Книга Город Лестниц, страница 127 – Роберт Джексон Беннетт

Она слышит, как открывается дверь, и кто-то в мягкой обуви входит в комнату.

Шара садится и хрипло спрашивает:

– Сколько.

Человек медленно опускается на стул рядом с ванной.

– Сколько? – снова спрашивает она.

Голос Питри отвечает:

– Больше двух тысяч.

Шара закрывает глаза под повязкой. Щеки обжигают слезы.

– Генерал Нур сообщает, что это, несмотря на все, еще неплохо, могло быть и хуже. В Мирграде много разрушений: я имею в виду те кварталы, что стояли на месте, где появились здания из Старого Миргарда. А потом большая часть этих новых зданий обрушилась, после того как вы убили Колкана.

– Это был не Колкан, – хрипло отвечает Шара. – Но, пожалуйста, ближе к делу.

– Ну, в общем, генерал Нур говорит, что две тысячи погибших – это еще небольшие потери, учитывая масштаб разрушений. Он думает, что вы отвлекли Кол… упс, он думает, что вы отвлекли на себя Божество, оно замедлило свое продвижение и горожане успели эвакуироваться. А еще много людей, как я это понимаю, были превращены в каких-то птиц. Через несколько часов после того, как Божество умерло, они стали превращаться обратно в людей: испуганных, замерзших и, мгм, совершенно голых.

– Серьезно?

– Ага. В холмах вокруг Мирграда вдруг материализовались несколько сотен голых человек. Им всем, конечно, грозило переохлаждение, хотя мы тут же собрали, одели их и оказали им медицинскую помощь. Нур спрашивает, есть ли у вас этому какое-то объяснение.

– Это обычный трюк Жугова, просто он проделал его с большим количеством народу, – кивает Шара. – Когда он хотел кого-то спрятать, то превращал человека в стаю скворцов. Я так понимаю, он хотел спасти людей от судьбы, уготованной им Колканом. Он принял их под свое покровительство, и они не погибли, а улетели в виде птиц. Но откуда тогда столько жертв?

Питри кашляет.

– Большинство погибли в обрушенных зданиях. Но также большие потери имели место в ходе эвакуации. Видимо, началась давка…

«Какое это нейтральное слово – „потери“, – думает Шара. – И приятное. Сидишь за столом, и не мертвый человек у тебя перед глазами, а просто циферка».

– Это же трагедия, Питри, – выговаривает Шара. – Чудовищная, ужасная трагедия.

– Да, да, но… Это же был их бог, правда? И он делал то, что они просили, разве нет?

– Нет, – резко отвечает Шара. И, подумав, добавляет: – И да.

– Генерал Нур в курсе, что вам требуется время для не столько физической, сколько… мгм… умственной реабилитации. Но он также попросил меня уточнить ее примерные, мгм, сроки.

– Тебя повысили в должности, Питри. Мои поздравления.

Питри снова смущенно откашливается:

– Ну как бы да. Я теперь помощник регионального губернатора. В основном потому, что большая часть сотрудников посольства и штаб-квартиры… нездоровы.

– Во время боя ты проявил себя с самой лучшей стороны. Ты этого заслуживаешь. Как себя чувствует Мулагеш?

– Состояние стабильное. Руку… спасти не удалось. Ее буквально перемололо. Но, по крайней мере, это была не правая рука.

Шара стонет.

– Но Мулагеш как-то спокойно к этому относится. И даже на больничной койке сигарету изо рта не выпускает. Все очень всполошились из-за этого, кстати, а ей хоть бы что. А вот Сигруд…

У Шары внутри все сжимается. «Пожалуйста, – быстро проносится в голове, – только не он…»

– Ему все доктора поражаются.

– Как это?

– Во-первых, потому, что он остался в живых, – объясняет Питри. – А пока они вынимали из него осколки стекла – кстати, их там целых три фунта набралось, представляете? – и шрапнель, они обнаружили…

Тут, судя по шелесту, Питри извлекает бумажный список:

– Вот. Четыре арбалетных наконечника, одну пулю, пять дротиков – это что-то такое экзотическое, из дикарского обихода…

«Это из Кивоса, – кивает себе Шара. – А я ведь говорила ему: позови доктора, позови доктора…»

– …шесть зубов, похоже акульих. Доктора пришли к заключению, что большая часть этих предметов оказалась в теле пациента в результате ранений и стычек, предшествовавших этому, мгм, сражению.

– Это правильное заключение. Он будет жить?

– Будет. Правда, ему нужно некоторое время полежать в больнице, но жить он точно будет. Он, кстати, вы не поверите, надеется на полное выздоровление. А еще он… такой… веселый.

– Веселый? Сигруд?

– Мммм, ну да. Спросил вот. Как у меня дела. Потом дал денег и попросил доставить ему… мгм… – тут Питри снова откашливается, – …женщину на ночь.

Шара изумленно качает головой: вот это да. Исчезнешь на пару дней, вернешься – а тут буквально все поменялось.

– Простите, что спрашиваю, – говорит Питри. – Но генерал Нур очень настаивал, чтобы я выяснил все касательно Божества, или Божеств, или…

Шара не отвечает. Она медленно опускается обратно в ванну.

– Даже если у вас нет конкретных соображений… даже если у вас есть только догадки относительно произошедшего… Уверен, он будет рад рассмотреть любую предоставленную вами информацию.

Шара вздыхает и погружается в воду. Теплая жидкость заливается в уши. «Пусть она смоет все воспоминания, – думает она. – Пусть унесет с собой». Итак, что она может сказать по поводу Жугова, спрятавшегося в стекле вместе с Колканом.

– Я полагаю, что именно Жугов погрузил Престол мира под землю своей божественной силой, – так он хотел обеспечить безопасность своего укрытия. Но, прежде чем проделать это, он послал фамильяра – возможно, мховоста в своем обличье – на встречу с каджем. Чтобы тот сдался. Кадж убил фамильяра, а когда это произошло, Жугов дотянулся до многих своих творений и уничтожил их… чтобы никто даже заподозрить не мог, что он все еще жив.

– Зачем бы ему это делать?

– Из мести, я думаю, – говорит Шара. – Он был весьма веселым Божеством, но обидчикам мстил неуклонно и изобретательно. Жугов знал, что у каджа есть оружие, над которым Божества не властны, так что он, похоже, решил выждать время и вернуться, когда ему уже ничто не будет угрожать. Я не знаю, как он планировал это сделать. Возможно, он устроил все так, что с ним мог вступить в контакт человек, посвятивший себя поискам бога, – это объясняет, во всяком случае, то, что он откликнулся Вольке Вотрову. Но это только догадка. Но я не думаю, что Жугов знал про побочные эффекты от пребывания в тюрьме Колкана.

– Что они сольются?

– Да. Изуродованное существо, с которым я разговаривала, сказало, что тюрьма предназначалась только для Колкана. Чтобы там остаться, Жугову пришлось медленно но верно сплавиться с Колканом – возможно, тот его поглотил. Они были абсолютно противоположными по темпераменту Божествами: хаос и порядок, сладострастие и целомудрие… И потом, ведь именно Жугов убедил остальных Божеств заточить Колкана. Конечным результатом стало безумное, сбитое с толку существо, которое умоляло о смерти.