Онлайн книга «Мочалкин блюз»
|
– А раньше? – Раньше не получится. Я задумалась. Что осталось от моей любви к Петрову? Дружеское расположение, привычка доверять его мнению. Испытываю ли я к нему романтическое влечение? Пожалуй, нет. А физическое? Пожалуй, да. Я точно знаю, что мне с ним будет хорошо, потому что так было всегда. Петров пришел такой, как обычно. Ничто не выдавало в нем владельца четырех суперкостюмов. Лицо его было серьезно, видно, он много думал о том, с чего начать. Он протянул ко мне руку. Но я сделала два шага назад. – Так о чем ты хотел поговорить? – Я переезжаю в Москву. – Я это уже слышала. – Один. Мы разводимся. – И что из этого следует? – Может, нам начать все сначала? – А за спиной у меня ты будешь встречаться с девушкой из бутика, которая едет с тобой в Таиланд? Мне было приятно видеть оторопелую физиономию Петрова. – Я думал, ты совсем не интересуешься моей жизнью. – А я и не интересуюсь, так, случайно узнала. Петров молчал. Видимо, слова, которые он заготовил для нашей встречи, не соответствовали сложившейся ситуации и он искал новые, но не находил. Похоже, Кораблева права и я принимала Петрова за другого человека. Но его предложение мне польстило. – Короче, ты предлагаешь мне руку и сердце. – Ну да. – А какие материальные блага прилагаются к твоим органам? – Мне сейчас ищут квартиру в пределах Садового кольца, ну там «мерседес» и так далее. – А какие костюмы ты купил в том бутике? – Один Armani, один Cerruti, один Mark Jacobs и один Brioni. – А кроме костюмов что носишь? – Я еще не очень приспособился к своему новому материальному положению, поэтому пока плохо ориентируюсь в этом вопросе. Кстати, может быть, ты мне поможешь? – А кем ты будешь работать в Москве? – Менеджером по продажам в издательской группе «Конде Наст». – Да иди ты. – Честное слово. – Тогда ты обязан устроить меня на работу в какой-нибудь московский глянцевый журнал. – Ну да. Через какое-то время, наверное, смогу. – А дети у нас будут? – Видишь ли, дети остаются со мной, поэтому я пока не уверен… – Понятно. Тебе нужна няня для детей. Но у меня нет никакого опыта. – Ты всегда все делала идеально. Я уверен, что и в этом ты превзойдешь всех. – Значит, и писала я идеально? – Я тебе уже говорил недавно. Писала ты прекрасно, но вкладывала слишком много души и сердца в свои материалы. Мне недоставало твоего внимания. – И тогда ты внушил мне, что журналистика – все равно что проституция. – Ну, ты и сама это понимала. – Прочти тогда вот это и скажи свое мнение. Я открыла лаптоп и поставила его перед Петровым. – Куда ты хочешь это предложить? Я назвала журнал, в котором работает Сологуб. – Они уже дали ответ? – Нет. Я только сегодня послала. – Ты хочешь снова работать в журналистике? – Да. – Но здесь выступаешь как эксперт. Какими еще темами ты владеешь так же хорошо? Я назвала антиквариат. – Я помогу тебе, пристрою твои заметки кому-нибудь в Москве. Но две темы – слишком мало, надо осваивать что-то еще. Подумай, что еще ты могла бы изучить в обозримое время. – Я подумаю. – Я пойду, у меня мальчики одни. – Ага. Вскоре после того, как Петров ушел, мне позвонил Остин, о котором я уже забыла думать. Я решила прекратить эту историю и скрестила пальцы. – Слушай, Остин, я сижу с детьми моей подруги, у нее большие неприятности. Но на тебя запала моя бывшая однокурсница, поэтому если ты нуждаешься в партнерше, то, может, сходишь с ней куда-нибудь, просто чтобы вечер не пропал? – Я даже звонить не хотел, знал, что ты меня кинешь. Ладно, давай свою однокурсницу, посмотрим, что она из себя представляет. Я отыскала визитку Сологуб и продиктовала Остину ее телефон. Через пятнадцать минут позвонила Сологуб. – Я беру твою заметку. – Куда идете? – В «Русский ампир». – Ни фига себе. Ну, желаю приятно провести время. – Спасибо, дорогая. «Русский ампир» – самый дорогой ресторан в России – принадлежит Евгению Пригожину, виднейшему петербургскому бизнесмену. Все приборы там из золота, сделаны на фабрике Versace. А средний счет без изысков – две тысячи баксов. Некоторые говорят, что там довольно пошло, но это от зависти. Похоже, Сологуб и впрямь неплохо зарабатывает. Или решила пустить Остину пыль в глаза. Я стала думать о Петрове и его предложении. Что ждет меня с ним? Жизнь в Москве, где я никого не знаю. Без моей мебели и друзей, но зато с петровскими детьми, которых я ни разу не видела и, признаться, не очень хочу видеть. Уборка, готовка, детский сад, потом школа. О каком бы то ни было творчестве снова придется забыть. Но зато я буду полноценной семейной женщиной, имеющей отличный секс не раз в месяц, а по первому требованию. Стоит ли хороший секс моей личной свободы, возможности всякую минуту быть самой собой, никому ничем не жертвуя и не принимая ничьих жертв? Петров, судя по брендам костюмов, которые он назвал, может нанять себе и няню, и домработницу. Если он захочет жить со мной, имея домработницу и няню, то тогда я соглашусь. Если нет – откажусь. Я послала ему SMS, в котором изложила это свое требование. Он не ответил. Наверное, укладывает пацанов спать. Впрочем, что-то мешало мне искренне обрадоваться перспективе воссоединения с Петровым. Точнее, не что-то, а кто-то. Глеб Гостев своим появлением нарушил шаткое равновесие моей жизни. Таких как я в его жизни было немало. И всерьез рассчитывать на то, что у нас с ним что-нибудь получится, просто глупо. Что останется мне на память, если я решу сделать попытку, а она окажется неудачной? Платье. Сколько таких подарков он сделал в своей жизни? Мне вспомнился вечер четверга, когда мы устроили импровизированный показ в магазине. Как я была счастлива тогда. И кто знает, чем бы все кончилось, если бы не поразившая меня весть о коварстве Петрова. Жаль, что нельзя просто броситься этому Глебу на шею. Он не Петров, начать целовать его с порога у меня не получится. Да и нет никакой уверенности, что он не рассмеется мне в лицо. Особенно учитывая опыт Кораблевой. |