Книга Будь моей королевой, страница 24 – Андреа Лоренс

Гектор нервировал его. Серафия успокаивала. Габриэль точно знал, с кем хочет работать. Нужно во что бы то ни стало убедить ее остаться – в качестве сотрудника или его подружки.

– Позвольте мне взглянуть, прежде чем он появится здесь, – сказал Габриэль и потянулся к газете. – Это должно быть что-то ужасное, если Гектор тут же прыгнул в автомобиль.

Габриэль взглянул на заголовки, ожидая увидеть что-то неприятное о себе, но вместо этого нашел уничижительную историю о семье Эспина. Он посмотрел на Люка:

– Вы уже сказали об этом мисс Эспина?

– Нет, сэр, но она с минуты на минуту спустится на завтрак. Вы хотите, чтобы я ее предупредил?

– Нет, я сам скажу ей.

Может, им удастся разработать какой-то план действий, прежде чем здесь появится Гектор и начнет сходить с ума.

Габриэль погрузился в чтение статьи. По-видимому, еще в 1940 году, когда произошел переворот, появились слухи о лояльности семьи Эспина к новому режиму. Он такого никогда не слышал. Да и будь это правдой, их семьи никогда бы не отдыхали вместе, а отец не позволил бы Серафии работать с ним последние несколько недель.

Конечно, его отец был довольно сдержан, когда дело доходило до Серафии. По каким-то причинам он считал ее семью неподходящей, но у Габриэля не появилось возможности выведать у отца, в чем дело. Он был уверен, что это никак не касалось самой Серафии. Габриэль считал, что плохое настроение отца связано с ревностью. Вероятнее всего, именно этим объяснялось его поведение с тех пор, как они прибыли в Алму.

– Доброе утро. – Серафия выскользнула на террасу в черных капри и топе без рукавов. Темные волосы собраны в хвост, на ногах вместо туфель – украшенные драгоценными камнями сандалии. Сегодня в календаре не значилось никаких официальных мероприятий, поэтому она оделась в более непринужденном стиле.

– Гектор едет сюда, – объявил Габриэль без обиняков.

Улыбка исчезла с лица Серафии, и она опустилась на стул:

– Что случилось?

– По-видимому, газетные заголовки изменились: вместо предположений о том, станешь ли ты королевой, появились спекуляции о роли твоей семьи в свержении клана Монторо.

Серафия нахмурилась и взяла газету.

– О чем они? – Ее взгляд скользил по статье. – Какая нелепость. Наши семьи не враждовали, и мы не имеем ничего общего с переворотом. Разве они забыли, что семью Эспина тоже изгнали из Алмы? Мы много лет жили в Швейцарии, пока в Испании не свергли диктатора. Я родилась в Мадриде всего через несколько лет после того, как моя семья уехала из Швейцарии.

Габриэль пожал плечами:

– Я плохо знаю историю Алмы. Нам следует это исправить. Я даже не в курсе, что наши семьи когда-то соперничали в борьбе за престол.

– Это было более ста лет назад. Какое это вообще имеет отношение к тому, что происходит сейчас?

– Самое прямое, – вмешался в их разговор Гектор Вега, появившийся в дверях. Он тоже держал под мышкой газету. – Двести лет назад ваша семья отобрала у них корону. Эспина и Монторо многие годы боролись, пытаясь получить контроль над этими островами. В итоге Монторо победили, а обе семьи примирились. Они даже планировали связать себя узами брака и объединить родословные. Но, – продолжил он зловеще, – Рафаэль Первый разорвал свою помолвку с Розой Эспина и женился на Анне Марии. Было очень много обид, а потом пошли слухи о причастности семьи Эспина к перевороту. Ваша семья исчезла из Алмы до того, как все развалилось. Некоторым это показалось подозрительным.

– А теперь? – настаивала Серафия. – Думаю, за семьдесят лет моя семья преодолела смущение от разорванной помолвки. Нет никаких причин нас в чем-то подозревать.

– Разве? С уходом Тантаберры и возвращением в Алму Монторо у вашей семьи появился шанс вернуться на трон, – объяснил Гектор.

– Каким образом? – спросил Габриэль. – Выйдя за меня замуж? Этот план сработает, только если я соглашусь.

Гектор пожал плечами:

– Это только один из способов. – Он вышел к ним на террасу, но вместо того чтобы сесть на стул, принялся ходить взад и вперед по терракотовым плитам внутреннего дворика. – Другой способ – это полностью отстранить Монторо от власти. Если Монторо или Салазар будут впутаны в скандал или дискредитированы, семья сеньориты Эспина следующая на очереди.

Габриэль не понимал, что происходит. Серафия тоже – судя по тому, как у нее от удивления отвисла челюсть.

– Но у нас несколько претендентов на трон. Нужно дискредитировать всех, не только меня.

– Претендентов меньше, чем вы думаете. Ваш отец и брат уже отпадают. Остаетесь только вы, Бэлла и Хуан Карлос. Не думаю, что это невозможно.

– Никакой скандал не сможет дискредитировать Хуана Карлоса, – настаивал Габриэль. – Он до неприличия совершенен.

– Это не имеет значения, – возразил Гектор. – В статье намекают, что Серафию специально внедрили в вашу семью, чтобы подорвать ее изнутри.

– Она здесь, чтобы помочь мне! – воскликнул Габриэль. Его раздражало, что эта глупость разрушила такое прекрасное утро.

– Правда? – Гектор остановился и с подозрением оглядел Серафию.

– Конечно. Как вы смеете утверждать обратное? – вспыхнула Серафия.

Гектор поднял руки в жесте, означавшем «Сдаюсь».

– Хорошо. Хорошо. Но обвинения уже прозвучали. Нужно выяснить, как на них реагировать.

– Это смешно, – сказал Габриэль. – Я не хочу отвечать на какие-то слухи. По крайней мере, пока. Может, все забудется, если мы будем относиться к ним как к пустым безосновательным сплетням.

Гектор кивнул и остановился, чтобы сделать заметки в небольшом блокноте, который торчал у него из нагрудного кармана.

– Я просто не понимаю, – удивилась Серафия. – Еще вчера пресса была так положительно настроена к нашим отношениям. Что вдруг изменилось?

Гектор убрал записную книжку и повернулся, чтобы посмотреть на море, нервно стуча пальцами по перилам.

– Предполагаю, что кто-то запустил эту историю, чтобы дискредитировать Серафию.

– Но почему? – спросил Габриэль. – Что она могла сделать, чтобы так быстро кого-то разозлить?

Гектор, плотно сжав губы, оглядел Серафию:

– Она-то ничего не сделала. Думаю, это ваших рук дело. На вечеринке у Роулинга вы отвергли дочерей всех богатейших семей Алмы.

Габриэль закатил глаза:

– Даже если бы я не ушел в тот вечер с Серафией – что действительно ничего не значит, потому что она здесь по работе, – только одна девушка может быть выбрана в качестве королевы. А их там было двадцать или тридцать. Как я мог выбрать и никого не обидеть?

– Бьюсь об заклад, это Фелиция Гомес, – вступила Серафия. – Вчерашний случай лишь усилил их раздражение по поводу той вечеринки. Семья Гомес не любит проигрывать, а насколько я помню, ты даже не танцевал с Дитой в тот вечер. Полагаю, Фелицию это очень оскорбило. Добавь к этому вчерашнюю ситуацию после парада… Уверена, они побежали прямиком к прессе, как только мы уехали. Она не может отыграться на тебе, короле, так что сосредоточила свое раздражение на основной сопернице – на мне.