Онлайн книга «Люблю. Целую. Ненавижу. Кэмерон»
|
— Ты не опускаешь крышку унитаза, — хихикнула я. — И разбрасываешь носки в ванной и по гостиной. — А твой драгоценный Кэмерон этого не делает? — поднял брови Гарри. — Он ангел? — Во-первых, я не знаю, — пожала я плечами. — Во-вторых, даже если он станет это делать, то меня это не будет настолько волновать… — Черт! — раздалось с верхотуры. — Отходите! Быстро!!! С верхнего этажа сорвалась металлическая балка и упала вниз с ужасающим грохотом. Этот грохот идеально совпал с грохотом орудий в моей голове. Тело выгнуло в пароксизме боли. Гром от взрывов отозвался фантомным мучительным ударом внутри черепа, и сразу онемела правая сторона лица. Прострелило болью правое плечо. Запекло бедро. Подвернулась левая нога. Мое лицо исказилось страданием. Я падала. Падала бесконечно долго, и сознание никак не хотело уходить, показывая мне, как рухнул Кэмерон на выжженный безжалостным солнцем песок пустыни. И как белый песок становится красным… Через три дня — Ты должна поесть, Ди, — стоял надо мной Гарри с завернутым в пластик бутербродом из ближайшей забегаловки. — Ты ему сейчас ничем не поможешь, если уморишь себя. — Я не хочу, — обхватив себя руками, раскачивалась я туда-сюда в коридоре военного госпиталя, где уже второй раз оперировали Кэмерона. — Не хоти, но съешь! — настаивал мужчина, проводя у меня перед глазами ладонью. — Ты сделала все, что могла. Сейчас остается лишь ждать! — Я должна сделать для него гораздо больше, — отмахнулась я от него. — Что-то я упустила… — Что ты упустила?! — передразнил меня друг, плюхаясь рядом. — Ты ввалила в этот вшивый госпиталь кучу бабок и нового оборудования. Ты притащила самого крутого хирурга. Двух! — потряс он у меня перед носом двумя пальцами. — И чуть не выкрала третьего, но он вовремя улетел в отпуск. Ты не спишь четвертые сутки… — Что ты от меня хочешь? — повернулась я в его сторону, потирая воспаленные глаза с распухшими веками. — Да практически ничего, дорогая, — протянул он мне бутерброд. Произнес тихо, но отчетливо, с глубоким сердечным участием: — Просто поешь, и я умолкну до вечера. — Ладно, — тяжело вздохнула я, — но ты принесешь мне кофе. Иначе есть не буду! — Шантажистка, — поднялся и ушел в направлении больничного кофейного автомата мужчина. — Мисс Доусон! — окликнул меня хирург в зеленой униформе, выходя из операционной. — Слушаю вас, — поднялась я на ноги и сделала к нему пару неуверенных шагов. — Что с Кэмероном? Врач посмотрел на меня глубокими темными глазами и ненадолго подвис, пытаясь сообразить, все же какое место в жизни раненого солдата официально я занимаю. — Так что? — переспросила я. — С ним все будет в порядке, — заверил меня известный хирург, которого я сманила сюда щедрой взяткой. — Конечно, дальше последует долгий восстановительный период, — продолжило медицинское светило. — Будут просто необходимы хороший физиотерапевт и массажист, но основное сделано… — Можете посоветовать ему хороших специалистов? — перебила я его и зажала рот рукой. — Простите… — Ничего, — устало кивнул врач, — я понимаю ваше состояние. Все данные я пришлю вам на телефон. Постарайтесь заранее договориться со специалистами, сейчас к ним большая очередь, очень много подобных случаев… — Мистер Кадман? — По коридору размашистым шагом шел высокий массивный мужчина, похожий чертами лица и цветом волос на Кэмерона, в сопровождении миниатюрной заплаканной блондинки. — Меня здесь не было, — быстро шепнула я хирургу. Скосила глаза. — Мы не в очень хороших отношениях, и я не хочу, чтобы из-за этого Кэмерон не получил должного ухода. — Конечно, Джейн, — понятливо кивнул хирург. — Я сделаю все, как вы хотите. Но обязательно переговорите на эту тему с главным врачом, чтобы информация не всплыла раньше времени. — Он повернулся к пришедшим: — Да, чем могу помочь, сэр? — Вы оперировали нашего сына, Кэмерона Маноло, — начал объяснять черноволосый мужчина в то время, как я тихо ускользнула, чтобы замести следы своего пребывания. От меня уже действительно ничего не зависело. Сейчас все зависит от Кэмерона. И я могу лишь молить Бога, чтобы ему хватило сил… Через два месяца — Дорогая мисс Доусон, — льстиво начал подкатывать малосимпатичный мне политик с большим будущим и еще большими амбициями, — вы меня простите, но ваши расценки весьма велики. — Развел руками и потупил глазки. — Откуда у меня такие деньги? — Вы действительно хотите, чтобы я вам рассказала точно и подробно — откуда? — удивленно подняла я брови, откидываясь на спинку стула в своем новом кабинете. Гарри все же уговорил меня купить пентхаус с условием, что там будет и наш офис. С этой точки зрения получалось достаточно выгодное вложение. — Не то чтобы очень, — смущенно закашлялся импозантный мужчина. — Но все же, может быть, вы сделаете мне небольшую скидочку? — Он посмотрел на меня честными глазами и скромно показал пальцами, большим и указательным, крохотное расстояние. — Процентов девяносто, а? — Все, что я могу сделать, — заверила я его, пытаясь не сорваться и не задушить клиента на галстуке от Гермес, — это показать вам выход… — Ди! — заглянул к нам Гарри с телефонной трубкой в руке. — Мне неловко вас прерывать, но, похоже, это очень срочно… — Извините, — встала я, направляясь к выходу, — я должна ответить. Вернусь через пару минут. Чай, кофе, другие напитки? — Я бы не отказался от виски, — кивнул политик, пользуясь возможностью опустошить мой бар на халяву. — Гарри, позаботься, пожалуйста, — попросила я, забирая у друга трубку и выходя в соседнюю комнату. Приложила к уху. — Да, я слушаю… — Мисс Доусон, — раздался в телефоне голос физиотерапевта, — вы меня простите, ради бога, но, при всем моем к вам уважении, мое терпение на исходе. — Снова проблемы? — тяжело вздохнула я, опускаясь на кушетку. — Мой клиент просто отказывается выздоравливать, — возмущенно сообщил мне мистер Санчес. — Ведет себя скверно. Он полностью игнорирует мои рекомендации, отлынивает от занятий, кричит, швыряется всем, до чего может дотянуться… пару раз в меня попал… — Мужчина замолчал на некоторое время, глотая рвущиеся с языка ругательства. Догадываюсь, что Кэм не букетами в него швырял, а как минимум увесистыми напольными вазами, костылями или ночными горшками. А рука у него набитая, тяжелая… в военных лагерях учат на совесть… — Скажу вам… работать с ним очень неприятно. — Это последствия травмы, — пробормотала я, сама себе не веря. — Это последствия дурного характера, — поправил меня мужчина. — И, честное слово, как бы мне ни хотелось… у меня уже не хватает сил это выносить… |