Онлайн книга «Кошки-мышки»
И наш собственный офис будет завален «приветами» от коллег и партнеров. На каждого сотрудника придется по десятку календарей, ежедневников и прочей продукции с фирменной символикой, вроде ручек, термометров, брелоков, зонтиков. Компании, лепящие на китайские товары корпоративную символику, в ноябре гудят от перенапряжения. Поэтому я заказываю фирменные сувениры летом, чтобы не стоять перед ними молитвенно, не просить уложиться в сроки, а иметь возможность проверить качество и добиться хорошего исполнения. За мной закрепилась слава партнера, который преподнесет на Новый год не заурядную подборку из шариковой ручки и еженедельника, а нечто оригинальное. По справедливости, слава эта должна принадлежать Варе, чья фантазия безгранична. Но такова манера начальников: приписывать себе достоинства подчиненных. Варя внушила мне, что тридцать процентов привлекательности подарка — в его упаковке. — Японцы и другие корейцы, — закатывала Варя глаза, — так заворачивают! Ленточка, маленький сухой цветочек — улет, загляденье! Совершенно другой класс! Изящество, вкус, настроение. — Зачем нам корейские настроения? — бурчала я. — Хватит с нас сырой рыбы, которую трескаем, что те японцы. Они-то на островах, вокруг океан, все свежее, а мы сухопутные, — меня передернуло. Вспомнила, как после роллов, поглощенных в японском ресторане, одну предновогоднюю ночь провела в обнимку с унитазом. Однако вкусу и знаниям Вари я доверяла, с ее выбором согласилась. Последние полгода Варя, которой по штату положено стиральными порошками заниматься, не меньше двух месяцев провела вне офиса, моталась по городу, искала коробки-упаковки, ленточки, цветочки, прочую ерунду. Дважды вынудила меня поднять стоимость корпоративных сувениров. — Как семь рублей за метр ленточки? — возмущалась я. — Меньше не бывает! — оправдывалась Варя. — Все пропахала, на Черкизовском рынке покупаю, договорилась с оптовиком. Лида! Честно! Дешевле не найдем. И платить нужно налом. — Под монастырь меня подведешь, чтоб в тюрьму не садиться. Где я нал возьму? Из собственного кармана? — А вы проведите как акцию по продвижению зубной пасты для детей или как затраты на фокус-группу. — Больно грамотная! Все-то вы знаете: сколько у меня на продвижение, сколько на маркетинг. — Завтра в шесть утра встречаемся с оптовиком, — тупит взор Варя. — Если сорвется, придется покупать по десять рублей за метр. — Ладно. Вот деньги. Пиши расписку. Что ты калякаешь? Какие ленты? Пиши: получено на оплату бизнес-ланча с младшими продавцами секций моющих средств… Итогом бурной Вариной деятельности стали наборы игральных принадлежностей: карты, домино, шашки, шахматы, бочонки лото. Все это лежало в углублениях бархатной коробки, сверху закрытой пластиковой крышкой, замысловато перевязанной лентой, в узел которой воткнут сухой цветочек. Меня особенно умилил мешочек для лото. Его свернули розочкой, будто кремовый бутон на торте. Наш фирменный знак находился в верхнем углу крышки и был почти незаметен. Варя говорила, что выпирают свое название компании отсталые. Подарили вы человеку футболку, на которой поперек груди крупно: «Промсвязьконсалтинг». Куда ее человек наденет? Только навоз на даче разгружать. А требуется: 1) угадать использование подарка по назначению; 2) дать человеку возможность переподарить сувенир и при этом чувствовать себя щедрым королем. Известен случай, когда одна риэлтерская фирма взяла слоган «Нас рекомендуют друзьям», заказали футболки, нарядили в них сотрудников. Особенно хороши были девушки, у которых поперек груди: «Нас рекомендуют друзьям». Про «переподарить» твердил и наш компьютерный гений Игорек. Глядя на горы пакетов с выпивкой и шоколадными наборами, качал головой: — Лишние хлопоты, системная ошибка. Вы, Лидия, могли бы сохранить время и силы, пересылая свои подарки тем, кому покупаете то же самое. Хотите, сделаю специальную программу прихода-расхода подарков? — Спасибо, не надо! Уже проходили. Районный педиатр за то, что мы помогли ее внучке репетитора найти, подарила нам ларец с шоколадом. Потом я ларец вручила зав. детсадом. Она вылупилась: «Ой, я точно это дарила Марьванне, доктору. Вот и уголок слегка помят». Не знала, куда от стыда деться. — Круговорот конфет в природе, — философски заметил Игорек. — Но если программа толковая, то вероятность ошибки ничтожна. — Ага, и писать эту программу ты будешь две недели, остальная работа побоку? Вас медом не корми, дай посторонними глупостями позаниматься. Но в свое оправдание скажу, что фирменных подарков заказываю с лихвой, под сурдинку, якобы для партнеров. По три набора игральных получат сотрудники, которым тоже многих поздравить надо. Звездный час Вари, когда все бросают работу и под ее руководством пакуют подарки, мои ребята обожают. Это похоже на школьную радость: сегодня вместо физики переставляем книги в библиотеке. Мне и самой хочется присоединиться к веселому субботнику, да чин не позволяет. Не хватало Варе на меня орать: «К синей ленточке бордовый цветок! Сколько повторять?» Материнские чувства, сострадательность личным проблемам сотрудников я давлю в себе нещадно. Могу наорать, ледяным обращением заморозить, выставить за дверь своего кабинета, гарантировать увольнение, высмеять, заставить трудиться в выходные дни. Но за глаза меня почему-то называют не «Мымрой», а «Леди». Слышала, как говорят по телефону: «Наша Леди спуску не дает. Но если что-то архиважное — все к ней». Что правда, то правда. Выручала глубокой ночью Игорька из милиции, когда его заграбастали по подозрению в распространении наркотиков. Требовала, чтобы травматологи в больнице показали мне рентгеновский снимок Настиной ноги. В рентгенах костей, естественно, не смыслю ни бельмеса. Но ведь врачи, под мое сосредоточенное пыхтение, признали: операция прошла неудачно, необходимо повторное хирургическое вмешательство, иначе останется хромота. Сейчас Настя скачет козочкой, помнить забыла, как шлепнулась на катке. Со мной работает молодежь, поэтому неприятности случаются с ними, как правило, ночью. И мчусь на выручку я вместе с мужем. Точнее — вылетаю первой, Максим вызванивает Майку, чтобы контролировала спящего Гошку, потом следом едет на такси. Адреса не меняются: либо отделение милиции, либо больница. Максим входит эффектно: застывает на пороге, весь из себя большой, элегантный и страшно деловой. Окидывает взглядом и безошибочно выбирает главного. Здоровается, представляется, протягивает карточку, в которой он значится как помощник и советник депутата Госдумы. Что истинная правда. Как и то, что у Максима карточек — на все случаи жизни. Есть даже «Почетный снайпер ФСБ». Когда я пыталась выведать у мужа, существуют ли подобные звания в действительности, Максим картинно оскорбился: — Меня, перворазрядника по стрельбе, заподозрить в подлоге? — Ты же футболом занимался! — Что не мешало мне время от времени постреливать. «Снайпера» Максим предъявляет в крайних случаях. И еще говорит, что современные люди перестали доверять своим глазам и ушам, что напечатанные типографским способом титулы действуют на них магически. Небольшая картонка с российским флагом способна сделать больше, чем разумные аргументы. |