Книга Прошлое забыть нельзя, страница 18 – Элизабет Харбисон

— При чем тут ребенок? — Сердце у нее учащенно билось. Он сказал своему сыну, что она ему очень нравится!

Рики посмотрел на Дарси широко раскрытыми глазами.

— Папа ничего плохого не имел в виду, просто иногда может прикрикнуть, — заверил он ее с беззаботным видом. — Но я неправильно понял. Он сказал, что ты ему очень нравишься.

— Рики… — начал Джо.

— Ты же сказал мне, что я должен либо понимать все правильно, либо не повторять ничего!

Джо застонал и воздел руки к небу.

— Все, с меня довольно, я ухожу. Вы двое можете тут общаться. — И большими шагами он вышел на солнце; его шаги глухо звучали, пока он не исчез из виду.

— Женщины, — бормотал Джо, пересекая лужайку. — Нет, — поправился он, — не женщины. Дарси. Чертова Дарси Беккет. — Он пнул большой камень, попавшийся ему на дороге. — Все шло замечательно, у меня был план, может, не великий, но план. Затем появляется Дарси, и оп! — он пнул еще один камень, — все взлетает на воздух.

Джо дошел до небольшой конюшни, где они держали племенных кобыл, и распахнул дверь.

— Думал же, никогда больше ее не увижу, — продолжал Джо вслух. Он остановился у стойла жеребой кобылы мышастой масти Лэйдибаг. — И прекрасно бы жил, если б не увидел ее опять! — обратился он к лошади. Лэйдибаг не ответила. — Нет, я бы великолепно жил, если бы не увидел ее опять! — Он открыл дверь стойла, подошел к животному и осторожно провел рукой по шее и холке. — Нельзя сказать, что я не думал о том, как бы ее увидеть. Но я никогда не думал, что будет такой… такой разряд. — Он провел рукой по огромному животу Лэйдибаг, и лошадь заржала. Джо похлопал ее по холке. — Полагаю, ты не знаешь, когда твое прошлое вернется и начнет преследовать тебя, а?

Животное повернуло голову и обнюхало ему руку.

— О чем, черт возьми, думал Кен? Зачем ему понадобилось, чтобы мы жили тут вместе? Мне казалось, он меньше всего этого хотел. И все-таки шикарно она выглядит. Просто… — он втянул воздух сквозь зубы, — шикарно. — Выпрямившись, Джо покачал головой. — Господи, ну почему она такая красивая?

Он вышел из стойла и пошел в фуражную, продолжая беседу с самим собой:

— А с Рики как она ведет себя… Конечно, она ничего не знает о детях, но видеть, как она пытается наладить с мальчиком контакт, — это что-то. Как будто ей действительно интересно… сейчас.

Он открыл банку и высыпал несколько горстей зерен молодой кукурузы в черное резиновое ведро Лэйдибаг. Затем взял его и направился назад к стойлу, думая о взгляде, каждый раз появлявшемся в глазах Дарси, когда она разговаривала с Рики.

— Но, конечно же, ей быстро надоело бы все это. Скорее всего, она бы сошла с ума, если бы ей пришлось прожить полмесяца без Карибского моря.

Он вернулся в фуражную и взял еще одно ведро корма.

— Я бы, конечно, и сам не отказался посмотреть на Карибское море, — признался Джо, приближаясь к следующему стойлу и открывая дверь. — Но ведь надо думать и о Рики. Ему дом нужен, нормальная детская жизнь. Школьные четверти, коробка с ланчем, сказки на ночь…

Джо просмотрел расписание, не пора ли кормить других лошадей. Ведя пальцем по бумаге, он заметил грязь, въевшуюся в кожу и под ногти. Вот наилучшая иллюстрация того, насколько они с Дарси не подходят друг другу!

— Да почему я вообще думаю об этом? У нас всего-то был коротенький роман — и никакого будущего.

У других кобыл было достаточно корма, и он вышел из конюшни.

— Что же касается настоящего… Черт, мы едва ли провели вместе пару дней.

И тут он вспомнил Розанну, которая ждала его в Оклахоме и клялась, что в состоянии обеспечить Рики необходимой материнской лаской.

— Вообще с Дарси, этой заезжей штучкой, у нас не может быть никакого будущего, — мягко повторил Джо, — даже если бы мы и хотели.

— Так твой папа говорил, что я ему очень нравлюсь, да? — напомнила Дарси Рики с невеселой улыбкой. Они шли на кухню в большой дом, решив подкрепиться после внезапного побега Джо.

Рики кивнул.

— И мне ты тоже нравишься. Почему ты не хочешь остаться с нами?

Дарси открыла холодильник.

— Прежде всего, я не говорила, что не хочу остаться здесь с вами, — и она извлекла сельдерей.

— Так ты останешься?

Она положила сельдерей на стол, пошла в кладовую и вернулась с арахисовым маслом.

— И этого я тоже не говорила. Я должна ехать в один город, после того как мы закончим ремонт дома, но это не из-за того, что я не люблю тебя или не хочу остаться с тобой. — Она сняла крышку с банки и окунула в нее стебель сельдерея.

Рики кивнул, взяв у нее стебель.

— Значит, ты не любишь папу? Поэтому ты уезжаешь?

— Нет, мне очень нравится твой папа. — Это прозвучало несколько тоскливо, и она быстро добавила: — Но это не имеет ничего общего с тем, останусь ли я здесь или перееду в Калифорнию.

— А почему ты едешь в Калифорнию?

— Потому что пришло время обзавестись моим собственным домом.

— А разве это не твой дом?

Дарси колебалась — ответить было не так-то просто.

— Это самый настоящий дом из всех, которые у меня были… но не мой. Больше нет.

Рики начал хрустеть сельдереем.

— Я совсем не понимаю взрослых.

— Что именно тебе не понятно? — спросила Дарси, подводя Рики к столу.

— Ты нравишься папе, и папа нравится тебе, и мы все живем здесь. Почему тогда всем надо уезжать? — Мальчик наморщил лоб и уставился на Дарси. — Ты не любишь детей?

— Нет, нет, нет! — Она положила руку поверх его руки. — Все не так. Я не очень хорошо знаю ребят, но ты мне ужасно нравишься. И вообще, людям не следует жить вместе только потому, что они нравятся друг другу. — Она попыталась найти пример. — Тебе ведь нравится твоя школьная учительница?

— Мисс Мэрион?

Дарси просияла: сработало!

— Да, мисс Мэрион, — уверенно подтвердила она.

— Не-а. Она противная.

Фокус не прошел.

— А…

— Но я люблю миссис Уилкинсон, которая с нами возится на переменах.

— Хорошо. Тебе нравится миссис Уилкинсон, но ты ведь не хочешь жить у нее в доме, а?

Мальчишка сощурил глаза, обдумывая эту перспективу.

— А папа со мной будет там жить?

Отчаяние закралось в душу Дарси — похоже, она что-то не так объясняет.

— Слушай, Рики, все очень просто. Мужчина и женщина должны очень, очень нравиться друг другу, испытывать особенные чувства, чтобы жить вместе и быть родителями.

— Целоваться и все такое?