Книга Люди и Нелюди, страница 106 – Виктор Костин

– Как-то путано для меня рассуждает Натали Сергеевна. – Теперь по Марти. Перед ней тебе придется извиняться и замаливать вину. Ну, с этим у тебя, я думаю, проблем не будет, а?

– Да, с этим не будет, а вот перед родителями и со стороны Марти и со своей ты получишь, я думаю.

– Не смогут разорвать свадьбу? – я, с опаской.

– Не знаю, вряд ли, но серьезного разговора тебе не избежать. Эх Витоли, Витоли, как же ты так, – качает головой Натали уже спокойно.

– Да вот мозги после той ночи плохо работали. Решил загладить, – развожу руками.

– Э, а почему после той ночи, и чем «та» ночь отличалась от остальных? – Натали.

– Ну, Марти женщиной стала вчера вот, – я объясняюсь, немного смущаясь.

– Да, тогда я тебя понимаю. Хотя, да…, вы уже давно вместе были, – чуть заинтересованно Натали.

– Ей хватало поцелуев, – я раскаиваюсь.

– Да от тебя и этого хватит, маг ты мой любимый, мальчишка ты мой. Поцелуй и меня, а то я что-то не туда и не то уже думаю.

Целую и опять даю немного нежности. Стараюсь не переборщить, но ей хватает и этого. Она встает, уходит мне за спину, что-то там делает и возвращается назад.

– Да тебе даже спать с женщинами не надо, вот поцеловал и все, я уже поплыла вся, – откровенничает Натали со мной.

Я улыбаюсь: – Да, причем с тобой и я вот тоже. Посиди, я тоже назад схожу, – достаю платок и вытираюсь где надо, черт, черт.

– Дела, Витоли, это же не должно быть, только у детей такое бывает и не после секса же сразу, елки-палки…

– Ну почему, я вот с тобой ребенком себя и чувствую. Маленьким глупым мальчиком, – добавляю, а то вдруг не то поймет, объясняй потом.

Она соглашается: – Да, а как ты это делаешь?

– Не знаю, что-то отдаю, вроде как нежность, любовь.

– Да, я это и чувствую, только очень-очень сильно, ты это, много не отдавай, а то привыкну и не смогу больше – и что потом?

– Не знаю, я не всегда контролирую. Это же взаимно и затягивает, но у тебя не всегда сил бывает много.

– Да, скажем, если устал, тогда много не могу дать.

– Я помню. – Натали чуть улыбается, видимо что-то вспоминая.

Помолчали.

– Ты же флаконы можешь делать?

– Да. – Я киваю.

– И как? – Натали, заинтересованно.

– Когда как. Бывает три подряд, потом надо отдыхать, если предельно, наверное, пять могу в день, но уже лежать тогда буду пластом от этого.

– Не заболеешь? – наверное, хотела сказать «не умрешь», но в последний момент заменила слово.

– Не знаю, как бы нет, только становлюсь сильнее, это вроде тренировок, раньше мог один, максимум два, а сейчас вот 3–4 уже.

– Что с ними делаешь?

– Продаю, с Кастело договорился, он берет.

– И что ему сказал? – Вижу, глаза расширились, боится за меня.

– Да сказал, контрабанда.

Она успокоилась. – Но тогда откуда? Он далеко не дурак.

– И я про это. Вот и подошли мы, я как раз поговорить хотел.

– Да, мальчик, неприятная ситуация. Он ведь понимает, что где-то ты берешь.

– Я думаю, ты знаешь, что он думает.

– Ну Витоли, ну удружил, – Натали возмущается.

– А кому легко? – я немного подначиваю.

– А если меня… ну понимаешь. – Натали, уже спокойней.

– Он забоится, он торгаш, они родовых боятся, особенно таких, – я намекаю на имперское происхождение Натали.

– Извини, Витоли, я поняла, но ты страшный человек. Он же твой родственник, не жалко его?

– Понимаешь, Натали, в договоре есть пункт номер 36: в случае рождения ребенка мужского пола семья Кастело его забирает себе. Не жалко, нет. – Уже я возмущаюсь, буквально киплю весь от этого.

– Да, Витоли, ты жесток. Впрочем он тоже, я поняла, но мне надо будет иметь запас на всякий случай. Я могу купить и поставить, конечно, но все же.

– Не волнуйся, Натали, я дам тебе хорошие. Вот взял, я Бригиде должен, а ей сегодня не надо.

– Это как?

– Я договорился с ней. Рассчитываюсь флаконами за обучение. Я ей должен еще 18 штук.

– А она… – Натали.

– Нет, она не знает. Знает, что и Кастело.

– Хорошо, молодец.

– Или даже меньше. Ей это совсем не надо, – продолжаю объяснять ситуацию.

– Скажи, Витоли, а ты с ней только руси занимался? – тянет Натали, сильно задумчиво.

– Еще и географией, – я уточняю.

– Ты меня понял, что скажешь?

– Натали, давай я не буду отвечать на этот вопрос.

– Ну Витоли… я все понимаю. Ну, малыш… но такой хорошенький. Но и гад же натуральный, – смотрит на меня толи серьезно иронично и в то же время осуждающе качая головой. – Сколько ему дней? – вертит в руках флакон.

– Вчера сделал и месяц где-то… месячное в общем скорее всего.

– Воду из под крана берешь?

– Нет, только эль… энерджазинов идет, простая – нет, я пробовал.

– Это и я бы тебе сама сказала, у них есть особый ручей, из него только вода подходит.

– О Натали, а как бы к ним сплавать? – я, очень заинтересованно. – Моя старая мечта и задумки уже есть по этому делу.

– Билет купи, – Натали насмешливо.

– 800 злотов, знаешь, мне пока дороговато все же, – хмыкаю в ответ.

– Я могла бы помочь, но позже. Если хочешь летом, хорошо.

– Да, я подумаю, спасибо тебе, Натали.

– Еще у тебя проблемы. Ты не сможешь поехать сам. Только с родителями или с одним хотя бы, любым. Это потому что несовершеннолетний.

– Это почему?

– Энерджазины могут забрать. А вместе – родители тогда отвечают, энерджазины знают про это, не забирают детей. У них проблемы, не знаю какие, но им зачем-то нужны дети от людей, но они не воруют и не покупают, хотят только добровольно. Они очень честные. Наша дворянская честь против их Чести – образец безнравственности.

– Даже так? – это для меня новость.

– Да, это я знаю, не смотри на меня, у меня высшее образование, и это я изучала специально.

– Расскажешь? Мне интересно.

– Нет, подписка, – качает снова головой Натали.

– Ладно, понял, я соглашаюсь.

– Хотя, если хочешь, мне терять нечего, с тобой-то мы считай одно целое.

– Хорошо, если поеду, я спрошу, а так лишние знания – лишние печали.

– Откуда выражение?