Книга Зов памяти, страница 3 – Михаил Самарский

– Молодой человек, – Кирилл Андреевич обратился к Димке, – как вас зовут?

– Дмитрий! Но можно просто Дима.

– Отлично, Дмитрий! Позвольте обратиться к вам с просьбой?

– Да, без проблем, обращайтесь, – смущённо ответил Димка, с ним впервые говорили на «вы».

– Пройдитесь, пожалуйста, по пещерке, внимательно посмотрите, может, кого ещё встретите, приглашайте их к нам сюда, на свежий воздух. А мы потом более тщательно поработаем, я видел там много всякой химической посуды.

– Хорошо, – согласился Димка и нырнул в пещеру.

К профессору подошёл Лёха и отвёл его в сторону.

– Слушай, Андреич, ты как думаешь, эти двое, ну… эти… «барин» и «холоп», они нормальные? Мне кажется, они из «психушки» нарезали.

– А с чего вы, Алексей… э… как вас по батюшке?

– Да ладно тебе, – Москворецкий хлопнул профессора по плечу, – называй меня просто Лёхой и на «ты», я не привык к таким телячьим нежностям. Кстати, слушай, у меня сестра скоро школу заканчивает. Поможешь ей в МГУ поступить?

– Каким образом? – улыбнулся профессор.

– Ну, ты что? – развёл руками Лёха. – Маленький, что ли? Не переживай, денег хватит… Всё будет пучком.

– Алексей, – перебил профессор, – мне кажется, нам сейчас не об этом нужно думать. Произошло что-то неординарное, сдаётся мне, у нас большие проблемы. Очень большие. Вот почему вы решили, что товарищи, как вы выразились, «нарезали» из психбольницы?

– Так ты разве сам не слышал, что они несут? Один делегат съезда КПСС, другой «баринами» всех называет, ну, типа крепостной он…

– А тогда ответьте мне на один вопрос: какой стране сейчас принадлежит полуостров Крым? – неожиданно спросил Голиков.

– Ну, профессура! – хмыкнул Лёха. – Экзамены на ходу устраивает! Кончай ты это дело, Андреич. Ты к чему это спрашиваешь? Думаешь, я настолько тупой, что не отвечу?

– Думаю, что не ответишь, – улыбнувшись, заявил профессор. – Вернее, ответишь, но неправильно!

– Да ладно, – нахмурился Лёха. – Крым на Украине.

– Вот-вот! Ты из какого года? – спросил профессор.

– В смысле, родился? – спросил Лёха.

– В смысле, уснул когда? Какой год был у тебя?

– Ты гонишь, профессор? Я что, год проспал, что ли?

– Нет, не гоню, – Кирилл Андреевич, рассмеявшись, похлопал Лёху по плечу, – скорее всего мы не год и не два тут проспали. Ты так и не сказал, какой год сейчас по твоему мнению?

– 1997.

– А кто президент России?

– Борис Николаевич, – усмехнулся Лёха. – А что?

– А то! Я, например, уснул в 2015 году. Ехал из университета домой. Кстати, а Крым уже второй год, как снова в составе России. И Ельцин давно умер, похоронен на Новодевичьем кладбище. Понимаешь?

Лёха Москворецкий присвистнул:

– Ничего себе! Ты не обманываешь?

– Зачем? Зачем, скажи, мне тебя обманывать? Делать мне нечего? – вздохнул Кирилл Андреевич.

– Что-то мне прямо не верится! – Лёха потёр висок. – Если ты говоришь правду, то получается, что я проспал восемнадцать лет?

– Именно так! – подтвердил Кирилл Андреевич.

– Ё-моё, – Москворецкий хлопнул себя по лбу. – А этот делегат? Выходит, он… когда он уснул?

– Если учесть, что Двадцать шестой съезд КПСС состоялся в 1981 году, это был последний брежневский съезд, то уснул наш делегат тридцать четыре года назад. Я тогда ещё сам пацаном был.

– Мистика какая-то! А как же «холоп»? – Лёха усиленно чесал затылок. – С ним вообще… – он что, тут двести лет проспал, что ли?

– Не знаю, Алексей, не знаю, – тяжело вздохнул профессор, – но что-то тут не так.

– И что будем делать? – почему-то шёпотом спросил Лёха.

– Прежде всего, думать, – ответил профессор. – Нужно хорошенько подумать и разобраться…

Лёха неожиданно отскочил от профессора и, тыкая пальцем за его плечо, закричал:

– Смотри! Смотри!

Профессор обернулся и вздрогнул. Из-за дерева всего в метрах пяти-шести на них смотрело странное существо. По виду олень, но почему-то у него на голове было три куста рог, три глаза и шесть ног. «Олень» постоял несколько секунд, резко развернулся, прыгнул назад и исчез в кустах.

– Что это было? – спросил Лёха.

– Понятия не имею, – пожал плечами профессор.

– Куда это нас забросили, если тут даже олени трёхглазые да шестиногие?

В этот момент Кирилл Андреевич заметил на дереве птицу.

– Надо же, – кивнул он на ветку, – птица тоже трёхглазая.

– И, кажется, трёхкрылая и трёхлапая, – уточнил Лёха.

– Да, точно, – присмотревшись, подтвердил профессор. – По-моему, мы попали на остров каких-то мутантов.

Неожиданно раздался истошный крик Марии. Мужчины кинулись к ней. Оказывается, её напугала змея, выползшая из-под листвы. Мария была бледна, словно утренняя манная каша. Она дрожала и пыталась что-то сказать, но у неё не получалось. Той-пудель, не обращая внимания на змею, с изумлением наблюдал за хозяйкой.

– И гадюка тоже с тремя глазами, – произнёс Лёха. – Очень странно.

– Смотри, барин, – отозвался Матвейка, державший в руках бабочку, – здесь у бабочек три глаза.

– Андреич, мне приятель рассказывал, что такие в Чернобыле летают… Ёлы-палы, – хлопнул себя по лбу Лёха, – а мы случайно не в запретной зоне находимся? Может, тут радиация? Как можно проверить?

– Никак! – ответил профессор. – С помощью естественных человеческих чувств обнаружить её нельзя.

– Может, по запаху или на вкус?

– В том-то и дело, что она не имеет ни вкуса, ни запаха, ни цвета, она беззвучна и невидима.

– Но как-то же её определяют? – развёл руками Лёха.

– Определяют, – тяжело вздохнул Кирилл Андреевич, – но обнаружить радиацию можно только с помощью приборов. Называются они дозиметрами, радиометрами и пр.

– Печально, но в любом случае, что-то нужно делать…

В этот момент из пещеры вышел Димка, рядом с ним шёл парень на вид лет двадцати пяти.

– Знакомьтесь, – Яр! – объявил Димка. – Больше в пещере никого нет. Но Яр появился здесь благодаря мне.

– Что значит – благодаря тебе? – удивился профессор.

– Я случайно уронил колбу, вы сами видели, их там миллион. Она вдребезги, а на месте её падения вдруг образовалось такое, знаете, – Димка руками попытался изобразить шар, – облако, похожее на обычный пар. Через несколько секунд облако рассеялось, а на его месте прямо на полу лежал Яр, – пояснил Димка.