Онлайн книга «Дайвинг для крокодила»
|
– И что? Пусть бы спрашивали. – Вы не понимаете. Люди завистливы. Кто-то просто позавидовал бы, а кто-то под предлогом борьбы со спекуляцией настрочил бы на Лаврентия донос. А так как у Лаврентия рыльце было в пушку, то подобная бумага ему была вовсе ни к чему. – Что-то не верится. – Я сам поразился, – признался Анатолий Артемович. – Конечно, с дядькой Лавром мы встречались не часто. Но он всегда был очень скромно одет. Курил самые дешевые сигареты. Носил часы и ботинки отечественной промышленности. Тоже совсем недорогие. Одним словом, ни своим видом, ни образом жизни не выбивался из общей серой массы. А вот поди же ты! Оказался миллионером! Только подпольным. Подруги переглянулись. Деревянный домик с удобствами на улице и с шиферной крышей – это жилье миллионера? Что-то не верится! – Может быть, вы ошибаетесь? – И не было никаких особых денег? – Были! И Анатолий Артемович поведал подругам историю, которую они уже слышали от Нинусика. Как Анатолий Артемович случайно столкнулся с дедом Лаврентием. Как они зашли в кабачок. И как пьяненького деда потянуло на откровения. – Жаловался он мне, – сказал Анатолий Артемович. – Мол, что в стране творится. Всю жизнь горбатился, деньги зашибал. А они в никчемные бумажки превратились. Да и золотишко уже не тех денег стоит, что когда-то за него заплачено было. – А может так быть, чтобы дед Лаврентий все это нафантазировал? – Он рассказал мне все в деталях, очень убедительно, – покачал головой Анатолий Артемович. – Как обманывал страну и покупателей. Кто ему в этом помогал. Как они обделывали свои делишки. Если хотите знать, он в те годы зарабатывал тысячи! Десятки тысяч! При том, что зарплата рядового служащего редко превышала двести рублей. А обычно была и того меньше. Подруги были поражены. – Как можно жить на двести рублей? – Вполне прилично можно было жить на эти деньги, – заверил подруг Анатолий Артемович. – Жили и на меньшие деньги. Ели и пили, одевались и раз в год все отдыхали. За границу, конечно, ездили только иногда и только избранные. Но сочинские курорты в те годы были в расцвете. И горнолыжный курорт в Домбае существует по сей день. Правда, в сильно урезанном виде. Подругам было это уже неинтересно. Те времена давно прошли. Жили и жили. Хоть на двести, хоть на сто пятьдесят или даже на сто двадцать рублей. Их интересовал дед Лаврентий и его якобы миллионы. – И что же? Куда он девал все эти деньги? – Копил! – Просто копил? Да они же давно обесценились! – Превратились в никчемные бумажки, которые даже нумизматы не берут! Анатолий Артемович покачал головой: – Разумеется, дядька Лавр был не так прост. И прекрасно понимал, что цена советским рублям, да и любым бумажкам – грош в базарный день. Сегодня они ценятся, а завтра правительство придумает реформу. И все накопления сгорят синим пламенем. – Так и случилось? – Безусловно, часть его накоплений была в рублях. Она пропала. Но основное сохранилось. – И как же старик их сберег? – Золото! – Золото? – Да. Единственная верная на все времена и страны валюта. Золото не обесценивается, золото не горит, золото не боится инфляции и падения курса валют. – Это вы так считаете? – Нет. Это слова самого дядьки Лавра. – Значит, он переводил свои накопления в золото? В драгоценные изделия? – Да, и в них тоже. Но много покупать он опасался. Опять же чтобы не вызвать лишних вопросов у окружающих. – Как же тогда? – Был у него один знакомый стоматолог. Вот у него Анатолий Артемович и приобретал свое золотишко. – А потом? – Складывал в тайничок на своей даче. Он и дачу приобрел исключительно для этой цели. – Это он вам сам рассказал? – Да. Больше ничего стоящего от Анатолия Артемовича подругам выведать не удалось. Сам он словами дядьки Лаврентия не заинтересовался. Счел их, как и подруги, пустой похвальбой. Но когда к нему явился Федор, хвастливый рассказ старика неожиданно всплыл у него в мозгу. И он поведал о нем сыну, надеясь направить мысли Федора в другое русло. Что же, в этом его расчет оказался верен. Федор кладом заинтересовался. Настолько заинтересовался, что даже отдал за него свою жизнь. – Насчет похорон я помогу, – сказал Анатолий Артемович, приятно порадовав подруг тем, что оказался все-таки не законченной скотиной. Однако уже следующие его слова разочаровали подруг. – Но я считаю, что все должно проходить очень скромно. Излишества тут совершенно неуместны. Немедленно позвоню Нине и скажу, что ей нужно уложиться в сумму, выделяемую в таких случаях государством. Я излишества не одобряю. От них один вред. Подруги вылетели из его аккуратного домика, словно это был склеп с привидениями и скелетами. Однако визитку Верочки подруги оставить возле зеркала не забыли. Мало ли, вдруг и из этого компоста сможет вырасти что-то стоящее. Вообще-то Верочка была опытный мужевод. И могла разводить и не такие экземпляры, как Анатолий Артемович. Как известно, что одной женщине мусор, другой – настоящее сокровище. А вот самим подругам было слабо иметь с этим Анатолием Артемовичем хоть какое-то дело. – Чувствую себя так, словно только что в ванне с какашками искупалась! – вылетев из его дома, воскликнула впечатлительная Леся. – А мне удивительно другое, – покачала головой Кира. – С чего бы это вдруг деду Лаврентию откровенничать с этим противным типом? Раз они иногда общались, дед Лаврентий должен был понимать, какой это гад. – Ну, выпил. Вот язык у старика и развязался. – Нет. Если правда то, что дед Лаврентий всю жизнь скрытничал, таился и не жил, а выживал, то это должно было войти у него в привычку. И болтать с посторонним, а тем более рассказывать, что где-то на участке у него зарыт клад, он бы не стал. – Но откуда-то этот Анатолий Артемович взял, что у старика Лаврентия был клад! Не мог же он сам все придумать! Кира пожала плечами: – Я уже ни в чем не уверена. Но одно могу сказать точно – этот свидетель у меня большого уважения не вызывает. – И что же нам делать? – Нам нужен еще как минимум один человек, который мог бы подтвердить версию о богатстве деда Лаврентия. – Нинусик? – Нет! Нинусик нам не подходит. – Почему? – Она все знает от Федора. А тот от своего папаши. Как видишь, круг снова замыкается на Анатолии Артемовиче. А ему, сама понимаешь, веры нет. Нам нужен независимый свидетель! |