Книга По зову сердца, страница 60 – Виктория Холт

Я рассмеялась, позабыв волнение, вызванное неистовством погоды. Я перестала думать о цели своего почти безнадежного путешествия. Мне просто стало весело. Он был так уверен в себе, так настойчив в своем желании познакомиться!

– А теперь, – сказал он, – ваша очередь.

– Анналиса Мэллори, – ответила я. – Анна и Алиса – имена, которые переходили в нашем роду из поколения в поколение. И моя бабушка, перед которой встала задача меня назвать, просто соединила их вместе, вот и получилась Анналиса.

– Анналиса, – повторил он. – Мне нравится. Необычное имя. Оно вам подходит.

– Спасибо за комплимент… Если это был комплимент. «Необычное» может означать и «необычно неприятное».

– В вашем случае это означает совершенно противоположное.

– В таком случае я повторю благодарность. Вы часто путешествуете? Как долго продержится такая погода?

– Погоду невозможно предсказать. Плавание может быть тяжелым, а может быть легким. Все в руках Божьих. Ответ на ваш первый вопрос: да, я часто путешествую. Домой я попадаю в среднем раз в году.

– В Англию?

– Да. Мне принадлежит сахарная плантация. Время от времени я наезжаю в Лондон по торговым делам. А вы почему плывете в Австралию?

– Я путешествую с подругой и ее тетей. Она собирается выйти замуж.

– Еще ни разу я не плавал, чтобы на корабле со мной не плыла хотя бы одна юная леди, собирающаяся выйти замуж. Когда мужчинам вдали от дома становится одиноко, они едут домой, находят невесту и везут к себе, чтобы та разделила их одиночество. Поначалу я решил, что вы собираетесь присоединиться к какому-то одинокому мужчине.

– Вы очень ошибаетесь.

– И я рад этому.

– В самом деле?

Он рассмеялся.

– О да, в самом деле. Я не мог думать о том, что такая юная леди стала бы заниматься всем тем, чем приходится заниматься в хозяйстве где-нибудь посреди саванны. Безжалостное солнце испортит прекрасную английскую кожу. Вы и не представляете, как вам повезло в вашей дождливой стране, где солнце не иссушает урожаи и не убивает скот, где ураганы не сдувают плоды многолетней работы, где не бывает нашествий саранчи…

– Вы как будто говорите о казнях египетских.

– Так оно и есть.

– Почему же люди остаются там?

– Не так-то просто собраться и двинуться в Землю обетованную.

– Вы поэтому там живете?

– Я живу не в австралийской саванне. Я живу на Карибе. Это остров более чем в ста милях от Австралии. Там обосновался еще мой отец, и я от него унаследовал плантацию. На Карибе сахарный тростник хорошо растет. Но однажды я продам плантацию и уеду домой. Куплю большое поместье с усадьбой… ферму и все такое… и стану английским сквайром.

– У сквайров на их земле обычно жили поколения предков.

– Ничего, я обойдусь без этого, – сказал он. – Скажите, чем вы будете заниматься, когда окажетесь в Австралии?

– Я собираюсь побывать на свадьбе подруги, задержаться еще на какое-то время, а потом, очевидно, вернусь домой с ее тетей.

– Я часто бываю в Сиднее. Мы станем друзьями?

– Откуда же мне знать? Дружба это не то, что решается при короткой встрече. Ее нужно взрастить, она появляется постепенно.

– Так взрастим ее.

– Я не хочу принимать поспешных решений, – ответила я. – Мы только вчера сели на корабль и до этого виделись один раз в столовой.

– Когда я повел себя довольно самоуверенно. Когда наша дружба начнет взращиваться, вы узнаете, что это моя отличительная особенность. Вам такое нравится?

– Это зависит от того, в каких случаях такая особенность проявляется.

– Мы с вами поладим. У нас много общего.

– Вы считаете меня самоуверенной?

– Самоуверенность прячется за утонченными манерами совершенной леди. Я вижу, как она выглядывает. К примеру, что вы делаете здесь, на палубе, с мужчиной, который вам не был представлен?

– У меня есть смягчающие обстоятельства. Погода заставила меня спрятаться здесь, а поскольку это единственное место, где можно укрыться, вы неизбежно должны были тоже оказаться здесь. Корабль мне не принадлежит, поэтому я не могу приказать вам оставить меня.

– Логично. Но я все равно думаю, что прав насчет самоуверенности. Время покажет, вот увидите.

– Кажется, ветер немного утих.

– Похоже… Совсем чуть-чуть.

– Пойду в каюту, проверю, как там мои попутчицы.

– Не могут встать с коек?

– Боюсь, что да.

– Они, наверное, еще не скоро придут в себя.

– Ничего, я все равно схожу к ним.

Я встала и в ту же секунду упала бы, если бы не успела схватиться за ограждение палубы. Он тут же бросился ко мне и подхватил меня, его лицо оказалось совсем рядом с моим. Никогда еще я не видела столько тревоги в глазах мужчины.

– Осторожнее, – воскликнул он. – Вас может смыть за борт любой случайной волной. Не подходите близко к борту. Позвольте, я проведу вас вниз.

Он обвил меня рукой и крепко прижал к себе. Мы не пошли, а скорее покатились по палубе. У меня перехватило дыхание, и я обрадовалась, что меня держит эта сильная рука.

– Покидая Англию, я думал: «Ах, потерянный рай», – сказал он. – Но теперь я думаю о возвращенном рае. Видите, не зря меня назвали Мильтоном.

Я снова засмеялась. Новое знакомство к этому располагало.

Кое-как я доковыляла до каюты. Мисс Картрайт выглядела изможденной, Фелисити – не намного лучше.

Она простонала:

– Это ужасно! Сколько еще нам это терпеть? Я думала, что умру.

– По-моему, погода налаживается.

– Хвала небесам!

– Где вы были? – подала голос мисс Картрайт.

– На палубе. Моя соседка по каюте сказала, что дышать свежим воздухом полезно.

– Вы так раскраснелись, как будто вам там даже понравилось, – заметила Фелисити.

Я улыбнулась и подумала: «А ведь мне и в самом деле понравилось».

Спустя два дня погода наладилась. Мисс Картрайт была измождена. Она страдала сильнее Фелисити и, должно быть, прокляла тот день, когда решила ввязаться в это опасное предприятие. Мы только три дня находились в море, а она уже не могла дождаться его окончания. Мысль о предстоящих неделях плавания приводила ее в ужас.

Я же к этому времени уже довольно близко познакомилась с Мильтоном Харрингтоном, который появлялся, как джинн из лампы, везде, где бы я ни была.

Не стану кривить душой, мне нравилось такое внимание, тем более со стороны мужчины, к которому на корабле относились с большим уважением. Оказалось, что он состоит в дружбе с капитаном и вся команда его прекрасно знает. У меня создалось впечатление, что он находится здесь на особом положении.