Онлайн книга «В связи с особыми обстоятельствами»
|
Скорее всего, они резонно полагали, что любой гипотетический злодей (буде таковой тут откуда-то возьмется) первым делом обязательно нападет на часового – как на самую слабую часть банды. Лезть же на основные силы мог (с их точки зрения) только сумасшедший. Ну-ну… думайте так и дальше… Звякнул об пол металл – замок наконец-то поддался усилиям мародеров. Махавший топором мужик удовлетворенно крякнул и отшвырнул его в сторону – не нужен более. И напрасно – такая вещь всегда в хозяйстве пригодится, вот и запихнём его сзади за ремень… Скрипнула крышка сундука, и вся троица заинтересованно уставилась в его нутро. Старший из них нетерпеливо отпихнул локтем соседа – не мешай! И ничуть не удивился тому, что сбоку стало свободнее – ясно же дураку сказано… Неладное он почуял только тогда, когда что-то острое кольнуло его в район поясницы. Открыл рот, но сильная рука перехватила горло – и не вышло крика… Третьего белоповязочника Алексей огрел подобранным топором – вытаскивать нож было некогда. А тот уже начал было разворачиваться на шум. Второй, подколотый им в печень, ещё сучил ногами по полу, но с ним уже всё было ясно – не жилец. С него Ракутин и снял кобуру с наганом – не помешает. Морщась от брезгливости (ещё и руки об таких марать…) вытер клинок ножа и сунул его в ножны. Так… что мы имеем? Три винтовки – две трехлинейки и польскую. Все – не новые, порядком уже потасканные. Здесь разве что патроны пригодятся – та винтовка, что в траве осталась, намного лучше выглядит. Пнув ногою вещмешок, поставленный к стене, капитан обнаружил в нём каравай хлеба, и изрядный шмат сала – как это немцы его зевнули? Или прихвостни его ещё раньше зажать успели? Тайком от хозяев, так сказать… Почти полная литровая бутыль с молоком – горлышко заткнуто деревянной пробкой. И все – более ничего съестного не нашлось. Ну, ещё и телега осталась – там тоже что-то можно отыскать. И часовой – с ним-то так спешить не нужно. Кстати! У мертвяков-то ведь и табак имеется! И неплохой – жуткой, надо думать, крепости и духовитости самосад. Самое то… Подобрав с пола пустой мешок, Ракутин высыпал в него оба найденных кисета. Хорошенько перемешал и встряхнул. Готово… Этот фокус ему рассказывал ещё дед Миша – как в воду глядел, пригодилось! Теперь переоденем брюки – они покойнику ни к чему, пиджак… хорошо, что кровищей не сильно его запачкало. Повязку гадскую поправим – чуть не свалилась. А сапоги у нас и так похожие. Винтовку за плечо, мешок в руки (так, чтобы лицо прикрывал) – и пошли… Увидев подходящего сзади человека с мешком в руках, Митяй только языком поцокал – надо же! Сколько всего накопали-то! А с виду и не сказать, что богатый дом… Он слегка пододвинулся в сторону, чтобы подходивший не задел его своей ношей. А когда мешок (тяжелый, должно быть) внезапно повело в сторону, выбросил вперед руку – поддержать. И внезапно на его голову обрушилось что-то легкое и непонятное – сразу стало темно. И стоило только открыть рот, чтобы вздохнуть… Глядя на бившееся в припадках кашля тело, Алексей только присвистнул – ну, дед и присоветовал… Он же сейчас все легкие выплюнет! Но нет, не похоже. Да и мешок вовремя у него с головы сняли. Подобрав винтовку незадачливого часового, он пристроил её к плетню. – Ну?! Долго ещё тут комедию ломать собираешься? Смотри, я человек нетерпеливый! Сможет он говорить, тут и к бабке не ходи. Петь вот не получится, как и орать громко – опосля табачного-то сюрприза. Хитроумный дед, когда рассказывал о вариантах применения такого вот мешочка с табаком, специально подчеркнул, что запорошив человеку глаза и дыхалку табачной пылью, можно разом свести его активность практически к нулю. Видеть он после такого фокуса, почти не сможет, да и дышать будет с большим трудом – не до воплей. – Это, чтобы вы знали, старинный казацкий способ снятия часовых. Только мешок обычно из кожи шили – она всякие вопли глушит намертво! Ежели супостата по лбу звездануть – так ведь и переборщить недолго. Может и копыта отбросить, – вещал дед Миша, развалившись на койке. – А табачок, особливо злой – самое милое дело. Ни нюхать, ни орать – да и смотреть-то, почитай, что и нечем… Не будучи сильно уверен в своих способностях правильно и прицельно (в смысле – не до смерти) огреть часового по башке, Ракутин и решил использовать науку старого сапера. Да и здоров был Митяй… а ну, как недостаточно сильно стукнешь? Вот поговорить с ним капитану очень даже хотелось. Было у него несколько вопросов к этому субчику… – Ну? Оклемался? – Да-х… да… – Кто командовал немцами? – Лей… лейтенант Рингольден… так, вроде… – Откуда он? – Их часть туточки рядом стоит… верст пять… – Кто Игната заложил? – Не… никто его… Они на поле копошились, где бой был, искали чего-то. А нас там поставили стеречь. Вот Панас его и углядел. Стали кричать, а тот, что… что с ним был – стрельнул, да и в кусты. А Игнат… он телегу бросить не схотел… вот и поймали его. – И немцам сдали… – Так ить… власть оне! Как не сдашь? У немца с этим делом строго! Капитан только зубами скрипнул. – Куда скотину гнать собрались? – Так это… к немцам! Куды ж ишшо-то? Ихний главный так распорядился. – Кто должен её гнать? – От нас кого назначат – тот и погонит. А прочие – домой. – С награбленным добром? – Так… Игнату оно и без нужды-то! Чего пропадать впусте? Это немцы все сотворили – не мы! – И ворота запирали… телегу ставили – тоже чужаки какие-то? А? – Дык… немец же сказал! – Угу… – Алексей присел на корточки, разглядывая лежащего на земле пленника. – Раненых вытащить – тоже немец не разрешил? – Он! Такой злыдень! – Куда скот вести? – А тутось – версты три… чуток, может, и более. Туда! – кивнул головою пленный. – Рядом всё! К ночи и дошли бы… – Пароль у часовых какой? – Чегось? Не знаю я … Так, толку с этого петуха более не будет – он и так уже рассказал всё, что знал. Ну что ж… отведем его к товарищам… на добрый сон. Пора уже, скоро темнеть станет, а тут ещё столько топать… Спустя полчаса, закончив кое-какие приготовления, Ракутин неторопливо топал по дороге, помахивая найденным в сенях дома кнутом – подгонял бредущее вперед стадо. Форму свою он убрал в висящий за спиною вещмешок, напялив на себя подходящую по размерам одежду. На рукав присобачил пресловутую повязку и теперь мало чем отличался от давешних прихвостней. И в самом деле, маловероятно, чтобы все немецкие солдаты знали в лицо этих деятелей. Проходящая часть, сегодня они здесь, а завтра – за полсотни километров. Какая нужда в том, чтобы запоминать местных предателей? |