Онлайн книга «Кинжал раздора»
|
«О, Барт…» – забилось у Женин сердце. Рафаэль решился: – Можно тебя пригласить? В Верхнем городе есть кафе, с его террасы видна вся старая часть города. Обещаю забавную историю о любом здании, на какое покажешь. Женин горько вздохнула. – Какая жалость. Я уезжаю. Завтра. Домой. – Жалко, – огорчился Рафаэль. – Ворота замка! – воскликнула Женин. – Спасибо за компанию! Рафаэль не успел опомниться, как его спутница отдала ему поводья, маску и исчезла.– Ты не видел Рафаэля? – к Барту вошла озабоченная мама. – Я ему не нянька, – не повернул головы Бартоломью. – Что с тобой? Тебе плохо? – присела к нему мама и погладила по плечу. Барт чуть не заплакал. – Грубишь сегодня целый день, – продолжила мама совсем не так, как он ожидал. – Неужели ты пьян? Он грубо сбросил ее руку с плеча и ответил зло: – Нет, я не пьян. Оставьте все меня в покое. – Что это? – подняла мама деревянную фигурку с пола. – Барт! Зачем ты это привез? Нам еще языческого идола в доме не хватало! Барт выдернул деревяшку из ее рук, швырнул в сторону камина их с Женни «семейное счастье». А почему же Бартоломью не на карнавале? Она же слышала цокот копыт Кинжала. Господи, Рафаэль? Мама схватилась за сердце и побежала в конюшню.– Бартоломью! – вернулась она с криком, – Бартоломью! Рафаэль уехал на Кинжале! Вставай! Сделай что-нибудь! Разыщи его! Он упадет и разобьется. – Может, если Раф считает, что удержится в седле, значит, удержится? Может, если человеку почти двадцать лет и он захотел поехать на карнавал, это его право? Мама, пора понять, что мы выросли! – Ты сегодня сошел с ума. Рафаэль – на лошади и без присмотра? Как ты мог ему позволить? – Она заплакала. – Что будет со всеми нами, если с Рафаэлем что-то случится?.. Барт наконец почувствовал угрызения совести. – Позвоним в полицию? – спросила мама неуверенно. – Ох, и отца еще нет дома. – Раф найдется. Не переживай. Я пойду искать. – Барт ринулся к выходу, остановился, посмотрел на телефон. Нет, бесполезно, все на карнавале. Он выскочил на улицу вовремя. В воротах показался Кинжал. Рафаэль еле держался на нем. Барт поднял руки и помог Рафаэлю сползти с коня и попасть в дом. Раф был бледным и странно неподвижным.– Горячая ванна? Массаж? Позвонить доктору? – суетилась мама, пока Барт раздевал брата. Рафаэль нежился в теплой воде. С наслаждением прислушивался, как кровь начинает пульсировать в онемевших местах. Больно и приятно. Мама внесла полотенца и присела рядом. – Вот уж от кого не ожидала необдуманных поступков, так это от тебя, Рафаэль! Отец только что вернулся, он с тобой поговорит. Раф посмотрел на нее своими лучистыми глазами, и у мамы все перевернулось внутри. Ее младший сын. Ее добрый, ласковый мальчик. Самый умный и самый красивый. Душа их семьи. За что он так наказан? Почему именно он страдает? Бедный ребенок. Он хочет быть как все. Как же можно его ругать за это. – Мама, ты плачешь? – обеспокоенно спросил Рафаэль. – Нет, – смахнула она слезинку украдкой. – Рафаэль, как ты думаешь, зачем люди живут? – Как это зачем? – удивился он. – Для радости. Мама отдала полотенца вошедшему встревоженному отцу и вышла. В коридоре она заплакала. – Мама, – неловко обнял ее Барт. – Все хорошо. Рафаэлю сейчас станет лучше, вот увидишь.– Ну ты даешь! – Барт выкатил из-под кровати Рафаэля матрас для себя. – Тебе хоть понравилось на карнавале? – Шумно, но здорово, – признал Рафаэль. – Меня никто не узнал. Все были уверены, что это не я, а ты! Зря ты сам не поехал. – Знаешь, этот карнавал – твой. Ты его готовил в этом году, – усмехнулся Барт. – Расскажи, что там было интересного. – Барт, – Рафаэль замялся. – Я встретил девушку. – Я думаю, что не одну! – рассмеялся Барт. – Не одну, – согласился Раф. – Только эта – особенная! С ней так легко разговаривать. – Времени даром не терял! – восхитился Барт. – Она уезжает завтра. Домой. В Америку, – очень грустно сказал Рафаэль. – И ты туда же. Влюбился, – вздохнул Барт. Рафаэль тоже вздохнул. – Ты адрес догадался взять? – поинтересовался Барт. Раф расстроенно покачал головой. – Не вешай нос. Твоему горю легко помочь. Завтра понедельник, в расписании один-единственный поезд! – Подойдешь к ней сам? – оживился Раф. – Не бойся, – успокоил его Барт. – Какой есть, такой ты и есть. Или ты ей понравился, или нет. Все остальное – пустяки. – Кажется, понравился… – Рафаэль вспомнил, как смотрела на него Джейн.Озадаченные братья покинули вокзал. Никакой Джейн не было и в помине. Барт нашел такси, посадил Рафаэля в машину, запихнул его складную коляску в багажник. «Надо же, – усмехнулся, – просто рок братьев Медичесов». – Куда? – спросил шофер у Рафаэля. – Замковый тупик. – А тебе куда? – спросил он у подсевшего к ним Бартоломью. – Ах, ну конечно, туда же… – Барт! – перебил его Рафаэль. – Водитель повез вас с Женевьевой к замку. Она села первой и наверняка сказала свой адрес, а потом сел ты и сказал свой, значит… – Значит, и она ехала куда-то в район замка. А потом передумала и изменила адрес! Ты – гений! – Барт выскочил из машины и наклонился к окну: – Поговорю еще раз с тем таксистом. А ты не переживай. Наверное, поезд твоей Джейн завтра.– Так какой адрес девушка назвала сначала? Такой опытный водитель не мог отвезти пассажира в Замковый тупик, потом вернуться на Цветочную улицу, – заискивал Барт, разыскав таксиста. Польщенный водитель наконец вспомнил. «Чайная горка? – удивился Барт. – Какая уважающая себя семья будет жить в таких трущобах?» Хотя, конечно, он преувеличивает. Не трущобы. Просто бедный район. Чайная горка большая, у подножия есть приличные дома.Барт добрался домой, но заходить медлил. Вот она, Чайная горка. Начинается прямо под замком. Рукой подать. Маленькая надежда встретить Женни или что-то разузнать. Точного адреса нет. Сумерки… Барт решительно повернул в сторону Чайной горки. От центрального входа в замок туда вела тропинка. Барт прошел между покосившимися старыми домишками и вышел на улочку. Он сделал буквально пару шагов и увидел Женни. Как же Женевьеве не нравился этот район. Меланьи такой славный город. А Мединосы живут в самой ужасной его части. Только потому, чтоб быть поближе к замку Медичесов. Она перетерпит этот год. Она отправит письмо Бартоломью. И уедет отсюда навсегда. Туда, где нет никаких Медичесов. Она уже решила куда. Родители, конечно, огорчатся. Женевьеве стало до слез жалко и маму с папой, и себя. И Бартоломью. – Ты посмотри, какая кошечка здесь бродит! – услышала она мужской голос. |