Книга Любовный лабиринт, страница 6 – Наталия Вронская

— Да, верно, — задумчиво прибавила она. — Что же… Я могу просить вас открыть эту тайну моей племяннице? Она должна понять, что ее надежды, какими бы они ни были, теперь несбыточны.

— Да, безусловно, — ответил Черкесов. — Но я попрошу вас обязать ее хранить все в тайне от прочих. Так же, как я попрошу о том и вас.

«Ежели возможно вам будет сохранить подобное в тайне», — прибавил он про себя.

— Конечно! Вам не стоило даже просить об этом! За себя я ручаюсь, ну а Лидия… Что же, думаю, это не даст ей удовлетворения, ежели она разгласит ваши обстоятельства. Так что и она сохранит ваш секрет.

— Благодарю вас, — улыбнулся Петр Иванович. — Вы само великодушие.

— Какая неожиданная история… И как вы скрытны. Мы знакомы уже три года, но вы никогда ничего не рассказывали о себе, — с удивлением сказала Полина Платоновна.

— Для чего? Не было нужды, — ответил Черкесов.

— Верно, не было нужды, — несколько обескураженно прибавила она. — Ну, я, пожалуй, пойду. Я отняла у вас слишком много времени и заставила вспомнить столь неприятную историю из вашей жизни… — Полина Платоновна поднялась.

— Что вы, сударыня, никакого беспокойства, — с достоинством ответил он. — Я даже был рад рассказать вам обо всем.

— Благодарю вас за доверие…

Они несколько скомканно распрощались, и Полина Платоновна покинула контору, где против ожидания провела так много времени и откуда ушла не с тем результатом, на который рассчитывала.

Едва она вышла за дверь, как Черкесов, пройдясь по комнате, остановился у окна и, глядя на ее удаляющуюся фигуру, пробормотал:

— Полина, душа моя… Что же вы со мною делаете? Просто в какого-то безумца меня оборотили… Чего я вам только не наговорил сегодня, какую ложь выдумал!.. Прости меня Господи…

Полина же Платоновна, растерянная и, хотя себе в этом не признавалась, огорченная, придя в большой дом, тут же поднялась к Лидии и, оставшись с ней наедине, сказала:

— Дорогая моя, забудь о Петре Ивановиче навсегда. Постарайся найти себе новый предмет для увлечения. Ежели тебе так хочется замуж, то я постараюсь подыскать тебе подходящего и состоятельного супруга.

— Но почему? — изумленно спросила Лидия. — Что вы опять придумали? Почему я должна забыть его? Оттого только, что он ваш управляющий, а не сосед?

— Нет, мой друг. Ты должна его забыть, оттого что он женат.

— Что? Женат? — Лидия вскочила и забегала по комнате. — Но как? На ком? Как вы узнали? Он сам вам сказал?

— Да, Петр Иванович сам сказал. На ком, я не знаю, он того не открыл. Но женат он давно, с юности. С женой у него разлад, оттого он теперь тут живет один. И это секрет! Не вздумай его разболтать кому-нибудь.

— Ах, ни за что никому не расскажу! — Щеки девицы были красны от смущения и осознания того позора, который она невольно на себя навлекла. — Но что же делать?

— Ничего, моя дорогая. Тебе следует о нем забыть, — задумчиво ответила Полина Платоновна. — Да, определенно о нем следует забыть.

— Забыть?.. — пробормотала Лидия.

Забудешь тут, как же! Ей бы хотелось отомстить за… За что, спросите вы? Ну хотя бы за те неприятные минуты, что Лидия теперь переживала. И не важно, что она сама в том виновата. Да нет, она не виновата! Как это он посмел оказаться женатым? Нет, право, только он виноват во всем!

— Должен тебе сказать, Михаил Львович, что сие весьма странно, — начал Лугин. — Ты обратил внимание, как Полина Платоновна нынче внимательна к своему управляющему? За карточной игрой это так бросалось в глаза.

— Нет, я ничего не заметил, а что? Разве было что-то особенное, Александр Петрович? — вопросил Нулин.

— Бесспорно. И не заметить это было невозможно. Странно, что ты, при всей твоей любви к Полине Платоновне, ничего не разглядел.

— Что? И впрямь? — встрепенулся Нулин. — Неужто я так слеп? — прибавил он недоуменно.

— Не слеп. Ты просто не влюблен. А коли так, то я остался единственным претендентом на руку и сердце прекрасной дамы, и посему…

— Э, нет, Александр, нет! Это тебе никак не удастся! — живо возразил Нулин. — Не позволю! Я ничего не заметил не оттого, что не влюблен, а оттого, что смотрел просто в другую сторону!

— Это в какую?

— В сторону карт! Поэтому я нынче в выигрыше, а ты — нет.

— То-то вы меня все ремизили ^[2], милостивый государь! Не на дуэль ли вас вызвать? — рассмеялся Лугин.

— Полно нести вздор!

— Верно. Пойдем-ка в дом.

Приятели отправились к дому, покинув сад, где к вечеру разбрелась вся компания. Компания, впрочем, небольшая: Полина Платоновна с Лидией, Черкесов да Лугин с Нулиным.

Правду сказать, Черкесов тут же ушел, отговорившись делами, и задумчивый взгляд, которым наградила его при прощании хозяйка дома, как раз и заставил господина Лугина высказать приятелю все то, что мы узнали.

Полина Платоновна до сих пор не могла в Себя прийти от откровений Петра Ивановича в тот знаменательный день. Ах, жена! Что за магическое слово! Как оно тут же перевернуло все в душе невозмутимой доселе Полины Платоновны. Право слово, раньше, когда она полагала его человеком свободным, искать его внимания казалось ей вовсе неприличным. Да и пристало ли богатой вдове принимать знаки внимания от собственного управляющего? Но теперь… Теперь, когда управляющий потерян для нее, в душе Полины Платоновны поднимались и бурлили чувства, на кои ранее она считала себя неспособной. Неужели любовь?

Но она гнала, гнала от себя эту мысль! Но как всякая правдивая и запретная мысль, она, как назло, возвращалась, не желая покидать удобное убежище в сердце молодой и одинокой женщины.

А что же Черкесов? Поначалу он был весьма удовлетворен сложившимися обстоятельствами. Ибо желания и терзания его милой хозяйки стали ему видны и приятны. Но после… Что же после? Этот вопрос он задавал себе каждый день с того памятного им обоим разговора. И помыслить нельзя было, чтобы эта желанная женщина теперь ответила на его чувства. Но как же о том мечталось…

Итак, господин Черкесов покинул общество, разбредшееся после обеда по саду по случаю приятной погоды. Лидия, с некоторого времени потерявшая всякий интерес к Петру Ивановичу, теперь искала, к кому бы приложить свои чувства, так и бурлившие в ней с тех пор, как ей сравнялось пятнадцать лет.

Нынче для излияния своих страстей она решила избрать Михаила Львовича Нулина как существо более рассеянное и слабое, а потому, по ее мнению, безусловно поддающееся влиянию нежных чувств. Едва только приятели набрели на беседку, в которой Полина Платоновна отдыхала с племянницей, Лидия Андреевна тут же завладела вниманием господина Нулина, еще не отошедшего от откровений приятеля, и с легкостью увлекла его по тенистой дорожке в глубину сада, оставив таким образом тетушку наедине с Александром Петровичем.