Онлайн книга «Благие намерения»
|
– Ну и что? Макнаб включил ее в свой список. Она затмила Лорили Касл, а та не вылезала из списка целых три года. – Что у него за список? – Тех, с кем можно было бы заняться сексом, если бы представилась возможность. У него случится обморок, когда я ему скажу. Не стану его осуждать. Я пользуюсь ее маской для волос. – Зачем тебе маска для волос? Хочешь их спрятать – надень шляпу. – Увлажняющая маска! Волшебная вещь, только натуральные компоненты! И она… – Пибоди, Матильда интересует нас только потому, что оказалась здесь и, проявив прыть, не позволила неизвестному поразить мишень. Ева прикинула расстояние от ступенек до залитой вином стены. – У нее верная рука! Уперев руки в бока, она прошлась по мастерской. На мониторах красовались изображения, которыми перед происшествием занимался Хастингс. Шторы задвинуты, свет включен. – За Хастингсом ничего не стоит проследить, чтобы разобраться в его образе жизни, надо только проявить терпение и решительность. Сиди себе на парковке между домами и глазей. Можно побродить по магазинчику внизу и выяснить часы работы продавца. А если набраться храбрости, то даже подняться наверх и, притворившись, что хочешь заказать портрет, собрать всю информацию. – Сегодня он работал допоздна, – предположила Пибоди. – Два вечера в неделю он трудится в одиночку. Сегодняшний вечер был посвящен обработке изображений. Но последние две недели Матильда проникала через боковую дверь и поднималась наверх. Так происходило два, три, даже четыре раза в неделю – когда как получится. Возможно, она что-то делает наверху, пока он корпит в мастерской. Может, она приносит готовую еду, и они вместе утоляют аппетит. – Сегодня все так и было, – согласилась Ева. – Она устроила сексуальный ужин для двоих. А тут шум, крик, звук падения – это когда он грохнулся на пол. Она – вниз, с бутылкой в руках. Что же она видит? – Ева присела над пятнышком крови. – Вот здесь он крепко приложился головой. Матильда видит неизвестного. Тот – ее. Оба реагируют: он выпускает электроразряд, она швыряет бутылку, которая разбивается об стену. Остается восхищаться ее реакцией и меткостью. Держу пари, на буром пальтишке остались пятна от «Пино нуар». А неизвестный промазал. Точно он бьет только вблизи. То ли растяпа, то ли сплоховал от паники. Трус. Как того требуют правила, Ева пометила маркером пятнышко крови. – Возьмете образец, – скомандовала она чистильщикам. – Проверим, принадлежит ли кровь потерпевшему. – Ева описала последний круг. – Неизвестный воображал, что без труда разделается с Хастингсом – человеком привычки, одиночкой и человеконенавистником. А тут – Матильда! Она опять уставилась на залитую вином стену и на чистую стену напротив. Самое место для послания, подумала она. Здесь оно бы и красовалось. Рабочее место для Хастингса гораздо важнее жилища. «Какая надпись встретила бы меня в этот раз?» – подумала Ева и повернулась к Пибоди. – Его внешние камеры безопасности – ерунда, большинство неисправны, зато в магазинчике и в офисе они в порядке. Возьми их записи, посмотрим, что там. Пусть полицейские, уже имея рисунки, опросят завтра утром жильцов. Поговори завтра с обоими свидетелями: они будут спокойнее, и со второго захода могут появиться новые подробности. Ева огляделась. Двое чистильщиков обстоятельно занимались своим делом. Приятная особенность – отсутствие бригады из морга. Можно считать, вечер удался. – Здесь пока что все, – подытожила она. В машине Ева проглядела свои заметки, кое-что подчеркнула и обвела. – Это женщина! – объявила она. Рорк посмотрел на нее. – Матильда не сомневается, что это мужчина. – Она была в десяти футах. Первым делом она увидела Хастингса на полу, что ее больше всего впечатлило. Она видела этого человека – крупного, во всем буром, с коробкой – и здоровенного типа, с которым спит, вспыльчивого, а теперь потерявшего сознание, а то и испустившего дух. То есть – мужчин. Нам не приходит в голову, что женщина может вломиться в чужой дом, тем более – повалить на пол Хастингса. Большинство женщин больше боятся мужчин, чем женщин. – Думаешь, мужчина тоже не погнался бы за Матильдой? – Необязательно. Трусость не зависит от пола, а мы имеем дело с трусом. Хастингс был рядом, лицом к лицу, и он увидел женщину. Лица он почти не разглядел, но почувствовал, что перед ним женщина. Кожа – он говорит, что у нее хорошая кожа. Ева немного помолчала, задумчиво глядя на Рорка. – У тебя тоже кожа что надо, но тебя не примешь за женщину. – Благодарю. – Он может ошибаться: он был взбешен, а от шокера могло помутиться в голове. Но я склонна доверять его инстинкту. Здесь нет сексуальной составляющей. Нет, женщина – в этом есть смысл. – А, скажем, гомосексуалист с хорошей кожей? – Черт! Не исключено. – Ева потерла себе висок, смущаясь, что ей самой это не пришло в голову. – Но зачем так стараться скрыть фигуру, а не только лицо? Может, я слишком тороплюсь, но попробую так: исключаем гетеросексуальных мужчин и всех моложе тридцати и старше сорока. Тех, кто не попадает в эти рамки, я передам кому-то еще. – Ты не полагаешься только на инстинкт Хастингса. – Нет. Она сильная, способная, хитроумная. Служит в органах правопорядка, во вспомогательных службах, или изучала наши материи, как религию. Живет одна. Выполняет ответственную работу. Делает то, чего от нее ждут, не привлекая внимания. Растворяется в толпе. Не имеет близких друзей, детей, конкретного возлюбленного. – Она не повторит попытку убить Хастингса, – сказал Рорк. – Пока что. – Пока что – не повторит. Но она терпелива и умеет ждать. Пережив эту неудачу, залечив этот шрам, она перегруппируется. Сейчас ей придется отложить Хастингса. Но через пару месяцев, а может, месяца через три-четыре, не больше, люди снова заживут спокойно, вернутся к своим привычкам. Вот чего она будет дожидаться. Рорк остановился перед домом и повернулся к ней. – Ты врезала Хастингсу в вашу прошлую встречу, потому что он сам на тебя замахнулся. Кому об этом известно? – Там была натурщица, ассистент, стилист и… – Кто из тех, кто знает, соответствует твоим новым, суженным параметрам? – Не могу ответить. Надо будет поднять мой рапорт. Коп, лягнувший гражданского по яйцам, обязан подробно описать инцидент и привести достоверное основание своего поступка. Вдруг кто-то, ставший свидетелем, рассказал об увиденном кому-то еще? – Ева! Каковы шансы, что кто-то сказал кому-то, связанному с кем-то, кто видел, как Ледо двинул тебя кием, или об этом разглагольствовал? – Ни малейших шансов. – Она вылезла из машины. – Нет, этот человек имел доступ к моим рапортам. Я ЗНАЮ, что это так. |