Онлайн книга «Неживая вода»
|
Игнат встрепенулся, глянул косо и поспешил сказать: – Присаживайтесь, конечно… – Спасибо дорогим соседушкам, – наклонил голову старичок и сел напротив Игната. – В хорошей компании и время коротать приятно. Разрешите представиться – Прохор. – Да и не просто Прохор! – многозначительно поднял палец Эрнест. – А Прохор Баев, доктор филологии аж из самой Преславы! Коллеги мы! Он засмеялся снова, и парень вяло улыбнулся в ответ. Болью кольнуло висок, и грохот колес отозвался неприятным звоном в ушах. Рябью подернулись лица попутчиков, и все происходящее вдруг почудилось нереальным, будто приснилось ему. «Да что со мной?» – сказал себе Игнат, но не успел удивиться. – А я не с пустыми руками, – Прохор вытащил из-за пазухи прозрачную бутыль, водрузил на середину стола. – Скрасим вечерок? – Да ты, я гляжу, наш человек! – крякнул от удовольствия Эрнест и хлопнул старичка по плечу, отчего тот сощурился по-кошачьи. – Игнашка, доставай стаканы! – Вот только этого не хватало! – буркнул Игнат. – Утром же прибудем! – Так до утра сам Бог велел! – возразил Эрнест. – Ты никак брезгуешь? Он выставил на стол так и не наполненные чаем стаканы и начал аккуратно разворачивать нарезку. – Не брезгуй, сынок, – заулыбался Прохор. – Водка хорошая, столичная. А ты уж за мое здоровье выпей, праздник у меня. Семьдесят лет стукнуло. – Да как же за такое не выпить! – обрадовался Эрнест и мигом скрутил резную пробку. – Дай Бог тебе еще здоровья, да и внучке твоей тоже! В животе Игната поднялась щекочущая волна. Он облизал губы и сказал: – С юбилеем. А что же вы в такую даль едете, а не дома с семьей отмечаете? Старичок добродушно улыбнулся, показав белые, целые, без единой щербинки, молодые зубы. – Товарищи ждут, – с охотой пояснил он. – Однокашники. Фольклорный праздник в мою честь устроить хотят. Вот, Леле, внучке своей, науку передаю. Пусть посмотрит, как наши предки весеннее равноденствие встречали. «Имя-то какое красивое, – подумал Игнат. – Леля…» Сердце размякло, будто упало в пуховое облако. – Так выпьем за здоровье наших учителей! – с воодушевлением произнес Эрнест и поднял наполненный стакан. – Долгая лета! Он опрокинул содержимое стакана в глотку, привычно занюхал рукавом. Прохор понес было стакан к губам, но глянул на Игната с укоризной и качнул головой. – А ты что же? – ласково осведомился он и отставил стакан. – Уважь старика. – Давай-давай, парень! – подбодрил его и Эрнест и протянул кусок вареной колбасы. – На вот, закусишь сразу. «Была не была», – решил Игнат и выплеснул водку в рот. Горячая волна обожгла горло. Игнат сделал судорожный вздох. Из глаз брызнули слезы, и он механически принял из рук Эрнеста кусок колбасы, быстро сунул в рот. – Да что ты, в самом деле! В первый раз будто! Игнат кивнул и, откашлявшись, глухо ответил: – Да… в первый… Поднял слезящиеся глаза: лицо Прохора показалось лоснящимся, сытым, округлым, а из-под пенсне недобро блеснули зеленые огоньки. Игнат утерся рукой, и морок пропал. Дед как дед, разве что улыбался насмешливо. – Ничего! – мягко произнес Прохор. – Спасибо, что уважил. А сами-то куда путь держите? – В Заград путь держим, – в тон ему ответил Эрнест. – На этот… как его? Симпозиум. Последнее слово он выговорил не сразу, словно достал из сундука памяти, куда не залезал уже давно. И горделиво обвел присутствующих взглядом, как бы говоря: «Видали? Есть еще порох в пороховницах!» – Тогда второй тост, – сказал Прохор и наполнил стаканы снова. – За науку! – За нее! – с готовностью подхватил Эрнест. Игнат поднялся и удивился, почувствовав, как ослабли его колени. Но тем не менее сказал твердо: – Нет. Что хотите делайте, а с меня хватит. Мужики переглянулись. – Твое право, – не стал спорить Прохор и поднял ладонь, жестом останавливая порывавшегося что-то сказать Эрнеста. – Раз не хочет, так пусть Лельке мой кисет отнесет. Отнесешь? – Он снова повернул к Игнату добродушное лицо. «Вот так удача!» – промелькнуло в голове. И даже руки задрожали, принимая кисет. Прохор удовлетворенно улыбнулся и добавил: – Да скажи, что дед ее в соседнем купе задержится. Посидим тут с коллегой, о жизни покалякаем. Пусть не переживает. Игнат согласно кивнул и вышел за дверь. Сердце билось взволнованно, сладко ныло в предчувствии встречи. Имя подтаявшим мармеладом перекатывалось на языке: – Леля. Ле-ля… Он коротко стукнул в двери и, помедлив для приличия, но так и не получив ответа, просунул голову в купе. – Я это… от деда Прохора… вот… Игнат покраснел, и слова не шли. Только оставалось, что во все глаза пялиться на девушку, которая при появлении парня ойкнула и натянула покрывало до пояса. Но Игнат успел разглядеть алебастровые бедра, погруженные в кружево белья, будто в пену. И теплая волна снова омыла Игнатов живот. – Прости… Девушка подтянула колени к груди и улыбнулась лукаво: – Входи уж, соседушка. Все ли увидел? В ее голосе слышалась насмешка, но Игнат не обиделся и на вопрос не ответил, только вздохнул тяжко, положил на стол кисет. – Дедушка твой передает. В нашем купе он сейчас. – Никак собутыльника нашел? – брови девушки сдвинулись, губки надулись и стали похожи на спелые ягоды. Игнат почувствовал, как на лбу выступила испарина. – А ты, значит, с ними не остался? – спросила девушка и подперла кулачком фарфоровую щеку. Игнат мотнул головой. – Не… Она вздохнула, окатила запахом топленого молока. – Может, тогда мне компанию составишь? Как зовут-то тебя? – Игнат. – Я Леля. Она похлопала ладонью рядом с собой. – Садись уж, Игнат. В ногах правды нет. Он плюхнулся, будто серпом колени подрубили. Голова плыла и казалась отяжелевшей. – А ты, значит, непьющий? – спросила девушка. Игнат мотнул головой: – Бабушка говорила, что пьяного человека черт за руку держит, до греха доводит. Зачем мне такое счастье? – Верно говоришь, – засмеялась Леля, и смех ее показался Игнату чистым, мелодичным, как хрустальные подвески на люстре звякнули. – Ты деду моему это скажи. Может, и послушает. Поговорки он любит. Даром что фольклорист. Ты сказки его читал? Игнат наморщил лоб, вспоминая, но на ум ничего не приходило, а потому снова качнул головой. |