Книга КРЕПОСТЬ ТЕЛЬЦОВ, страница 87 – Андрей Силенгинский, Евгений Лобачев

Порыв ветра, качнувший створку ворот, заставил ее скрипнуть, и звук вывел Рикатса из состояния мрачной задумчивости. Проклятье! С чего вдруг начал жалеть себя, стареет что ли?!

Город встретил пятнами крови на мостовой, растерзанными трупами, отдаленным шумом битвы, доносившимся со стороны кварталов, примыкавших к главным воротам. Пришпорив шатающуюся от усталости лошадь, Рикатс попытался заставить ее двигаться в том направлении. Однако несчастное животное, лишившееся последних сил, поднимаясь на холм, не сдвинулось с места.

— Уговорила, пройдусь, — буркнул Рикатс, спешиваясь. По левому бедру хлопнули ножны с кинжалом мастера Борго, и это прикосновение вдруг придало сил. Будто легендарное оружие шепнуло на ухо что-то ободряющее.

Свернув направо, Рикатс двинулся вдоль городской стены. Наверное, можно было срезать путь, найдя подходящую улицу, но он не знал города. Следуя изгибу стены, дорожка повернула влево, и тут Рикатс едва не налетел на группу солдат, о чем-то ожесточенно споривших. Не больше дюжины, но шум стоял такой, будто собралась целая сотня.

Трое держали какого-то бедолагу: двое, выкрутив руки за спиной, поставили на колени; третий, запустив пятерню в длинные черные кудри бедолаги, оттягивал голову назад, обнажая тощую кадыкастую шею; еще один примеривал к шее острие кинжала. Остальные же, разделившись на две партии — одни пытались помешать убийцам, вторые поощряли убийц — готовы были броситься друг на друга с оружием.

Вглядевшись в лицо пленника, Рикатс вдруг с удивлением узнал в нем Вагафа, одного из младших командиров скорпионов, а в остальных — его подчиненных.

— Вы что творите, недоноски! — рявкнул он, протолкавшись к Вагафу и сбив с ног типа с кинжалом. — В Тень захотели?! А ну…

Ему не дали договорить: сверкнул клинок, один из «партии убийц» бросился в атаку. Качнувшись в сторону, Рикатс подставил ногу, незадачливый боец растянулся в пыли. Короткий взмах мечом, удар. Тело забилось в агонии.

Рикатс повернулся к остальным.

— Еще желающие есть?!!

— Генерал Р-рикатс… — всхлипнул Вагаф.

Эти слова подействовали на остальных как удар хлыста. Признав Рикатса, они вдруг как будто поняли всю кошмарную нелепость происходящего. Трое спрятали руки за спины, пытаясь убрать с глаз начальства оружие. Один не удержал, звон бронзы о мостовую заставил всех вздрогнуть.

— Командир Вагаф!!! — заорал Рикатс. — Что происходит?!

Прежде чем ответить, Вагаф поднялся на ноги. Колени дрожали, один из заламывавших руки, с круглыми от ужаса глазами, кинулся поддержать под локоть, но Вагаф отшатнулся и со всей силы пнул его в пах. Издав горловой звук, солдат скорчился на земле.

— Дезертиры, генерал, — проговорил Вагаф, повернувшись, наконец, к Рикатсу. — Пытался остановить, и вот…

— Сучьи дети… — голос Рикатса сделался стальным и безжалостным. — Сегодня будет бой, и если кто-то из вас не сдохнет геройской смертью в первых рядах… Марш назад!!!

Сшибаясь, дезертиры подхватили корчащегося на земле собрата, и стремглав бросились вдоль стены к главным воротам. Рикатс удержал за рукав устремившегося, было, за ними командира.

— Ты-то куда? Пойдешь со мной, расскажешь, что тут творится.

Вагаф оказался толковым рассказчиком. Через четверть часа Рикатс имел полное представление о произошедшем.

— Так, говоришь, хоть вы с Лоотом и укрылись в городе, бесноватые никуда не делись?

— Так точно, — Вагаф кивнул. — Мало того, отыскали по подвалам нескольких местных, так они рассказали, что эта дьявольщина творится в городе со вчерашнего дня. Говорят, сутки резали друг друга как безумные. Будто науськивал кто…

— Будто науськивал… — эхом отозвался Рикатс. — Михашир жив?

— Был жив, когда я уходил за этими… — Вагаф махнул в сторону улепетывавших солдат. — Он меня и отправил. По чести сказать, генерал…

Он замялся.

— Говори, не мямли! — с досадой рыкнул Рикатс.

— Сказать по чести, скоро все разбегутся, — пробормотал Вагаф. — Михашир и Лоот еще как-то держат их в узде, но когда творится такое… Отсюда еще не слышно, а подойдем к воротам… дух перехватывает, так смердит паленое мясо. Масло тягают уже за квартал. Каждую секунду только и ждешь, что за спиной свистнет меч, и тебе снесет башку твой собственный брат.

— Тем слаще будет вспороть брюхо этому ублюдку, — процедил Бурдюк.

— Которому, генерал?

— Глазу, конечно! У меня для него знатный гостинец.

Встреча была короткой и смутной. У Лоота и Михашира хватило сил лишь на вялое удивление тому, что Рикатс жив и вернулся. Известие о том, что сюда движется армия Зевуара подбодрило их немногим больше.

— Нужно продержаться еще пару часов, — сказал Рикатс. — Они скоро будут здесь.

— Дождемся, а что толку? — Лоота не покидало мрачное настроение. — Ты видишь, что творится. Тысячей больше, тысячей меньше…

— Это скоро прекратится, уверяю тебя, — сказал Рикатс. — Я привез, что обещал. Осталось только применить.

С этими словами он ухватил Михашира за рукав, собираясь отвести в сторонку.

— Лоот, ты единственный настоящий полководец здесь, — сказал Рикатс прежде. — Говори что хочешь, что хочешь обещай. Произнеси свою самую пламенную речь, но удержи их. Каждый солдат на счету. И отбери три дюжины самых отчаянных. Для них будет работа.

Потом повернулся к Михаширу:

— Отойдем. Есть разговор.

— Кинжал мастера Борго у меня, — сказал Рикатс, когда отошли за угол ближайшего здания.

Михашир посмотрел на друга так, словно видел в первый раз.

— Невероятно… Чтобы Сын Скорпиона согласился отдать кому-либо такую вещь! Уж не украл ли ты ее?

Последнюю фразу Михашир проговорил сквозь усталый, нервный смех. И смех начал затихать, увязая в нахальной, без тени смущения, ухмылке на лице Рикатса.

Михашир схватился за голову.

— Ты… Да ты… — Подходящих слов он не находил, да их и не было, наверное. — Нет, не говори ничего. Я не хочу слушать!

Рикатс наконец перестал ухмыляться, и это вызвало хотя бы слабое облегчение.

— Ладно, сменим тему, пока тебя не разорвало напополам противоречие между дружбой и служебным долгом. Как здесь обстановка?

— Ты не можешь себе представить, чего нам стоило находиться все это время здесь, — мрачно сказал Михашир. — Здесь был ад, поверь мне. Я сам едва жив и порой завидую тем, кто уже в Тени.

Как будто в подтверждение его слов, от ворот донеслись отчаянные вопли и звон оружия.

Рикатс потупился и закусил губу. Вся его самоуверенность и бровада вдруг исчезли, осыпались скорлупой, оставив на месте свирепого и циничного генерала обычного человека.