Онлайн книга «Время предательства»
– А значит, можно предположить, что этот файл не имел никакого отношения к официальным, разрешенным видам деятельности полиции. – Гамаш наконец-то завладел ее вниманием. – Что происходит, когда требуется отремонтировать автостраду? – Объявляется тендер, я думаю, – сказала Тереза. – А что потом? – Компании подают заявки. К чему вы ведете, Арман? – Вы правы, – сказал Гамаш. – Квебекская полиция не ремонтирует дороги, но она среди прочего проверяет результаты тендера на предмет мошенничества. Два старших офицера Квебекской полиции уставились друг на друга. Полиция расследовала дела о коррупции. А строительная промышленность в этом смысле была главным объектом подозрений. Почти все отделы Квебекской полиции в то или иное время занимались расследованием коррупционных схем в строительстве. От сообщений об откатах до проверок результатов тендеров и участия организованной преступности. От устрашений до убийств. Сам Гамаш проводил расследование исчезновения и предполагаемого убийства высокопоставленного профсоюзного деятеля и управляющего строительной компанией. – Так в этом все дело? – спросила Тереза, не сводя глаз с Гамаша. – Франкёр погряз в коррупции? – Не только он один, – сказал Гамаш. – Квебекская полиция в целом. Строительная промышленность являла собой мощную и коррумпированную громадину. А теперь, при тайном пособничестве Квебекской полиции, она стала неподконтрольной никому. Всемогущей. На кону стояли контракты в миллиарды долларов. Строительные компании не останавливались ни перед чем, чтобы эти контракты достались им, чтобы удержать их, запугать любого, кто бросит им вызов. Если где-то в Квебеке и был старый грех и длинная, темная тень от него, то искать это следовало в строительной промышленности. – Merde, – вполголоса произнесла суперинтендант Брюнель. Она понимала, что они потревожили не просто собачью кучку, а целую гору дерьма. – Пожалуйста, вернитесь туда, Жером, – тихо сказал Гамаш. Он подался вперед, уперев локти в колени. Наконец-то они имели представление о том, что ищут. – Куда конкретно? – Контракты на строительство. Крупные. Недавно заключенные. – Хорошо. Доктор Брюнель развернулся, его пальцы забегали по клавиатуре. Рядом с ним, за другим терминалом, приступила к работе Николь. – Нет, погодите, – сказал Гамаш, прикоснувшись к руке Жерома. – Не новое строительство. – Он задумался на секунду. – Ищите контракты на ремонт. – D’accord, – сказал Жером и начал поиск. – Здравствуйте. Извините, что беспокою. Я вас не разбудил? – Кто говорит? – спросил сонный голос на другом конце телефонной линии. – Меня зовут Мартен Тесье, я работаю в Квебекской полиции. – Это насчет моей матери? – Женский голос внезапно стал настороженным. – У нас пять часов утра. Что случилось? – Вы думаете, я звоню насчет вашей матери? – спросил Тесье дружелюбным, спокойным голосом. – Она работает в Квебекской полиции, – сказала женщина, полностью проснувшись. – Когда она приехала, то сказала, что кто-нибудь может позвонить. – Значит, суперинтендант Брюнель с вами, в Ванкувере? – спросил Тесье. – Разве вы не поэтому звоните? Вы работаете со старшим инспектором Гамашем? Тесье не знал, как ему ответить на этот вопрос, не знал, что могла рассказать своей дочери суперинтендант Брюнель. – Да. Он попросил меня позвонить ей. Могу я с ней поговорить? – Она сказала, что не хочет с ним разговаривать. Прекратите нас доставать. Они приехали совершенно без сил. Передайте вашему боссу, чтобы он оставил их в покое. Моник Брюнель отключилась, но продолжала сжимать трубку в руке. Мартен Тесье посмотрел на трубку в своей руке. Ну и что с этим делать? Он должен был узнать, действительно ли Брюнели находятся в Ванкувере. По крайней мере, их сотовые улетели. Он проследил за их движением. Они улетели в Ванкувер, к своей дочери. Последние несколько дней ездили по Ванкуверу, заходили в магазины и рестораны. В концертный зал. Но кто там путешествовал по городу – люди или телефоны? Тесье был уверен, что они улетели в Ванкувер, но сейчас его уверенность поколебалась. Брюнели расстались с прежним другом и коллегой, назвав Гамаша неадекватным. Но кто-то засек активность в том самом месте, где Жером Брюнель прервал поиск. А может быть, вовсе и не прервал. Когда дочка Брюнелей сняла трубку, в ее голосе несомненно прозвучала озабоченность. Она спросила: «Это насчет моей матери?» Не сказала: «Слушаю вас». Поинтересовалась: «Вы хотите поговорить с моей матерью?» Нет. Такие слова мог произнести человек, который не знает, что происходит с его матерью. Такой вопрос не задают, когда мать спит в нескольких футах от тебя. Тесье позвонил коллеге в Ванкувер. – Подождите, – сказал Гамаш. Он сидел, наклонившись вперед и глядя на экран через очки. – Назад, пожалуйста. Жером вернулся назад. – Что там, Арман? – спросила Тереза Брюнель. Гамаш побледнел. Она никогда не видела его таким. Видела рассерженным, обиженным, удивленным. Но за все годы совместной работы она не видела его таким потрясенным. – Господи Исусе, – прошептал Гамаш. – Невероятно. Он попросил Жерома вывести на экран другие файлы, на первый взгляд ничем между собой не связанные. Одни из них – очень старые, другие – недавние. Одни с дальнего севера, другие из монреальского центра. Но все они так или иначе были связаны со строительством. С ремонтными работами. На дорогах, мостах и в туннелях. Наконец старший инспектор откинулся на спинку стула и уставился перед собой. На экране был отчет о недавних контрактах по ремонту дорог, но Гамаш, казалось, смотрел сквозь слова, пытаясь проникнуть в более глубокий смысл. – Одна женщина покончила с собой несколько дней назад, – сказал он наконец. – Прыгнула с моста Шамплейна. Вы можете ее найти? Дело для Монреальской полиции расследовал Марк Бро. Жером не стал спрашивать, зачем это нужно Гамашу. Он быстро нашел информацию о самоубийце в файлах Монреальской полиции. – Ее имя Одри Вильнёв. Тридцати восьми лет. Тело найдено под мостом. Дело закрыто два дня назад. Самоубийство. – Личная информация? – спросил Гамаш, вглядываясь в экран. – Муж – учитель. Две дочери. Живут в Папино, на востоке Монреаля. – А где она работала? |