Книга Как спасти любовь, страница 16 – Лора Эллиот

— Мы приехали на праздник, — напомнил Тревис.

— Чушь собачья. Если я еще не на краю могилы, то наверняка где-то рядом. Хоть с этим вы можете согласиться?

— Мы собрались здесь, чтобы отметить твой день рождения, а не для того, чтобы ссориться, — предупредил Слейд.

Джонас посмотрел на сыновей, потом потянулся к полке, взял коробку и открыл. В коробке были кубинские сигары.

— Закуривайте, — предложил он. Сыновья вежливо отказались. Старик фыркнул, вынул сигару, откусил кончик и выплюнул в массивную хрустальную пепельницу. — А я думал, что мои мальчики уже достаточно повзрослели, чтобы оценить хорошую сигару.

Сыновья промолчали. Джонас вздохнул, подкурил, запыхтел и на миг исчез за клубами дыма.

— Ничто не сравнится с хорошей сигарой, сказал он. — Разве только красивая женщина.

Коннор посмотрел на Слейда. Слейд в ответ закатил глаза и одними губами проговорил:

«Или глоток коньячку».

— Или глоток коньячку, — сказал Джонас, встал и подошел к комоду. Открыл дверцу и достал бутылку и четыре стакана. — Ну как, мои мальчики уже подросли для этого?

— Вполне, — ответил Тревис. — Но думаю; ты знаешь, что Кон с удовольствием глотнул бы эля, Слейд предпочел бы пиво, а я с радостью подпишусь на стаканчик красного вина.

Джонас щелкнул языком.

— Да, некоторые вещи не меняются.

— Что правда, то правда, — сказал Коннор.

Джонас поднял на него белые кусты бровей.

— А ты, мой мальчик, что-то вспыльчив сегодня. Подозреваю, что твоя красавица-женушка играет у тебя на нервах. Тяжкие времена?

— Нет, — холодно ответил Коннор.

— Ну да, рассказывай. Температура в самолете вряд ли была выше нуля.

— Ты ошибаешься, отец.

Джонас помедитировал, уставившись на кончик своей сигары.

— Я никогда не ошибаюсь.

— Тебе так только кажется.

— Я это знаю. Разве я не говорил тебе, что эта девочка сделает тебя несчастным?

— Говорил. Тысячу раз. Но ты ошибался. И я буду признателен, если ты запомнишь, что эта девочка — моя жена, и зовут ее Натали.

— Я помню, как ее зовут, — мягко проговорил Джонас.

— Поэтому прошу называть ее по имени.

— Кон, — тихо сказал Тревис, в его голосе слышалось предупреждение. — Отец… давай успокоимся. Попробуем на этот раз продержаться без ссор, ладно?

— Я тоже надеялся на это, когда приглашал вас, — резко сказал Джонас и поднес бутылку коньяка к стаканам. — Ну как, да или нет? Что ж, если вы, мальчики, предпочитаете пить мочу, не стану упрашивать. В баре полно ваших любимых напитков.

Это был вызов. Коннор знал это. И его братья тоже знали.

— Я не против опрокинуть стаканчик коньяку, — сказал он, вызывая в уме образ холодного эля. — Почему бы и нет?

Тревис и Слейд посмотрели на него так, будто с радостью удушили бы, только дай им шанс, и уныло закивали головами.

Джонас налил в стаканы коньяк, капнул сверху воды и поднял свой стакан.

— За династию Уорнеров! За моих сыновей, которым принадлежит будущее!

Братья застыли со стаканами на полпути ко ртам. Что за странные сантименты? Они переглянулись.

— Ты что… болен? — осторожно спросил Тревис отца.

Джонас фыркнул.

— Я здоров как бык, мой мальчик.

— Что ж, в таком случае… Рад за тебя, отец.

Уверен, что Коннор и Слейд разделяют мою радость.

— Не думай, что я в это поверю.

Коннор посмотрел на братьев, и они пожали плечами.

— Извини, отец? — переспросил он.

— За что, мальчик? — Джонас запыхтел сигарой. — Насколько я знаю, ты ничего не сделал, чтобы просить извинения. Пока, по крайней мере.

— Я только хотел переспросить, потому что не понял, что ты сказал, отец. О твоем будущем, которое принадлежит нам.

— Я не сказал, что вам принадлежит мое будущее. Я сказал, что вам принадлежит будущее.

Человек всю жизнь рвет задницу не для того, чтобы унести все нажитое с собой в могилу.

— Пап, тебе еще далеко до могилы, — протянул Слейд.

— Я тебе не «пап». К тому же не ври. Мне завтра исполнится восемьдесят пять. Как ты думаешь, сколько я еще протяну? — Джонас залпом опрокинул остаток своего коньяка, поставил стакан и утопил в нем окурок сигары. — Дело вот в чем, мальчики, в моих компаниях:

«Уорнер ойл», «Уорнер майнинг», и все остальное. Подумайте над тем, чтобы стать их хозяевами.

— Отец, нам не нужно ни пенни от тебя. Постарайся не забывать об этом, — сказал Коннор с улыбкой.

Джонас рассмеялся.

— Прешь против меня, мальчик? Что ж, неплохо. Может, ты не научился еще курить сигары и справляться с женой, но…

Коннор вскочил на ноги.

— Ты опять за старое?

— Кон, успокойся, — тихо сказал Слейд.

— Какого черта я должен успокаиваться? Я хочу знать, что он имеет в виду… — Не надрывайся так, мальчик мой. Любой дурак мог бы сказать, что та девочка — прости — твоя Натали будет счастлива скорее в компании гремучей змеи, чем с тобой.

Коннор сверкнул на отца глазами.

— Может, она наконец выяснила, что в моих жилах течет твоя кровь! — отрезал он и вышел из комнаты.

Слейд и Тревис нашли его там, где и предполагали найти, — на сеновале, где они собирались, когда были мальчишками.

— Бог ты мой, — сказал Слейд, погружаясь в сено рядом с Коннором. — Не верится, что мы просто обожали это место.

— Мы были детьми, а дети большим умом не отличаются, — усмехнулся Тревис.

— Подозреваю, что я не очень изменился с тех пор, — угрюмо сказал Коннор. — А теперь скажите, что старику не удалось достать меня сегодня.

Слейд вздохнул.

— Ты хочешь сказать ему это, Трев?

— Если кому-то из нас придется врать, то пусть это будешь ты, Слейд.

— Ладно, я вел себя как придурок. — Коннор сел.

— Так точно, — в унисон ответили братья.

— Что ж, спасибо.

— Пожалуйста, — смеясь, ответил Слейд.

— Поразительно, — сказал Коннор и тоже улыбнулся. — Мне уже двадцать девять, а он до сих пор знает, как меня достать.

— Иначе он не был бы Джбнасом Уорнером, — протянул Тревис.

Братья рассмеялись. Потом на время повисла тишина, и наконец Тревис нарушил ее.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет. — Коннор покачал головой.