. Иногда… – Я знаю. И Рен тоже. Мы готовы к тому, что ей ничего не известно, но если существует хоть малейшая возможность выяснить, где же все-таки врата, мы должны ей воспользоваться. Брайтон медленно кивнула. – Сегодня у нее хороший день. – Отлично. Я посмотрела на Рена и, к своему облегчению, не заметила в его взгляде и тени осуждения. Многие члены Ордена относились к Мерль с пренебрежением, поскольку нас с детства учат ценить выше всего психическое и физическое здоровье. – Мы ненадолго. Брайтон замялась, потом повернулась: – Она в саду. Мы положили шлемы на плетеное кресло и двинулись за Брайтон вокруг дома. Из задней двери доносились звуки джаза. Мы спустились с крыльца и направились по дорожке в глубь сада. Мерль стояла на коленях у куста роз. Ее зеленые перчатки облепила грязь. Она только что посадила новый цветок и хлопками приминала свежую землю вокруг него. На столике неподалеку стоял кувшин с холодным чаем и два полупустых стакана. Брайтон откашлялась и окликнула: – Мам… – Я знаю, что у нас гости, милая. Может, у меня и не все дома, но я не глухая, – пропела Мерль. – Да и не сказать, чтобы вы очень тихо шли. Рен, приподняв бровь, посмотрел на меня. Я усмехнулась. – Привет, Мерль. – Привет, дорогая, – Мерль стащила перчатки, бросила их на землю, встала и повернулась к нам. Ей было около пятидесяти пяти, но выглядела она лет на десять моложе. Волосы у нее были цвета спелой пшеницы, а кожа молочно-белая, так что я диву давалась, как она, дни напролет пропадая в саду, умудряется сохранить такой цвет лица и гладкую кожу. И только когда Мерль улыбалась, в уголках ее глаз и возле губ появлялись морщинки. – Давненько я тебя не видала. Слава богу, что ты сегодня не с этой шлюхой. Я прикусила щеку изнутри, а Рен еще выше поднял брови. – Она говорит о Вэл… – Она шлюха, – вставила Мерль, подплыла к стульчику возле стола и грациозно уселась, положив ногу на ногу. – Мама, – вздохнула Брайтон, подошла к Мерль и встала за ее стулом. – Лучше бы вы не называли ее так, – попросила я, – Валери очень хорошая. И если у нее много поклонников, это еще не значит, что она шлюха. Мерль наклонила голову набок и взяла стакан чая. – Детка, не поклонники делают ее шлюхой. Интересно, а что же тогда. Но отвлекаться было нельзя, и я решила сменить тему: – Мерль, это Рен… – Я знаю, кто он, – к нашему с Реном удивлению, перебила Мерль. Она отпила глоток чая и посмотрела на гостя поверх стакана. – Ренальд Оуэнс. – Ренальд? – Я вскинула брови и уставилась на Рена. – Твое полное имя Ренальд? |