Книга Корабль мечты, страница 181 – Лука Ди Фульвио

– Вы хотите что-то сказать? – спросил у защитника патриарх.

– Нет, ваше превосходительство, – пролепетал отец Венцеслао. – Я полностью согласен с тем, что сказал брат Амадео да Кортона. Должно быть, сам Господь наш Иисус Христос, от имени которого он говорил, вложил ему в уста сии слова. Justus est, Domine, et rectum judicium tuum ^[18].

– Что ты там бормочешь, монах? – крикнула женщина из толпы.

– Он сказал, что суд Господа справедлив, – объяснил Святой.

В толпе загалдели. Хотя вначале никто не считал необходимым присутствие защитника, сейчас народ оказался разочарован прямолинейностью процесса. Все шло своим чередом, исход казался неизбежным.

– Дураки, – проворчал Исаак и вновь покосился на длинноволосого.

– Чтобы показать, насколько серьезны обвинения против Джудитты ди Негропонте, я вызываю свидетельницу Аниту Жиани, прачку, присутствовавшую при необъяснимом и ужасном событии. Приведите ее!

Двое стражников из Дворца дожей привели скромно одетую женщину с красными от работы руками. При виде собравшейся толпы женщина потупилась и смущенно втянула голову в плечи.

– Анита Жиани! – Святой встал у нее за спиной, схватил женщину за волосы и заставил ее поднять голову. – Расскажите вашим согражданам о том, что вы видели.

Покраснев, женщина испуганно улыбнулась, открыв беззубый рот.

– Ваша милость, как я уже вам говорила… – Она повернулась к Святому.

– Расскажите это людям! – Амадео схватил ее за плечи и развернул к толпе. – Расскажите!

Прачка вновь ссутулилась.

– Шел Троицын день, и я направлялась к себе в лавку. Я тогда еще девять наволочек и простынь из тончайшего льна…

– Увольте нас от подробностей, – нетерпеливо буркнул Святой. – Что же случилось?

– Ну… случилось… одна женщина… я не помню ее имени, ваша милость… Так вот, эта женщина вдруг начала кричать всякое… Всякие гнусности, ваша милость… Кстати, это было на площади Сквелини, рядом с улицей горшечников, неподалеку от церкви Сан-Барнаба…

– Переходи к делу, женщина! – Амадео дрожал от нетерпения.

– Она кричала всякие непристойности. – Прачка поспешно перекрестилась. – Особенно она порочила Пресвятую Богородицу, а потом… простите, что говорю такое… Она задрала юбку… и показала всем свой срам… Еще и ноги раздвинула…

– А потом? – спросил Святой, чтобы раззадорить толпу.

– Показала это место… А потом оттуда… – прачка указала на промежность, – у нее выкатилось яйцо, маленькое зеленое яйцо, и оно дрожало, словно оттуда что-то пыталось вырваться…

Толпа, оцепенев, затаила дыхание. Многие даже рот приоткрыли от изумления.

– А затем… – подбодрил ее Амадео.

– А затем зеленая скорлупа лопнула, – рассказывала прачка. – И наружу выскочило какое-то ужасное создание со злобными желтыми глазенками. Оно было похоже на маленькую змею, но у него были когтистые лапы.

По толпе прошел испуганный гомон.

– А затем? – повторил Святой.

– А затем, – прачка выпрямилась, – затем это чудовищное создание убежало. А женщина, которая его родила, была одета в одно из платьев этой еврейки. И она сказала мне, что рожает по одному такому существу каждый день с тех пор, как носит это платье…

– Шлюха! Ведьма! – закричали в толпе.

Амадео молча кивал, позволяя истории укорениться в головах людей.

– «И пускай Господь лишит меня зрения, если это ложь». – Отец Венцеслао задумчиво покачал головой, словно обдумывая этот рассказ. – Произнесите эту клятву, добрая женщина, ибо клятва пред ликом Господа, клятва, что навредит дьяволу, очистит душу вашу лучше тысячи молитв.

– Нет… – задрожала прачка.

Отец Венцеслао изумленно уставился на нее.

– Но почему вы не хотите поклясться? – ошарашенно переспросил он и повернулся к патриарху, точно в поисках поддержки.

Прачка перекрестилась. В зале воцарилась тишина.

– Простите, я не хотел… – Венцеслао не сводил взгляда с патриарха.

Теперь люди смотрели на прачку иначе. Кто-то презрительно рассмеялся.

У Святого на губах выступила пена, как у бешеного зверя.

– Клянись, женщина! – с угрозой прошипел он.

Та явно испугалась, но не произнесла ни слова.

– Клянись! – повторил Амадео.

– Я вам и так поверю, добрая женщина. Даже если вы не поклянетесь, – вмешался отец Венцеслао.

– Молчите! – крикнул Святой. – А ты клянись! Или ты сама заключила сделку с дьяволом?

– Клянусь… – пролепетала женщина и разрыдалась.

Амадео победоносно повернулся к толпе, но многие собравшиеся в зале с сомнением качали головами.

– Простите, патриарх. – Отец Венцеслао беспомощно развел руками. – Я лишь хотел… – Он подошел к клетке Джудитты и указал на девушку пальцем. – Вот так Сатана сбивает нас с пути истинного! – взволнованно воскликнул он.

– Да прекрати уже, ты же ее защитник! – крикнул кто-то из толпы.

Народ рассмеялся. Отец Венцеслао в смятении обвел взглядом толпу.

– Я защитник Господа!

– Сядьте! – раздраженно буркнул патриарх.

Доминиканец вернулся на свое место и уселся, перекрестившись.

– Иногда дураки могут натворить бед больше, чем злодеи, – шепнул патриарх Джустиниани. – Поговорите с ним. Объясните, когда ему стоит молчать.

Джустиниани задумчиво кивнул, раздраженно покосившись на отца Венцеслао.

Меркурио смотрел на патриция и думал о том, действительно ли Джустиниани на его стороне. Меркурио не знал, кому можно довериться. Но у него не оставалось выбора.

Тем временем Святой подошел к прачке и опустил руку ей на плечо. Второй рукой он дотронулся до ее лба.

– Женщина… – тепло произнес он. – Испытание, которое тебе пришлось выдержать, свело бы с ума мучеников и пророков. Я сочувствую тебе от всего сердца. Теперь же иди с миром и благодари Господа за то, что ты пережила встречу с Сатаной.

Доминиканец жестом подозвал стражников, чтобы те вывели свидетельницу из зала, а затем обвел взглядом толпу. Он чувствовал сомнения народа.

– Мой многоуважаемый противник, отец Венцеслао, прав. Настолько велика сила Сатаны, – произнес он, словно говоря сам с собой.

Впрочем, Амадео знал, что сейчас его слышит каждый в зале. Он повернулся, точно собираясь уходить. Публика приутихла.

Опустив плечи, Святой направился к своему столу, но вдруг резко остановился, повернулся и посмотрел на клетку, в которой сидела Джудитта. Словно силы оставили его, Амадео поплелся к Джудитте, схватился за прутья решетки и уставился девушке в глаза. Но при этом его лицо было повернуто к толпе, чтобы все его видели. Он тряхнул клетку, но его сил не хватало. И вдруг тело доминиканца задрожало, голова запрокинулась, глаза закатились, точно у одержимого. В какой-то момент брат Амадео словно бы сумел воспротивиться злой силе, но тут страшный крик сорвался с его губ. Клетка Джудитты заходила ходуном, как от землетрясения. Звериный крик сменился истошным визгом.