Книга Неотразимый грубиян, страница 29 – Сьюзен Стивенс

Марко выглядел таким обнадеженным и все-таки настороженным. Он биологический отец ее ребенка, но его ужасающее поведение в больнице шокировало Касс. Она уже решила, что он никогда не изменится. Внезапно с крыши упал большой ком снега и приземлился на плечи Марко. Словно очнувшись, Касс решила действовать. Рассмеявшись, он воскликнул:

– Божественное провидение!

Она тоже рассмеялась.

– Входи, – сказала она. – Но сначала избавимся от снега. – Встав на цыпочки, она поочередно смахнула снег с плеч Марко.

– Ты практичная девочка, Кассандра, – сухо произнес он, убедительно глядя в ее лицо. Она так соскучилась по его пристальному взгляду.

Касс шагнула в сторону, пропуская его в дом:

– Я женщина, а не девочка, Марко. И я была женщиной, когда мы с тобой познакомились.

Она похвалила себя за то, что сумела говорить с ним сдержанно. Ей не следовало прикасаться к нему, потому что даже легчайшее и самое невинное касание побуждало ее упасть в его объятия и поцеловать его. В конце концов, не имеет значения, что он сделал или сказал. Она все равно любит его всем сердцем и всегда будет любить.

– Почему ты приехал? – спросила она, как только Марко закрыл за собой дверь, войдя с мороза.

Почему он приехал? Потому что он не может быть от нее вдали.

– Марко? – произнесла Кассандра. – Сними куртку. Иди и погрейся у камина.

Он сильнее сжал пальцами конверт, который принес. Он еще не показал его Касс. Он не открывал конверт, в котором были результаты теста ДНК.

– Где ребенок? – спросил он, оглядываясь по сторонам. Он жаждал увидеть малыша, от которого так бездушно отказался в больнице.

– Он наверху, спит. Ты можешь…

Пригласит ли она его посмотреть на ребенка? Этого Марко никогда не узнает. Кассандра умолкла, будто передумала делать подобное предложение после подлого поведения Марко в родильном зале.

– А ты, Кассандра? Как твои дела?

– Мои дела? – удивленно сказала она. – Я в порядке, спасибо. – Она расслабилась. – Ну, первые дни тяжело.

Он нахмурился:

– Тебе некому помочь?

– Зачем мне помощники? У меня есть друзья, которые обещали меня навещать, но я по-прежнему привыкаю к роли матери, и я сейчас довольствуюсь собственным обществом.

– Разве ты не должна отдыхать в постели?

– Я не знаю, когда проснется Люка. Я прилягу, когда смогу.

– Люка? – спросил Марко.

– Так зовут моего сына.

В ее глазах появился стальной блеск, словно она запрещала Марко с ней не соглашаться и по поводу имени ребенка, и по поводу того, что она называет себя матерью-одиночкой и счастлива от этого.

– Что это? – произнесла она, когда он уставился на конверт в руке.

– По-моему, ты знаешь, – тихо сказал он.

– Результаты теста. – Она встретила его взгляд в упор. – Ты взял анализ ДНК у моего сына без моего разрешения? Знай, что ты поступил подло, Марко. Когда ты сделал анализ? Кто проник в мою палату, чтобы взять кровь у моего ребенка?

– Не было никаких интриг, – спокойно ответил он.

– Твой человек тайком взял кровь у моего ребенка, уколов его в пятку? – Она была в ярости.

– Мне сказали, что достаточно слюны.

– Значит, кто-то засовывал посторонний предмет в рот моего новорожденного ребенка?

Она была великолепна даже в гневе. Если бы ему пришлось выбирать мать для своего ребенка, то лучше Кассандры не было бы никого.

– Ну? – спросила она, и атмосфера накалилась до предела. – Что скажешь?

– Я попросил это сделать акушерку, которой ты доверяешь. Она не хотела этого делать, даже с постановлением суда, но ради того, что она назвала «неизбежным результатом», она согласилась. – Он запустил пальцы в волосы Кассандры, заставляя ее подойти к нему. – Ты меня простила?

Недоверчиво рассмеявшись, она отстранилась от него:

– Нет. Я тебя не прощу. – Она побледнела. – Ну? Ты его откроешь? – Она посмотрела на конверт в руке.

Марко медленно и сознательно разорвал конверт на мелкие клочки, которые упали на пол.

– Мне не нужно смотреть результаты. Я доверяю тебе, и я знаю, что это наш сын, – сказал он.

Пока они смотрели друг на друга, на лице Касс промелькнуло множество эмоций. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она произнесла:

– А кто будет убирать мусор?

Атмосфера разрядилась, и Марко выдохнул. Расслабив плечи, он улыбнулся. Ему хотелось обнять Кассандру, но он встал на колени и, считая себя самым удачливым человеком на земле, подобрал с пола ненужное доказательство того, что спящий наверху ребенок его сын. Ему не нужен документ, чтобы убедиться в том, что он уже знает. Он все понял в тот момент, когда акушерка положила ребенка ему в руки. Он просто не хотел признаться в этом самому себе или Касс. Впервые в жизни он задался вопросом, получится ли из него хороший отец. Не просто хороший, а лучший.

Когда Кассандра спустилась вниз, покормив Люку и уложив его спать, Марко подбросил еще поленьев в камин.

– Присядь, – пригласила она.

– Ты хочешь поговорить? – догадался он.

– Да. – Присев на некотором расстоянии от Марко, она повернулась к нему лицом и обеспокоенно на него посмотрела. – Я уверена, события из нашего детства сделали нас такими, какими мы стали.

– Детство, конечно, учит нас тому, чего мы не хотим, – сказал он.

– И тому, что мы хотим, – мягко возразила она.

– Мы стремимся к одному и делаем все возможное, чтобы избежать другого, – ответил он, пожимая плечами.

– По-твоему, это так просто, Марко? Мне было непросто. Вспоминая прошлое, я, повзрослев, отношусь к своим родителям по-другому. Но мое прошлое хорошо документировано, а твое тщательно скрыто.

– И ты хочешь знать почему? – спросил он.

– Ты отец моего сына, – сказала она. – Было бы странно, если бы я не хотела узнать тебя лучше.

В свое время Касс удивилась бы, увидев, что глаза Марко темнеют от волнения. Но не сейчас. Рождение ребенка изменило Марко на каком-то глубоком и фундаментальном уровне, вскрывая то, что он прятал.

– Расскажи мне о своей матери, – произнесла Касс. – Ты ее помнишь?

– Конечно, я ее помню. – Он нахмурился, вспоминая. – Как ты правильно заметила, теперь я отношусь к ней по-другому, но в детстве я ею тяготился. Сейчас я понимаю, что она на самом деле любила меня по-своему, но она была слабой.

– Ты не должен винить себя за то, что ты чувствовал к ней, пока был маленьким. Ты составил о ней настоящее мнение, когда повзрослел.

– Я обвинял ее во всем. В том, что она забрала меня от человека, которого я считал своим отцом, и в том, что она не осталась с моим биологическим отцом. Позже я узнал, что мой настоящий отец бросил ее, а человеку, за которого она вышла замуж, стало наплевать на незаконнорожденного сына, как только он узнал правду о его происхождении. Я считал свою мать шлюхой и алкоголичкой, которая переспала с другим мужчиной и попыталась выдать меня за сына своего мужа. Я отказывался понимать, что ее алкоголизм и зависимость от наркотиков – результат ее болезни. Ей требовалась помощь, а не обвинения собственного сына.