Онлайн книга «Непокорная красавица»
– Я полагаю, нет смысла и дальше тебя ненавидеть. Короче, как говорит Лорелея, прошлое – это прошлое, и оно не причиняет вреда, если мы этого сами не допускаем. Отец тяжело задышал, несколько минут кашлял в пропитанный кровью платок. Успокоившись, он подозвал Джека подойти ближе. Джек неохотно подошел. Он хотел бы внести в душу этого человека хоть немного мира и обрести мир для себя, но ему тяжело было смотреть на разрушение некогда сильного мужчины. Даже если большую часть своей жизни он его ненавидел. – Тебе не понять, как я сожалею о том, что сделал, – выдавил отец. – Сколько раз я желал, чтобы тогда у меня хватило сил остаться с твоей матерью. Несмотря на все насмешки и презрение, она держалась стойко, ее укрепляла любовь ко мне. – Он отвел в сторону затуманенные глаза. – Мне бы следовало то же сделать для нее, но я не мог выдержать мысли, что потеряю должность, потеряю семью... Джек стиснул зубы; открылись старые раны. Отец опять закашлялся, потом прохрипел: – Я рад, что ты не повторил мою ошибку. Ты никогда не поймешь, как я гордился тобой, когда ты преклонил колено перед Лорелеей и сказал ей о своих чувствах. Ты такой, каким я никогда не был. Неожиданный комплимент ударил его наотмашь, он не знал, как его принимать. Что можно на это сказать? – Я уверен, это она причина того, что ты пришел ко мне, да? Ты ей рассказал про нас? – Да. У меня нет от нее секретов. – Женщины не могут помочь, зато стараются устроить все так, как сами считают правильным. Но я рад, что она настояла. Джек тоже начинал с этим соглашаться. – Я тебя прощаю, отец. – Слова дались ему с трудом, но после того, как они были сказаны, у него как будто груз свалился с плеч. «Но я никогда не пойму, почему ты это сделал. Как ты мог это сделать?» Джек похоронил эти мысли. Они прошлое, и он не желал, чтобы они возвращались. – Позови своих братьев. Когда все собрались, Уолингфорд жестом показал, чтобы они встали вокруг кровати, и улыбнулся. – Эту картину я мечтал увидеть всю жизнь. – Он посмотрел на Джастина: – Открой нижний ящик стола, найдешь документ с печатью. Джастин принес бумагу. Уолингфорд взял ее и передал Джеку. – Для моих внуков. Пусть получат часть того, что я должен оставить их отцу. Ошарашенный Джек взял бумагу. На мгновение их руки соприкоснулись, и Джек принял последний вздох отца. Адриан и Джастин залились слезами, оплакивая любимого отца. Чувствуя себя неловко и неуверенно, Джек тихо ушел. Лорелея сидела у окна в гостиной и в свете угасающего дня рисовала очередной портрет Джека. Свой любимый фрукт. При одной мысли о нем у нее становилось тепло на душе. Ее отец долго сопротивлялся, но Лорелея несколько дней дулась, и наконец, ей удалось поколебать его отношение к Джеку. Потом Джек увивался вокруг ее отца, надоедал и предупреждал, что не отстанет, пока тот не задаст ему хорошую взбучку. Лорелея улыбнулась своим воспоминаниям. Она оглядела большую комнату, подняла глаза к лепному потолку. Дом был красивый, Джек его купил для них двоих, и она надеялась, что со временем он заполнится детьми. Тем более что Кит решил плавать с Морганом. Джек принял решение сына в штыки, но в конце концов отпустил мальчика. Морган обещал о нем заботиться и привозить домой не реже двух раз в год. Лорелея надеялась, что ради Джека Морган сдержит обещание. Она услышала, как открылась входная дверь, и хотела встать, но Джек уже вошел. У него было суровое лицо. Между ними не было сказано ни слова, но она все поняла. – Он умер? Джек кивнул. Лорелея встала, сняла рабочий фартук, подошла к мужу и крепко обняла. В ответ он сжал ее еще крепче. Так они стояли, обнявшись, несколько минут, потом Джек отодвинулся. – Спасибо, что заставила меня пойти, – хрипло сказал он. Лорелея сжала ему руку, она была в восторге от того, что последнее противостояние бывших врагов обернулось для Джека чем-то добрым. – Тебе стало лучше? Он поцеловал ей руку. – Странно, но да. Я чувствую облегчение. Как будто прошлое больше не может причинить мне вреда. – Я очень рада. Джек выпустил ее руку и достал из кармана документ, скрепленный печатью. Лорелея повертела его в руках и узнала герб Уолингфорда. – Что это? – Он хотел, чтобы я это взял. – Но ты его не открыл? – Решил предоставить тебе эту честь. Лорелея сломала печать и развернула бумагу. Пока она читала, в ней мешались злость и облегчение, грусть и радость. – Ну? – спросил Джек, когда она закончила. Лорелея спорила сама с собой, надо ли ему говорить. Но они решили не иметь секретов друг от друга, даже если это причинит боль. – Отец твоей матери годами писал адмиралу и умолял привезти тебя к нему. – Ее голос дрогнул, когда она увидела, как на лицо Джека легла тень. – Похоже, у него не было других наследников, он умер восемь лет назад и все оставил тебе. – Что?! – Да. Адмирал написал, что у него не хватало духу сказать твоему деду, что он с тобой сделал, а поскольку он не знал, как сообщить тебе о наследстве, он управлял поместьем и деньгами вместо тебя. Джек потемнел от злости. Желая хоть как-то его утешить, Лорелея притронулась к его руке. – Но он очень хорошо управлял. А еще адмирал оставил тебе собственное большое имение в Уэльсе. – Неужели он думает... – Джек, его уже нет. Разве теперь имеет значение, что он думал? Джек вздохнул: – Видимо, нет. Лорелея отдала ему письмо. – Ты богатый человек, Джейкоб Дадли. Он фыркнул. – Я и так был богатый человек. – Он привлек ее к себе. – Но скажите-ка, миссис Дадли, если бы я был бедным моряком, без всех этих алмазов и прочего богатства, вы бы так же хорошо ко мне относились? Она засмеялась: – Конечно, нет, сэр. Потому что мне пришлось бы смотреть, как редеют у вас волосы и отвисает живот. – Что-что? – Что слышал. – Сдается, миледи так давно не видела мой живот, что путает меня с кем-то другим. – Я его видела этой ночью и должна сказать, это был дряблый холм. – Дряблый? Холм? |