Книга Песня для любимой, страница 25 – Кетрин Распберри

Его напарник, который наблюдал за происходящим, придвинулся поближе на случай, если задержанные вздумают бежать.

— Встать лицом к капоту! Руки на капот! — рявкнул Хэппидей. — И без глупостей, щенок! Побежишь — стреляю.

— Смысл бежать? — хмыкнул Майк, который никогда не имел неприятностей с полицией и впредь не собирался.

— А угонять «понтиак» смысл был? — не остался в долгу Барни. — Или твой папаша в курсе, что ты с подружкой катаешься на его машине без прав в кармане?

— Я не катался, — не выдержал Майк. — Я ехал в аэропорт, чтобы узнать, живы ли мои родители!

— Ладно на жалость давить, — наставительным тоном произнес Барни. — Руки давайте.

Он защелкнул наручники на запястьях Майка и Кэрол, а потом с сомнением в голосе уточнил:

— О чем это ты толкуешь? В аэропорту теперь что — единственное в округе справочное бюро открыли?

— Авиакатастрофа в Акапулько. Вы ведь слышали об этом? — вскинула голову Кэрол.

До нее дошло, что полицейские-то должны об этом знать.

— Да, слыхали, — встрял напарник Барни. — Сегодня полдня по радио только об этом и талдычат.

— А откуда — скажите, откуда летел самолет? — с замиранием сердца спросила Кэрол.

Она видела, как напрягся Майк, под глазами которого залегли темные круги, и как выступила испарина у него на лбу, несмотря на то, что день был довольно холодным.

— Из Мадрида, — пожал плечами полицейский. — А что?

— Это точно? — боясь поверить, переспросила Кэрол. — Не американский самолет?

— Да нет, точно не наш. По радио то и дело говорят: «рейс Мадрид — Акапулько, рейс Мадрид — Акапулько»!

— Это не они, — выдохнул Майк, и из его глаз брызнули слезы облегчения. — Милая, это не их рейс!

Двое полицейских с изумлением смотрели, как задержанные плачут и смеются, молятся и целуют друг друга, пытаясь обняться, несмотря на то, что им мешают наручники.

— Джонни, ты что-нибудь понимаешь? — обескуражено спросил Барни.

— Джонни, вы — ангел, приносящий благую весть! Спасибо вам! — воскликнула Кэрол.

— Слушай, — пробормотал Джонни. — По-моему, их надо везти не в полицейский участок, а в сумасшедший дом.

Сотрудники участка, куда привезли Майка и Кэрол, придерживались того же мнения. Комиссар с удивлением взирал на молодого парня, который сложился пополам на стуле, просто умирая со смеху, и его подружку, которая уже не могла смеяться и только тихо повизгивала, как раненая болонка. Конечно же, первым делом у них взяли анализы на наркотики — но те дали отрицательный результат.

И в карманах ни малейших признаков травки — даже жаль. Зрачки не сужены. Может, у этой парочки просто такое своеобразное чувство юмора? Ну что может быть смешного в таких банальных предметах — бумажнике и связке ключей, провалившихся в дыру в подкладке и найденных у парня в куртке при обыске?

— Закончили смеяться, голубчики? — строго спросил комиссар. — А теперь давайте рассказывайте все по порядку. Сначала ты, — кивнул он в сторону Майка и приказал своим помощникам: — Девушку уведите пока. Потом сравним показания.

Майк вытер лицо рукавом и начал свой рассказ со звонка тети Шейлы.

Комиссар слушал молча, почти не перебивая. Чушь, конечно, ахинея полная. И все-таки не похоже, чтобы парень лгал… Похоже, они с подружкой и правда здорово перепугались, если наворотили столько глупостей…

Он кинул взгляд на фотографию в рамке, которая всегда стояла на рабочем столе. Его семья. Жена, детишки… Представить, что бы он почувствовал, если бы они в этот день летели в Акапулько, было страшно. Конечно, он взрослый, опытный человек и не стал бы творить подобную чепуху, но как бы он это перенес…

Машину пробили по базе данных, и фамилия владельца совпала с фамилией на водительских правах задержанного. Похоже, это и правда дело семейное.

После того, как Кэрол, всхлипывая от всего пережитого, изложила свою версию произошедшего и их с Майком показания до мелочей совпали, комиссар кивнул своему помощнику:

— Все же пригласите для них врача. Пусть он им даст что-нибудь. Вроде валиума.

Джина была в шоке. Утром ее старшая дочь, примерная девочка, как ни в чем не бывало отправилась в колледж, а вечером муж привез ее на машине из полицейского участка, сонную от успокоительных таблеток, с красными глазами и следами от наручников на запястьях.

— Кэрол, как это понимать? — ахнула миссис Смит.

— Дорогая, я потом тебе все расскажу, — пообещал Пол. — Все не так ужасно, как ты думаешь.

— Да, мамочка, я тоже тебе потом все расскажу, — заплетающимся языком заверила Кэрол. Она никогда в жизни не принимала транквилизаторы и теперь с трудом держалась на ногах.

— А что это за жирное пятно на дубленке? — обратила внимание миссис Смит.

— О, это, наверное, от картошки, — махнула рукой Кэрол. — Знаешь, Джонни очень любит картошку-фри, она у него рассыпана по всей машине.

— Джонни? — упавшим голосом переспросила Джина. — Кэрол, а как же Майк? Ведь ты же встречаешься с Майком!

— Майк? — улыбнулась Кэрол. — О да. Майк лучше всех.

Майк лежал на своей кровати не раздеваясь, прямо поверх покрывала. Хорошо, что мистер Смит, отец Кэрол, отвез его домой: у юноши не было сил даже на то, чтобы стянуть с себя джинсы. Волнения сегодняшнего дня обернулись сильнейшей, всепоглощающей усталостью.

Несмотря на эту силу, прижимающую к земле и не позволяющую шевельнуть ни ногой, ни рукой, Майк чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Родители живы, неприятности с полицией улажены… Даже ключи нашлись, и ему не пришлось вдобавок ко всем подвигам лезть домой по водосточной трубе.

На автоответчике мигал зеленый диодик, сигнализируя о том, что для хозяина имеются не прослушанные сообщения. Майк сделал над собой нечеловеческое усилие и все-таки протянул руку, чтобы ткнуть пальцем нужную клавишу.

— Дорогой, мы живы и здоровы, не волнуйся за нас, — сообщил голос мамы. — Ты, наверное, смотрел новости… Не могли позвонить сразу, нам пришлось выводить и успокаивать пассажиров. Был безумно тяжелый день… Я позвоню тебе завтра. Пока!

Следующее сообщение было от Шейлы.

— Майки, маленький, прости, что переполошила. Все в порядке, Рэйчел звонила. Но я так волновалась… Так волновалась…

Майк запретил себе злиться на тетю Шейлу. Ее нервный характер давно известен, он сам не должен был поддаваться панике и нелепо метаться, подставляя любимую девушку. Но что толку теперь терзаться — все позади. Лучше думать о хорошем.

Например, о том, что на этой кровати сегодня вместе с ним лежала Кэрол, запах которой, казалось, запечатлелся на мягком пледе. И они чуть не стали близки. Милая, желанная Кэрол, верная Кэрол, которая, не раздумывая кинулась вслед за ним в авантюру, попала из-за него в полицию, но ни словом не упрекнула… Майк лежал, вспоминая тепло ее кожи под его ласкающими пальцами и испытывая смешанное чувство вины из-за того, что по глупости втянул ее в историю, и безмерной нежности и любви.