Книга Маг и его кошка, страница 129 – Алина Лис

— Побьют, — веско подытожил его приятель-виллан. И снова сплюнул на пол шелуху от ореха.

Скандал меж тем нарастал. Красавчик нервно вздрагивал, закатывал глаза, всем своим видом давая понять, как страдает его чувствительная натура от такого нелюбезного обращения. И в тот момент, когда по всем законам жанра кулак обманутого картежника должен был познакомиться с лицом плута, с молчаливого одобрения прочих посетителей трактира за спиной обвиняемого выросли два амбала.

— Остынь, — сказал один из них сиплым голосом и выразительно похрустел костяшками пальцев. — Чего гудишь?

Обвинитель резко сник, выпустил край рубахи. Посетители, поняв, что драки не будет, вернулись к своим делам. А победитель встал, показушно отряхнул слегка пострадавший во время спора костюм и направился к выходу.

— Нет, ну братцы, что же это делается! — возопил пострадавший, сообразив, что жертва удаляется небитой. Теперь он вещал, обращаясь ко всему трактиру разом. — Среди бела дня, при всем честном народе шулер обыгрывает вольного йомена, а никто и слова ни скажет?

— Не скажет, — меланхолично подтвердил виллан, доставая из кармана очередной орешек. — Дурных нема связываться. Был бы один…

Но судьба сегодня словно задалась целью оспорить слова горе-предсказателя. Не успела отзвучать жалоба, как на пороге залы для знатных посетителей возникло новое действующее лицо драмы.

При его появлении зал замолк как-то сам собой.

— Шулер? — альбинос в костюме знатного лорда обвел взглядом притихший зал. — Не люблю дерьмовых шулеров.

Магическим ударом темноволосого впечатало в стену. Распластанный по ней, он тщетно трепыхался, пытаясь вырваться из невидимых тисков. Бросившийся на его защиту первый громила пролетел через всю залу и вынес спиной дверь. Второй последовал за ним. Альбинос криво ухмыльнулся, прошел через зал ко все так же висящему, словно распятому на стене, мошеннику.

— У нас, в Дакии, — сказал он задумчиво, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то из присутствующих, — ублюдочным шулерам рубят пальцы. Рубят и прижигают.

А потом медленно и с видимым удовольствием начал ломать жертве пальцы. По одному.

После первого же перелома темноволосый заголосил и принялся умолять доброго сэра о пощаде:

— Я не шулер, ваша милость, — скулил он, с ужасом посматривая на вывернутый под неестественным углом палец. — Этот придурок просто проигрывать не умеет.

Фраза привела альбиноса в невообразимую ярость.

— Не ври, сссука, — прошипел он в лицо жертве и сломал сразу два пальца.

На восьмом переломе красавчик потерял сознание от боли, но альбинос методично довел дело до конца, после чего плюнул на сползшее по стенке тело и ушел обратно в зал для знатных посетителей, так и не удостоив остальную трактирную публику даже мимолетным взглядом.

— Однако… — глубокомысленно заметил виллан, нарушив все еще стоявшую после ухода альбиноса тишину.

Подтверждая эту философскую мысль, его собутыльник громко икнул.

* * *

— Впечатляет.

Альбинос оторвался от гусиной ноги, чтобы смерить взглядом посмевшего подсесть к нему наглеца.

— Чего тебе, горбатенький?

— Хотел выразить искреннее восхищение вашими воспитательными методами, мой друг. Должно быть, вы питаете большую нелюбовь к шулерам.

— Ненавижу, — коротко буркнул маг. И зачавкал, уделяя внимание отменно прожаренной птице.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, мой друг, но вы — Фергус Дакийский, двенадцатый Страж.

Теперь альбинос посмотрел на случайного собеседника куда более пристально. Взгляд скользнул по костюму — дорогой, из превосходной ткани, расшит золотом. Остановился на крупном перстне с рубином на указательном пальце гостя, перешел на другой перстень, на соседнем пальце, с печаткой в виде геральдического льва.

— Я-то да. А ты что за гусь? — с этими словами Фергус Дакийский снова отдал все внимание гусю первому. Жареному.

— О, мой могущественный друг, — многозначительно улыбнулся горбун. — Вы, как и любой другой маг, без сомнения, слышали обо мне. Но это не так важно. Куда важнее, что у меня есть предложение…

Элвин

Сразу после бала я уехал в Фельсину.

Просто не смог устоять перед соблазном, когда выяснил, какими возможностями обладает отыгранный у Фергуса рыжик. В бурю Гейл играючи преодолевал сотни миль, не чувствуя усталости.

Я всегда умел и любил вызывать бури.

Дорога до Фельсины по весеннему тракту при самых лучших раскладах должна была занять не меньше трех недель. Это если проводить в седле по шесть-восемь часов ежедневно, выматывая себя и лошадь до предела. Мы же добрались туда за пять суток. В ночь я устраивал снежную грозу с молниями и дикими ветрами, садился на рыжика и гнал сквозь мрак и ветер, наслаждаясь ощущением скорости.

Конь оказался той еще скотиной — упрямой и своенравной, но он мне нравился. Я ему тоже. Тонкий росток дружбы между нами постепенно креп. Я выполнял свою часть договора, Гейл платил тем же.

Фельсинский университет ожиданий не оправдал. Если здесь и были вербовщики Ордена, они давно свернули лавочку, уйдя в глухое подполье. Единственные культисты, которых мне удалось там обнаружить, оказались горсткой обиженных на жизнь школяров. Я застал их в самых разгар развлечений как раз после того, как они, заколов черного петуха, собирались по очереди овладеть прыщавой девкой прямо в склепе, на каменном надгробии одного из основателей университета.

Пришлось поработать воспитателем.

— Хаос детям не игрушка, — раздосадовано поучал я, пока глава этого сборища шутов успокаивал рыдающую девицу, а остальные под моим руководством тушили последствия моей же горячности.

Ни на одном из мальчишек не было и следа подлинного Хаоса. Пустышки.

Из чистого упрямства я убил еще две недели на поиски в Фельсине и окрестностях. Только время зря потратил.

Обратная дорога заняла шесть дней. Я подъехал к Старине Честеру на излете ночной бури, когда охра и пурпур на небесах Изнанки уже уступили место жемчужному перламутру.

Франческа была в гостиной. Я так обрадовался, увидев сеньориту, что не обратил внимания на выражение ее лица и слишком серьезный, настороженный взгляд.

— Доброе утро, леди-кошка. Смотрю, вы не удивлены.

— Доброе утро, мой лорд, — тихо ответила она. — Я знала, что вы сегодня вернетесь. Получила вашу мерлетту. ^[26]

Я и впрямь отправил ей вестника сразу, как принял решение о возвращении. Не знаю зачем. Захотелось.