Книга В дельте реки Сакраменто, страница 22 – Джулиана Морис

— Так лучше? — спросила Энни, подойдя и обмахивая его большим веером.

Нежность захлестнула Макса. Весь день он представлял, как они занимаются любовью, но этот простой вопрос растрогал его до глубины души.

— Замечательно… спасибо. У тебя, должно быть, дела. Здесь будет шумно, когда я начну сверлить.

Надо поскорее закончить работу и бежать отсюда. Энни слишком хороша, чтобы быть в безопасности наедине с ним. Как, впрочем, и с ее возможными женихами.

Проблема в том, что оба, и Джош, и Паркер, казались вполне порядочными людьми. Его бабушка это подтвердила, а Грейс Хантер хорошо разбиралась в человеческих характерах.

Старая дрель взвыла в руках Макса. Возможно, через несколько месяцев Энни будет жить здесь уже со своим мужем. И этот человек будет пользоваться теми же инструментами из мастерской, которую он тринадцатилетним пареньком помогал строить отцу Энни.

Когда она выйдет замуж, ему больше не придется помогать ей с ремонтом. Не будет больше и случайных ужинов, и, конечно, поцелуев на крыльце.

Поцелуев на крыльце?

Он больше никогда не поцелует Энни.

Макс так задумался, что дрель соскочила, едва не отхватив часть большого пальца.

— Проклятье.

Энни вбежала в гостиную.

— Ты в порядке?

— А как ты думаешь? — огрызнулся он, размахивая посиневшим пальцем.

Она отпрянула, и Макс моментально раскаялся в своих словах. Он кричал не от боли, а от досады — злился на свою неспособность отказаться от Энни, даже мысленно.

— П-прости. Я принесу аптечку, — прошептала она, исчезая за дверью.

— А, черт.

Макс уперся лбом в дверной косяк. Энни ни в чем не виновата. Он сам навязал ей свою помощь. Единственное, о чем она просила его, это рассказать ей об одежде и свиданиях, но Макс не лучшим образом выполнил свою роль.

— Сильно кровоточит? — спросила Энни, возвращаясь с аптечкой.

— Все в порядке. Крови нет совсем, — пробормотал Макс.

— Дай я посмотрю.

Она опустилась на колени и взяла его руку своими тонкими пальчиками, исследуя небольшую ранку. Ее прикосновение было таким приятным, а его рука оказалась так близко от самой женственной части ее тела… В этот момент он жаждал Энни больше, чем глотка свежего воздуха.

— У тебя красивая кожа, — прошептала она.

— Один из моих предков был апачем. От него я унаследовал смуглую кожу.

— Я знаю. Грейс говорила мне.

— Это отпугивает некоторых женщин и очаровывает других, — заметил Макс.

Она подняла на него глаза и встретила знакомое ей замкнутое выражение, которое появлялось на его лице всякий раз, когда Макс огораживался от людей барьером.

— Я понимаю, почему женщины поддаются твоему очарованию, — сказала Энни, осторожно подбирая слова. — В конце концов, ты не самый безобразный мужчина в мире.

Макс разразился смехом.

— Спасибо.

Энни улыбнулась в ответ, чувствуя себя более уютно, несмотря на то, что его пальцы лежали на се бедре. Она не знала, почему они оказались там, но ей это нравилось.

— Я всегда считала, что индейская кровь отчасти является объяснением твоей привлекательности.

— Так, значит, это не пугает тебя?

— Почему это должно меня пугать? — спросила она.

— Действительно, почему? — Макс дотронулся до кончика ее носа и улыбнулся. — Я говорил тебе, что ты мне нравишься, Энни Джеймс?

Энни постаралась обрадоваться тому, что он убрал свою руку с ее бедра, но радости почему-то не испытала.

— Хочешь лимонада? — предложила она.

— Звучит заманчиво.

— Я сейчас принесу.

Энни схватила аптечку и поспешила на кухню, где немного отдышалась и отчитала себя за потерю здравого смысла. Все происходило так быстро, ее чувства пробуждались и рождали желание такое сильное и всепоглощающее, что она была не на шутку испугана.

Все еще прерывисто дыша, Энни вынула из кухонного шкафа древнюю соковыжималку. Почти все в кухне было старым. Травы росли в треснувших чашках, чугунным сковородам было лет шестьдесят, а зеленые стаканы были куплены матерью Энни до ее рождения. Но ей это нравилось. Магазин не давал больших прибылей, но у нее — невеликие запросы. Она платила за дом и каждый месяц могла еще отложить немного денег.

Вскоре свежий аромат лимонов наполнил воздух. Макс любил, чтобы напиток был сладким, поэтому Энни добавила побольше сахара.

— Боже, — пробормотала она, кладя лед в кувшин, — как может женщина знать, какой лимонад любит мужчина, и ничего не знать о самом мужчине?

Макс проверял замок на входной двери, когда она вернулась из кухни.

— Почти закончил? — спросила Энни, передавая ему стакан.

— Почти, — улыбнулся он и сделал большой глоток. — Очень вкусно. Никто не делает такого лимонада, как ты.

— Я передам твои слова Грейс.

— Предательница.

Макс усмехнулся. Энни могла порассказать многое из того, о чем не знала Грейс, но никогда не делала этого, хотя и угрожала часто. Она была самым надежным человеком из всех, кого он знал.

— С дверьми я закончил, но мне еще нужно проверить окна. Я хочу быть уверенным, что все в порядке.

— В этом нет необходимости. У тебя есть более важные дела, чем мои окна.

— Нет.

Честно говоря, для Макса не было ничего более важного, чем безопасность Энни. — Но…

— Забудь, Энни. Я бы не отказался от добавки, — сказал он, протягивая ей пустой стакан.

Это был самый лучший способ остановить ее возражения.

Она нахмурилась, но взяла стакан.

— Ты невозможен.

— Знаю.

Усмехаясь, Макс вернулся к работе. Много времени не потребовалось: окна были в лучшем состоянии, чем двери. Несмотря на старость, замки закрывались как положено. Единственный неисправный было легко починить.

— Теперь ты должна пообещать мне запирать дом на ночь и когда уходишь в магазин или еще куда-нибудь, — сказал он перед уходом.

— Да, папочка.

— Я не шучу, Энни.

— Ладно, ладно. — Она наморщила нос, принимая из его рук связку ключей. — Но это глупо. В Митчеллтоне никто не запирается.

— И очень плохо. Я приеду в субботу, чтобы отвезти тебя на ярмарку. Бабушка не пойдет, поэтому мы поедем вдвоем. Кендрику и Макконнеллу не помешает увидать, что мы встречаемся, — прибавил Макс.

Энни вздохнула. Возможно, он и прав. Возможно, присутствие другого мужчины действительно заводит Джоша и Паркера, но это не означало, что она сможет достичь цели, если Макс все время будет поблизости. Ее сердце и так в опасности.