Онлайн книга «Пока не взошла луна»
|
– Ты кто? – Мне нужно во Францию. Я могу выполнить работу. Взяв сигарету двумя пальцами, мужчина еще раз затянулся, а потом швырнул ее в коридор, выпустил дым и поглядел на Салима. – Кто прислал тебя? – Мими, – негромко ответил Салим. Она позволила назвать свое имя, боясь, что иначе ему откажут. – Мими, значит? – Да. Салим помнил ее наставления и старался говорить коротко. Дверь открылась шире, и Салиму кивком позволили войти. Квартира оказалась больше, чем у Мими, но еще неряшливее. Повсюду валялась одежда, скомканные упаковки из-под продуктов, а на столике громоздились тарелки с едой и валялись несколько мобильных телефонов. Надрывался телевизор. Салим напомнил себе, что не нужно пялиться по сторонам. Дверь закрылась. – Откуда ты? – Из Афганистана. – Афганистан? – Хозяин удивленно поднял густые брови. – Зачем тебе работа? – Моя семья в Лондоне. Мне нужно туда. Салим вдруг кое-что понял, и его сердце забилось быстрее: он заметил ствол, засунутый между диванных подушек. Стараясь туда не смотреть, он сосредоточился на разговоре с хозяином. – Документы есть? – Нет. – Ты знаешь Мими? – Да. – Все мужики знают Мими, – хохотнул мужчина, похоже, повеселев. Он ущипнул Салима за бицепс и что-то пробормотал себе под нос, а потом провел руками вдоль его боков и вокруг пояса. Его пальцы замерли, наткнувшись на ножны. Он посмотрел на Салима. – Это нож, – пояснил тот, не осмеливаясь пошевельнуться. Хозяин отвязал ножны от пояса, не заметив мешочка, спрятанного под одеждой. Деньгам Салима пока что ничто не угрожало. Мужчина вытащил лезвие из ножен и восхищенно присвистнул. – Какая красота! Подарок для меня? Салим открыл было рот, чтобы возразить, но вовремя опомнился. – Да, – сказал он. Довольно ухмыльнувшись, мужчина швырнул нож на диван. – У тебя проблема, – равнодушно сказал он, – ты хочешь поехать в Лондон, а документов нет. Деньги есть? Салим помотал головой. – И денег нет, – ехидно улыбнулся мужчина, – и Мими посоветовала тебе прийти сюда. – Да. Я хочу помочь вам. – Ах, помочь мне? Хозяина это развеселило, и он с притворной благодарностью поклонился. Салим сжался. – Ты не помогаешь мне. Ты работаешь на меня! Уяснил? Салим кивнул. Из соседней комнаты вышел еще один человек. Закатанные рукава рубашки обнажали массивные, покрытые татуировками руки. С любопытством взглянув на Салима, он что-то сказал и устроился на диване. – Так ты хочешь поработать, мистер Аф-га-ни-стан? – спросил хозяин, издевательски выделяя каждый слог. – Да. – Что скажешь, Визар? – обернулся он к мужчине на диване. Тот пожал плечами. Потом заметил валявшиеся на диване ножны и начал вертеть их в руках, любуясь узором, как Салим когда-то. – Нравится, Визар? Подарок от мальчика. Взмахом руки он пригласил Салима присесть за кухонный стол. Салим послушался. Ему пришлось подождать, пока хозяин сходил в соседнюю комнату и бросил перед ним коробку. – Открывай. Салим отклеил скотч и заглянул внутрь. Он увидел детскую игрушку – плюшевого мишку величиной с новорожденного младенца – и удивленно начал вертеть ее в руках. – Отвезешь это во Францию. Я даю тебе документы и билет на поезд из Рима в Париж. До отъезда – ни с кем не говоришь. В Париже тебя ждет человек. Отдаешь это ему. Понял? – Да, я понял. – Хорошо. Теперь смотри сюда. Он указал на маленький круглый шарик с линзой, возвышающийся над столом, и потянулся к ноутбуку. Салим послушно смотрел куда приказали, не понимая, зачем это и что его ждет. Нажав несколько кнопок, мужчина что-то проворчал и повернул шарик в другую сторону. – Поезд отправляется сегодня в восемь вечера с вокзала Термини. В Милане пересадка, а потом едешь прямо до Парижа. Сумка есть? Салим помотал головой. У него не было никаких вещей. Хозяин поднялся, вытащил из шкафа в коридоре пустой рюкзак и, порывшись в разбросанных по комнате вещах, засунул в него три футболки, брюки и какой-то журнал. – Вот. У тебя должна быть сумка. У всех туристов сумки. Это кладешь внутрь, – скомандовал он, взял у Салима игрушку и засунул ее в рюкзак. – А сейчас ты уходишь. Через два часа возвращаешься за сумкой и документами. Не опаздывать. Я сказал: сейчас ты уходишь! Салим послушался. Он посмотрел на часы, чтобы запомнить время, – ему не хотелось опоздать или прийти раньше, – и вышел на улицу, в яркий, но холодный день. Мими обещала ждать его на скамейке, но ее там не было. Салим искал по всему району, заглянул во все переулки и в маленькую прачечную. Мими ушла. Она заранее все спланировала? Салиму оставалось только гадать. Между ними столько всего произошло за последние два дня. После той ночи она держалась отстраненно и молчала о случившемся. Не выглядела ни отчаявшейся, ни потрясенной. В ее голосе звучала спокойная меланхолия. «По крайней мере у нее есть деньги», – подумал он. Когда они наконец остановились тогда, Мими вытащила из сумочки деньги и золотую цепочку. Она насчитала четыреста двадцать евро и посмотрела на Салима. – Забери все это себе, – сказал он, – Бурим много отнял у тебя. Она взглянула ему в глаза, словно проверяя, искренне ли он говорит. Салим не колебался, и тогда Мими, сунув деньги в сумочку, прижала ее к себе. Семья не ждала ее возвращения. Войди она в комнату – никто бы не улыбнулся. Куда она могла пойти? Салим покачал головой: он уже успел понять, что свобода и четыре сотни евро ее не спасут. Он вернулся в условленное время, в половину восьмого. Визар не впустил его в квартиру, протянул рюкзак и конверт через порог. – Парень, поезд отправляется через полчаса. Не вздумай опоздать! – Я успею, – пообещал Салим. Визар уже собирался закрыть дверь, как вдруг схватил Салима за шею и, впившись ему пальцами в затылок, ледяным голосом процедил: – В Париже тебя ждет человек. Если тебя нет – он находит тебя и убивает. Ты понял? Салим проглотил комок в горле и кивнул. Его отпустили. Салим прошел два квартала, прежде чем понял, что направляется не туда. Он посмотрел на часы. До поезда оставалось двадцать минут. Из конверта он вытащил греческий паспорт, с виду совсем как настоящий, со своей фотографией, но чужим именем. В конверте лежал еще и билет. Салим поспешно засунул паспорт обратно, оглянулся, чтобы проверить, не следят ли за ним, и заторопился – времени почти не осталось. |