Онлайн книга «Сон без пробуждения»
|
Наполеонов заметил, что кто-то заботливо укрыл его теплым пледом. – Кто-нибудь есть в доме? – позвал он, поднимаясь с кресла и потягиваясь. – Есть, – ответили ему. И тут Наполеонов заметил, что Мирослава и Морис, по-видимому, и не покидали библиотеки, просто устроились поудобнее с книгами и дали капитану выспаться. – Чаю хочешь? – спросил Морис. – Хочу, – откликнулся Шурочка, – а торт остался? – Остался, – кивнул Миндаугас, – сейчас принесу. – Один кусочек, – крикнула ему вдогонку Мирослава. – Это еще почему?! – возмутился Шурочка. – А то ты опять уснешь, – сказала Мирослава. – Имею право. Работа у меня собачья… – Имеешь, имеешь, – перебила Волгина, – но только после разговора. – Ладно уж, не беспокойтесь, ваше величество, – съязвил Шура, – я выспался. – Прекрасно, – парировала Мирослава, – а чтобы тебе не напрягаться, можешь именовать меня просто богиней. Шура метнул на хозяйку дома красноречивый взгляд, но не сказал ни слова. Морис прикатил столик с чаем, наполеоном для Шуры и фруктами для Мирославы и себя. Дон в такой поздний час никогда не ел, поэтому он неодобрительно посмотрел на еду, лизнул пару раз свою лапу и снова закрыл глаза… Мирослава подошла к камину и села рядом с котом. Отблески пламени озарили ее лицо. В изгибе губ затаилась и растаяла улыбка неуловимая, непостижимая. Была она или нет на губах молодой женщины, могло знать только пламя, рассыпавшееся красными отблесками искр на черной шерсти кота. – Между прочим, – недовольно пробубнил Шура, – уже первый час пошел. – Ну и что? – невинно осведомилась Мирослава. – Ничего! Все порядочные люди в это время спят. – Увы, Шурочка, ты сыщик… – Знаю, знаю, – ворчливо отозвался Наполеонов, и принялся за чай с тортом. Морис взял со стола чашку чаю и подал ее Мирославе. – Спасибо. – Пожалуйста. – Ну, вы даете! – восхитился Шура. – Не понимаю… – пожала плечами Мирослава, – как Софье Марковне – известнейшей пианистке, талантливейшему педагогу – удалось воспитать свое чадо подобным образом?! – Меня уже в третий раз за короткое время упрекают в невоспитанности. Мирослава фыркнула. – У матушки просто не хватало на меня времени, – ответил Наполеонов и продолжил уплетать торт. – О, кстати! – вспомнил он, – сегодня я у вас переночую. – Мы догадались, – сказала Мирослава, – только не забудь позвонить матери. – Не надо! – То есть? Она же будет волноваться! При твоей-то работе! – Сказал же, не надо! Она думает, что я в командировке. – Некрасиво обманывать родителей, – заметил без тени улыбки Морис. Шура метнул в него красноречивый взгляд, но от острот по поводу просвещенной Европы и маленькой, но гордой Литвы, удержался. Вместо этого он повернулся к Мирославе: – К матери приехала подруга. Близкая. – Ну и? – Она тетка, конечно, ничего, но болтушка страшная. Рта вообще не закрывает. У меня такое впечатление, что она даже во сне разговаривает. Шурочка дурашливо всхлипнул: – Пожалейте меня, ребята! Не могу я с этой бабой, извините, дамой, долго рядом находиться. У меня на нее аллергия. Заболею, в больницу слягу, кто будет тогда преступников ловить? – Наполеонов, будет тебе лицедействовать, – сказала же тебе: живи, сколько хочешь. Дом большой, места много. – А вот «сколько хочешь» – не говорили! – Шурочка весело потер одну ладонь о другую. – Так, теперь сказали. Шура, давай перейдем к делу. – Торт кончился? – огорчился Наполеонов и тут же спросил с надеждой, – а еще остался хоть маленький кусочек? – На сегодня – все! – Жестокая вы женщина, Мирослава Игоревна! Нет в вашей душе ни отклика, ни сочувствия бедному полицейскому. – Морис! Стащи с него плед! – Не подходи, викинг! – Русы от пруссов – поморских литовских племен. В этом случае варягов связывают с поморскими славянами и литовцами, а не со скандинавами, – проговорил Морис. – Чего? Чего?! – воскликнул Шура изумленно. – Морис, наполеоновский мозг не создан для исторических экскурсов. Не нагружай его, – притворно вздохнула Мирослава. Морис кивнул и направился к Шуре. – Ишь, дылда двухметровая! Ему легко маленького полицейского обидеть! В гости позвали, а сами третируют. Дождетесь, позову Незовибатько, у него один кулак – как моя голова, да и ростом его Бог не обидел. Морис быстрым движением сдернул с Шуры плед. Наполеонов вскочил с кресла и, подойдя к камину, сел на ковер. – Я готов к разговору, – сказал он серьезно, – просто мне нужна была подготовка… – Ты ведешь дело об убийстве Маревой Елены Константиновны? – Предположим… – Мне это известно доподлинно. – Откуда? – вяло поинтересовался Шура. – Свои источники. – Могу попробовать их раскрыть. К вам обратился Замятин Владимир Львович? Лицо Мирославы осталось непроницаемым. – Сергей Иванович Фролов? – Шура, не будем гадать. Лучше скажи, самоубийство исключено? – Я уверен, что она была убита. К чему ей сводить счеты с жизнью накануне свадьбы? И этот экстравагантный способ! Она могла выпить таблетки у себя в комнате. – Ты, конечно, установил, у кого в доме было снотворное? – Хороший у вас источник информации, Мирослава Игоревна. Снотворным пользовалась только Замятина Марина Ивановна, жена хозяина дома. И хранилось лекарство в ее комнате, в ящике шкафа. Отпечатки только Марины Ивановны. – Кто-то мог надеть перчатки и взять лекарство. – Мог… – обронил Шура. – Ящик закрывался на ключ? – Нет. Марина Ивановна даже комнаты своей не закрывала. – У тебя есть подозреваемые? – спросила задумчиво Мирослава. – Все! – отрубил Шура. – Интересно… Давай рассмотрим по порядку. Шура кивнул. – Например, чем тебе не угодил хозяин дома? Какие мотивы могут быть у Замятина Льва Наумовича? – Невеста сына могла ему просто не понравиться. – Это не повод для убийства. |